Завод седьмого дня (СИ)

– Что-то случилось? – возможный тезка Яна облокотился на прилавок, всячески показывая, что он уже взрослый и практически за все здесь отвечает сам. – Мы, вроде бы, врача не звали.

– Мне б с твоим отцом поговорить.

– Его нет, говори мне. Я передам.

Карелу почему-то страшно не нравилась фамильярность этого юнца, но, вполне отдавая себе отчет, что в Заводе практически все на «ты», он только укорял себя за личную неприязнь. Нехорошо так к людям, ну да что поделаешь.

– Во-первых, я хотел сказать, что наш кабинет закрывают…

– Иэн, где ты застрял?

В двери появился Гольм, отец парня и непосредственный хозяин лавки. Карел усмехнулся, а Иэн пожал плечами и ушел за дверь, бросив напоследок что-то не очень ласковое.

– Здравствуй, Карел, – Гольм вышел в зал, вытирая руки о штаны. – Что-то случилось?

– Ничего особенного, – отозвался Карел и еще раз повторил. – Во-первых, я зашел сказать, что наш кабинет закрывают. Меня переводят Мастер знает куда, поэтому я принес несколько пачек обезболивающего. Я не знаю, дадут ли вам нового врача или так все оставят. Но это все, что я могу.

Он выложил лекарства на прилавок, и пару минут они с Гольмом просто смотрели друг на друга.

– Ну-у, – наконец протянул хозяин лавки, – спасибо. Что-то еще хочешь сказать?

– Собственно, зачем я и пришел. Мне нужно подобрать какое-нибудь украшение для женщины.

– Ба, – тут же расцвел Гольм, – да ты, никак, решил сковать себя с какой-то красоткой, купившейся на красивые глазки и драгоценные ручки врача?

– Гольм, – Карел нахмурился. – Тебе-то какая разница?

Тот тут же поскучнел и полез под лавку.

Вообще в Заводе очень редко заводили семью. Что для этого должно было случиться – Карел не представлял, поскольку на его памяти такого не еще не было. Даже Абель, рассказывая об этом, тоже не особенно знал, о чем говорит. Свадеб вообще как таковых не играли, а ребенка завести – так для этого никаких бумажек не нужно.

– Что предпочитаешь для своей красавицы? На шею, на голову, на руки?

– Так, чтоб не мешалось, – ответил Карел, представляя себе Лиа.

Он вообще не думал, что она хоть куда-нибудь наденет его подарок – но она же женщина. Ей в любом случае понравится украшение. Лучше так, чем совсем без подарка.

– Тогда такие варианты, – Гольм выложил перед ним на стол браслет, подвеску и более массивное ожерелье. – Смотри, изучай, не спеши. Что понравится, скажешь, я еще такого же плана покажу.

Карел вздохнул – выбирать он не умел и не любил – и взял в руки браслет.

Браслет как браслет. Кожаная полоса, украшенная металлическими выгнутыми кусочками и яркими блестящими элементами, похожими на эмаль. Блестяшки складывались во вполне приятный рисунок, но все было таким острым и неаккуратным, что Карел тут же представил, сколько увечий можно нанести, только неловко взмахнув рукой.

– Нет, наверное, не это, – Карел отодвинул браслет, который Гольм тут же убрал.

Ожерелье тоже казалось слишком грубым и неуместным – ну куда с таким ходить? Так что его Карел тут же отдал Гольму. Продавец пожал плечами, как бы выразив все, что он думает о ювелирном вкусе всяких там врачей.

– Ну, вот это хорошо, думаю.

Карел пальцами развел кожаный шнурок, на котором болталась колба с витиевато обернутым вокруг нее кабелем. Колба сумрачно поблескивала, и Карелу казалось, что она должна очень красиво гореть на свету.

– Это вообще что?

– Колба с датчиком обрыва, – пояснил Гольм и протянул руку, забирая у Карела подвеску. – Вот, гляди, если кабель отнять, будет…

Он вынул кабель из гнезда в дне колбочки, и та тут же вспыхнула синеватым огоньком.

Карел, совершено не разбиравшийся в устройстве таких штук, уважительно кивнул.

– Да, пожалуй, ее и возьму.

– Завернуть?

– А что, есть во что?

Гольм показал ему кусок коричневой плотной бумаги, Карел кивнул. Пусть будет, почему бы и нет.

Пока хозяин лавки делал из бумаги шуршащую упаковку и вкладывал в нее подвеску, Карел отсчитал деньги. Хотя куда проще было бы отсчитать остаток, который выходил. Что ж поделать, если украшения такие дорогие.

Бессмысленные и дорогие, как и многие вещи в этой жизни.

– Спасибо, – Гольм взял у него деньги и отдал сверток. – Привет красавице! Заходи, если что.

Карел недовольно помотал головой и поспешил выйти из лавки.

Гольм, в общем-то, был неплохим мужиком, но совершенно бесцеремонным, вырастившим своего не менее бесцеремонного сына в одиночку. Куда делась мать Иэна, Карел не знал, да и не особенно интересовался.

Джои открыл ему дверь и серьезно кивнул. В честь праздника он вымыл лицо и выразительно им сверкал.

– Проходи, тебя ждем.

Карел прошел в теплую освещенную комнату, махнул рукой Даану, который возился с Людде, подошел к столу, по-праздничному убранному, хоть это и напоминало ему обеды в станице. Из кухни выпорхнула Лиа, поставила на стол тарелку с чем-то по-мясному пахнущим.

– Я рада, что ты пришел.

– Я рад, что ты меня позвала. Ну-ка перестань бегать.

Карел сначала обнял женщину, а затем вложил в ее руку сверток из металлургической лавки. Поверх положил свернутые деньги, ту большую часть, что он положил в нагрудный карман.

– Это деньги за работу Джои. Я не знаю, как теперь будем, но постараюсь что-нибудь придумать, так что пока что можешь об этом не беспокоиться.

– Я и не беспокоюсь, – свободной рукой Лиа сжала его ладонь и снова обняла. – Спасибо тебе огромное.

– Совершенно не за что, – смущенно отозвался Карел и сел за стол, оставив Лиа изучать подарок.

Он заметил, что деньги женщина тут же убрала в какой-то карман, даже не став их считать. Карел так и не понял, хорошо это или плохо.

– Может, уже начнем? – вмешался Джои, но Лиа на него негромко цыкнула.

– Но парень ведь прав, – встал на защиту помощника Карел. – Или мы еще кого-то ждем?

– Да нет, не ждем. Только если Маркеса с Эльзой пригласить, вот-то они обрадуются, – Лиа фыркнула и подозвала Даана к столу.

Тот подхватил Людде и усадил его на свое колено, позволяя заглядывать на стол и тянуть ручки к еде.

– Они здесь? – Карел понял, что ему очень не нравится идея увидеть священника.

– А где же им еще быть, – Лиа взяла у него тарелку и принялась накладывать еду.

– Нет, наверное, спасибо.

Домой он возвращался в ночи. Даан порывался его проводить, но только потому что был слегка пьян, так что Карел разумно отказался. Да и зачем? Он слабо себе представлял хоть какую-то опасность – даже шанс заблудиться был очень мал.

Фонари над Заводом горели все так же ярко, так что темнота лежала только в углах и переулках, которых было не так-то и много. Поднимаясь по лестнице, Карел почти засыпал, сосредоточенно волоча ноги со ступени на ступень. Открывая дверь ключом, он успел трижды проклясть себя и заедающие замки. Наконец механизм поддался и впустил Карела в квартиру. Только и успев, что раздеться, Карел рухнул на кровать и уснул, подумав лишь о том, что завтра нужно не проспать новую работу.

Проснулся он на удивление рано, собрал коробки, написал Яну записку и занес их в комнату. Еще раз прошелся по квартире, размышляя, что нужно с собой взять, и поспешил выйти, чтобы не опоздать.

Ему еще предстояло найти дом 3 по Мастерской улице.

Но это оказалось не так сложно, как только он среди остальных людей вошел в состав и поздоровался с Йоргеном. Тот помахал издалека рукой, подошел, чтобы взять деньги, и подсказал, на какой остановке выходить. Карел поблагодарил его и уставился в окно.

Почти за двадцать минут, учитывая все остановки и огромный поток людей, Карел добрался до места своей новой работы. Вышел на улицу и остановился, задумчиво глядя на здание, ничем не отличающееся от остальных, кроме цифры «3» на углу. Йорген успел уважительно присвистнуть, когда Карел назвал номер дома, поэтому он подумал, что работы для него будет много. Даже не так – работы будет очень много.