Одиночка (СИ)

Поэтому я вновь взял Хандил в руки, покрутил, потрогал пальцем камень, оглядел со всех сторон, в надежде отыскать хоть малейший намек на подсказку. Но на треугольнике не нашлось ни слов, ни знаков, только царапины и небольшие вмятины - очевидно, следы чужой ярости.

Я вертел амулет так и эдак, пытался нажать на камень, повернуть его, но тот сидел крепко, похоже, привычный к такому обращению. Дальше - больше. Я говорил с ним, умолял, кричал. Даже постучал треугольником об лодку поочередно всеми гранями, но несильно, исключительно из уважения к древности. Под конец даже невесело рассмеялся, представив, как то же самое до меня проделывал командир, а тот обладал несравненно большим опытом в обращении с магическими вещицами.

Я поднял голову, удивившись незаметно подкравшейся темноте. Несколько часов пролетели совершенно незаметно. Я перебрал даже самые сумасшедшие идеи, но так ничего и не добился.

Чувствуя, как внутри закипает кровь, я мысленно приказал себе успокоиться. Как бы не хотелось со злости зашвырнуть подальше этот злосчастный треугольник или втоптать его в землю, но... нельзя. Это мой единственный ключик, и так или иначе, но мне нужно разгадать, как он действует.

После небольшого отдыха я вновь, уже не знаю, в который раз, попытался представить себе, как может работать Хандил. Ничего нового на ум не приходило. Я давно уже попереназывал по именам своих привратников, воображал их лица, голоса, особенности магии - ничего не помогало.

- Черт, ну как же ты ищешь?! - в сердцах спросил я, обращаясь к клятому треугольнику Хандила. И тот ожил в руках.

Я чуть не свалился с лодки. Золотой предмет потеплел, бесцветный камень стремительно налился чернотой и в нем, как в крошечном зеркале, стремительно сменяли друг друга цветные картинки - отражение моих мыслей. Я внутренне замер, пытаясь остановиться на одном образе. В камне тут же вырисовался Горм, напряженный, что-то беззвучно втолковывающий кому-то. Читать по губам я не умел, но смысл до меня определенно дошел. Похоже, привратники как раз собирались обратно в Убежище, что бы там не говорил мне лорд Севиал. А это значит, что нужно поторапливаться.

Камень, сверкая полированными гранями, сверкал и лучился, несмотря на полное отсутствие света. Густой туман оставлял на гладкой поверхности крошечные капли влаги.

Я внутренне ликовал. Дело осталось за малым - перенестись к привратникам. Я с готовностью сжал Хандил в ладони и с блаженной улыбкой закрыл глаза. Выждав несколько секунд, открыл и разочарованно огляделся. Местность вокруг ничуть не изменилась. Тогда я встал, сосредоточился и снова уставился в камень, надеясь, что так, глядя на привратника, смогу перенестись в их мир. Но мне решительно не везло, Хандил словно давал понять, что так легко мне от него не отделаться. Ликование стало мало-помалу стихать. Я понял, что могу сколько угодно смотреть на Горма, но ближе к нему все равно не окажусь. Для этого нужно нечто иное. Я почти упал обратно на лодку.

Подбежал довольный гулон, игриво ткнулся мордой мне в плечо. Судя по сытому выражению морды, слопал всех обитателей избушки и не подавился.

- Ну что, дружок, дальше делать будем? - спросил я и потрепал зверя по голове, чувствуя себя самым несчастным человеком на свете.

Небо над головой стремительно чернело, ночь все уверенней вступала в свои права. Одинокий тусклый огонек неуверенно подрагивал в окне дома лодочника, и я облегченно вздохнул. Живые. Что ж, и на том спасибо.

"Может, еще что-нибудь ему высказать? - уныло подумал я, взирая на камень. - Например..." И тут же, не задумываясь, выпалил:

- Хочу к ним!

Я мысленно скривился и самокритично подумал: "Очень умно сформулировал". Но тем не менее это подействовало.

Что-то свеженькое шевельнулось внутри и шло это определенно от Хандила.

Я оживился и мгновенно вскочил. Правая рука поднялась сама собой, рисуя в воздухе своеобразную Арку, мой личный проход в любой мир. В другой руке я держал треугольник древнего мага, обжигающе-горячий, с расплывшимся и застывшим изображением Горма в глубине камня. От него шла весьма ощутимая магическая поддержка, позволившая мне сделать то, чего я никогда не знал раньше.

Мутный овал медленно и неохотно откликнулся на зов, с некоторой настороженностью признав за мной такое право. Он повис передо мной, приглашая войти, но я наоборот, испуганно отшатнулся. Глубоко внутри, сжавшись в крохотный ледяной комок, все еще сидел страх неизвестности, и именно он заставил овал рассеяться мягким светом. Я с трудом переборол себя и попробовал еще раз - и Арка возникла намного быстрее, маня к себе ласковым теплом. И я решился. Свистнув гулона и на всякий случай обернувшись, я вместе с ним прыгнул в светящееся зеркало овальных Врат.

Глава одиннадцатая

Мутный овал вырос за спиной Горма совершенно бесшумно и настолько внезапно, что Хонир не стал тратить время на бесполезные окрики, а просто вытянул руку, позволив белому вихрю привратников отшвырнуть его на безопасное расстояние. Хотя сейчас безопасно не могло быть нигде, учитывая, что Веланд разослал практически по всем мирам своих магов и новых наемников, подобранных взамен погибшим лично Хенигасом. Нарви застыл рядом с Хониром, готовый развеять в мельчайшую пыль и неизвестную Арку, и всех, кто из нее рискнет показаться.

Два зверя, один серебристо-серый, а другой рыжеватый, выскочили из Арки и замерли перед ними. В тот же момент мутный овал рассеялся. Некоторое время привратники просто ошеломленно взирали на гулонов. Они ожидали чего угодно - от появления наемников Хенигаса во главе с ним самим, до Веланда на пару с Тайрой и еще несколькими наиболее близкими ему и сильными магами. Но только не безобидных зверей, отбившихся от своей стаи. Хотя безобидными они не были никогда и тем более не казались сейчас. Особенно вон тот, похожий на стальную молнию с натурально волчьим взглядом.

Переход от сильного напряжения к внезапному удивлению оказался настолько резким, что Нарви не сдержал облегченного выдоха.

- Надо же, еще двое! То-то вожак был встревожен, - громко воскликнул он, тщательно маскируя от братьев секундную слабость в коленях.

Все чаще молчавший в последние дни Горм, и тот не удержался и пораженно сказал:

- Не знал, что гулоны так умеют.

- А они и не умеют, - спокойно ответил на это Хонир и слегка нагнулся, тронув тяжелое золотое украшение на шее зверя с рыжими подпалинами. Тот задрал острую морду, и что-то знакомое померещилось привратнику в необычных для этих существ светло-карих глазах. Он выпустил украшение и выпрямился.

Гулон неловко попятился, отодвигаясь от него подальше, и принялся за нелегкое обращение. Челюсти привратников медленно отвисали до самой земли.

- Не может быть, - только и смог выговорить Хонир и дернулся ко мне, чтобы обнять за плечи. - Боги, какой ты оборванный. Что с тобой сделали Единые?

- Не убили, а это главное.

Мне не особо хотелось вникать сейчас в подробности и объяснять, что пожаловал я сюда вовсе не из Убежища, вырвавшись из лап Веланда, а из совершенно другого мира, да и то посредством опасной сделки с лордом. Нечего забивать им голову новыми проблемами. Сам впутался, сам и буду думать, что делать дальше, а пока можно со спокойной душой отдаться минутному счастью. Как-никак мы наконец вместе, и хотя бы это обещание Севиал выполнил честно.

- Вот и мне улыбнулась звезда удачи, - тихонько сказал я, памятуя рассказ Кайра.

Хонир меня услышал, но пропустил фразу мимо ушей. Вместо этого раскрыл было рот, чтобы строго обо всем выспросить, но не успел. Ошалевшие от неожиданности Горм и Нарви быстро пришли в себя и кинулись меня обнимать, с ходу завалив вопросами. Хонир метнул на них гневно-возмущенный взгляд, но вклиниваться не стал, решив переждать шквал эмоций в стороне.

Отвечал я осторожно, выбирая наименее опасные темы и намеренно опуская многие детали, а сам видел только одно - как же они изменились. Наверняка и я не лучше, но это уйдет - грязь смоется, раны заживут. А вот привратники словно ссохлись, отчего одежда на них болтается мешком, на лицах резко прибавилось глубоких морщин, так что даже Нарви казался постаревшим сразу на пару десятков лет. Еще я заметил, что исчез их ореол Силы, совершенно невидимый, но всегда ощущаемый даже на расстоянии, словно несколько дней осушили хранителей до дна. А вместо их Силы я с тоской ощутил надтреснутость и затаенную боль, тщательно скрываемую за радостными улыбками.