Соратницы

Кустик недовольно зашуршал листочками, но просьбу выполнил.

Закрутился зеленым хороводом призрачный дым и оставил на траве четверку оборванных оборотней, оглушенных внезапным переносом.

— Поразительно, — восхищенно пробормотал кто-то из магов, и они тотчас дружно набросились на бывших пленников.

Подхватили невидимыми лапами, уложили на выросшие посреди лужайки лежанки, принялись колдовать над искалеченными конечностями и страшными шрамами. А Бет, мельком отметив, что цветок не прислал ни одного в рабском ошейнике, опустилась на скамейку и задумалась, не зная, как поступить. Идти к королеве, как приказал цветок, или возложить эту задачку на уверенных в себе, почти всемогущих магов и вернуться туда, где она пока нужнее, чем тут. Успела осознать, пока объяснялась с беловолосым магистром. Они и сами придумают, как утешить ее величество, а Бет может помочь Доре, к которой скоро придет последняя, самая большая толпа.

А еще так хочется самой кое о чем расспросить старших оборотней и посекретничать с цветком, опекающим Тэри не меньше самой Бет. Хотя сирена теперь решительнее и мудрее, но менее ранимой все же не стала.

— Бетрисса, — торопливо водя руками над покойно спящими оборотнями, окликнул ее Лангорис, — мы отправляем их на плато, тут очень много работы. Сами уходим на помощь Иридосу, а Годренса отправим в Карстад, поэтому королеве все объяснишь сама.

Бет даже рот не успела открыть, чтобы возразить, как плеснул в лицо теплый ветерок, принесший запах дыма и снега, и стало вдруг тихо, светло и пустынно, словно все это ей приснилось.

Герцогиня Лаверно потрясенно выдохнула — невероятно трудно простому человеку привыкнуть к таким возможностям, поневоле ощущаешь себя бедной селянкой. И такой же наивной, ведь нелегкую беседу с Зантарией маги очень ловко свалили на ее плечи. Хотя… еще не поздно улизнуть.

— Бет!..

Кадетка резко оглянулась и огорченно прикусила губу: через двор к ней сломя голову летела растрепанная, небрежно одетая королева. По-видимому, известие о приходе старшей фрейлины застало ее величество врасплох.

— Ну чего ты так бежишь, — уговаривала Фанья, легко бежавшая рядом с подругой. — Никуда она не денется, раз пришла сама.

— Ваше величество, — поспешила навстречу им Бетрисса, с досадой осознавая, какую непростительную ошибку едва не совершила, собравшись уйти, не показавшись Зантарии, — я здесь. Не спешите, я как раз шла к вам.

— Бет… — выдавила, прерывисто дыша, королева, всхлипнула и тяжело повисла на герцогине, поливая ее плечо щедрыми слезами, — как вы там? Как Тэри? Про Рада ничего не слышала? Мне сны снятся…

— Меньше нужно думами себя изводить, чтобы страсти не мерещились, — сердито буркнула Фанья, заботливо отирая ей платочком лицо, и заговорщицки подмигнула Бетриссе.

— У нас все хорошо, — поспешила отчитаться Бет, — всех рабов удалось вывести из шахт, сегодня цветок отправит сюда, к вам, первую группу детей и женщин. Их нужно устроить на ночлег и накормить. Тэри сидит возле цветка, помогает ему восстановить силу. А разбойник с Иридосом всего несколько часов назад отправили ко мне последний отряд рабов и пошли искать какую-то мастерскую или склад… оборотни не поняли.

— Какую мастерскую? — снова насторожилась королева. — Зачем она ему?

— Ваше величество! — сделала обиженное лицо Бет. — Вы плохо знаете своего советника? Когда это он сообщал о своих намерениях каким-то фрейлинам? Но не думаю, что там очень опасно, старшим у них магистр Иридос, а в его могуществе все мы успели убедиться. И кроме того, туда сейчас помчалась вся толпа магов, которые напали на меня в садике. Они же как дети — больше всего любят изучать чужие игрушки. Вы лучше скажите мне, сколько детей и женщин можно привести прямо сейчас? Только учтите, древни переправят их не в сад, а в подвал, в свой старый дом. Многие малыши никогда не видели солнца и могут испугаться. Им не нужно кроватей и перин, достаточно коврика на полу, и ложка у каждого своя. А едят они всё, даже просто хлеб с водой.

— Ох, светлые духи… — помрачнела живо представившая это королева. — Пусть ведут всех, дом большой, а маги натаскали полные подвалы запасов и обставили мебелью все пустые комнаты, тут постоянно дежурила пара старших магистров и не менее десятка маглоров. Вон они выглядывают из окон, думаю, уже услышали каждое твое слово.

— Тогда я иду помогать им собраться, женщины цепляются за каждую тряпку, нажитую за годы рабства. Кстати, Фанья, не удивляйся, когда их увидишь. Серые костюмы кадеток они делили как величайшую ценность, штаны отдавали мальчикам, а платья девчонкам. Сама я с ними прийти не смогу, пойду помогать Доре, она скоро начнет принимать последние, самые большие отряды.

— Может, мне пойти с тобой? — в глазах тихони было сомнение, но Зантария разрешила его с королевской уверенностью:

— И спрашивать не нужно, иди. Я и без тебя пока обойдусь, маги привели мне сюда Саэлену. — Последнее объяснение предназначалось Бетриссе, и та понимающе кивнула. — А вам с собой ничего взять не нужно?

— Нет, — отказалась старшина, — древни все приносят сами.

— Тогда возьми это… — Зантария принялась снимать с себя амулеты и, не слушая никаких возражений, вешать на Бет. — Я здесь под охраной отряда магов, а у вас там может случиться все что угодно…

Кадетка умоляюще глянула на Фанью, но та словно не поняла немого призыва о помощи, и только когда большая половина защитных оберегов королевы повисла на шее Бетриссы, деликатно остановила руку старинной подруги:

— Остальные привязаны и могут ей навредить. А теперь идем.

Они вернулись в садик, встали возле куста и оглянулись на королеву, провожавшую их тоскливым взором:

— Ваше величество…

— Дайте мне честное слово, если с ним… что-то… сразу прислать весточку.

— Не допустите светлые духи, — сделала отвращающий знак Бетрисса. — Пусть с ним ничего плохого не произойдет. Но слово даю. Древень? Можете отправлять детей в подвал. А нас с Фаньей отведи к Доре.

Королева хотела еще что-то сказать верной подруге на прощание, но куст вдруг вспух зеленым туманом и мгновенно поглотил ее собеседниц, словно портал, открытый магами плато.

А в следующий миг один из маглоров, следивший за королевой из окна, уже стоял рядом с ней, учтиво подавая руку:

— Позвольте отвести вас в ваши покои?

— Ни в коем случае, — категорично отрезала ее величество и решительно направилась к одному из подвальных окон.

Секреты потайных ходов замка Элайн она изучила не хуже сына.

— У Доры еще никого нет, — прозвенел голосок древня, пока зеленый снаряд стремительно мчал тесно прижатых друг к другу женщин по полутемным тоннелям.

Полупрозрачные стенки странного кокона позволяли разглядеть лишь мелькание светлых пятен, сливающихся в одно, но пошевелиться или поговорить путницы не имели никакой возможности. Однако Фанья все же умудрилась пробормотать кадетке на ухо:

— Ты сказала ей не всю правду.

Бет только строптиво фыркнула: она сообщила королеве все, о чем знала точно, а свои догадки и домыслы в таких случаях лучше держать при себе.

Но когда зеленый путь поставил их в уголке пещеры, знакомой старшине до последнего клочка мха, все-таки ответила тихоне:

— Только то, о чем здесь знают все.

Многозначительно указала взглядом на навостривших уши оборотней и не стала продолжать, но Фанье и этого хватило. Она и сама все сообразила и вмиг побелела, словно уже получила страшную весть.

— Твоей подруге плохо? — Калейн, прихрамывая и подергивая вывернутым плечом, торопливо двигался к ним, ловко пробираясь между вповалку спящими людьми, а тихоня все крепче стискивала зубы, стараясь не закричать от горя и отчаяния и ничем себя не выдать.

В тот страшный день, когда крепко прикрученная к мельничному колесу Фанья прощалась с жизнью, ей пришла в голову единственная спасительная мысль. Дать своей покровительнице нерушимое обещание стать тихоней для того, кто спасет ее от ужасной участи, посвятить ему всю жизнь и никогда не заводить своей семьи. И Святая Тишина сотворила чудо. Когда девчонка уже потеряла всякую надежду, внезапно появилась красивая и смелая маркиза и не пожалела для спасения полумертвой незнакомки ни денег, ни времени, ни сил.