Отчаяние бессмертных (СИ)

     Штейгер пошел вперед, когда пол накренился. Стены пошли трещинами, колонны начали крошиться. Цидариас закашлялся от пыли. Его глаза слезились, а сам некромант едва мог видеть во тьме среди разрушений, что сам вызвал. Своей отчаянной атакой он, видимо, повредил несколько стен, и началось дальнейшее разрушение дворца Харонтара.

     Штейгер заскользил вниз, но вовремя уцепился за длинную щель в полу, предотвратив свое неминуемое падение в пропасть. Некромант подтянул себя наверх, поднял голову и... ужаснулся. Сиптуаг шел к нему, огибая неустойчивые участки пола и постоянно держась одной рукой за стену. Невозможно. Невозможно!

     Штейгер застонал от боли и посмотрел вниз. Если он останется здесь, то архиерей убьет его, а если разожмет пальцы... Смерть от меча, или от удара о водную гладь? И то и другое сулило ему гибель, но если он соберется с силами, то у него появится шанс. Призрачный, ничтожный.

     И он выбрал падение. Ободранные до крови пальцы вырвались из щели, и некромант заскользил вниз. Погасшие было татуировки начали сиять, но света от них было до обидного мало.

     «Больше мне и не нужно», – подумал Цидариас.

     Резко бросившись вперед, штейгер прыгнул вперед. Под ним была пропасть, а дворец за спиной продолжал рушиться. Татуировки вспыхнули в последний раз, распространяясь по воздуху и образовывая за спиной у некроманта некое подобие крыльев, не позволивших ему камнем рухнуть вниз.

     Сиптуаг подошел к самому краю и с ненавистью смотрел на снижающуюся фигуру некроманта. Первого, кто смог от него сбежать. Архиерей выругался и начал взбираться наверх, пока это крыло дворца не обрушилось окончательно. Он не проиграл, но и не выиграл. Погибли сотни хороших людей, но он не смог убить того единственного врага, который был действительно опасен! Архиерей проклинал себя за медлительность и излишнюю осторожность, но понимал, что им еще предстоит встретиться. И в следующий раз он ему не уступит. Ни за что. Боги не позволят этого.

     * * *

     Экраон наблюдал за тем, как армия сминает оборону дворца Харонтара. Стены заполнялись солдатами, каменные барельефы и величественные статуи ломались и обрушивались вниз. Воины тоненьким ручейком устремились через ущелье и входили в разрушенный проем ворот.

     Деревянные лестницы убирались и складывались в стороне, тела павших аккуратно перемещались. По-крайней мере тех, кто принадлежал победившей армии. Мертвых некромантов либо сжигали, либо сбрасывали в озеро. Что делали со слугами? Быть может, их пощадили, но, скорее всего, все они уже мертвы.

     Некромант двинулся вдоль кромки леса, внимательно разглядывая вражескую армию. Три тысячи солдат? Четыре? А сколько же их было изначально?

     Экраон поражался, что его собратья смогли хоть как-то противостоять этой мощи. Они проиграли, но это тоже было результатом. Есть большая разница в том, как ты терпишь поражение. Сдаешься при виде более могучего противника, или все рано, не смотря на обстоятельства, продолжаешь бороться? Они боролись.

     Насколько мог судить Экраон, во дворце все еще велись бои, но солдаты не спешили внутрь. Значит, они были уверены в победе своих товарищей. Кто же еще сопротивлялся?

     Экраон еще долго стоял среди деревьев, когда услышал сильнейший грохот. Часть дворца начала рушиться, среди обломков мелькнула человеческая фигура. С крыльями? Нет. Это были татуировки? Штейгер?!

     Экраон пришпорил своего скакуна и устремился к озеру. Армия уже почти полностью вошла в ущелье, на одинокого всадника никто не будет обращать внимание.

     Некромант быстро снижался и вот, находясь уже у самой водной глади, несуществующие крылья потускнели, а мужчина обрушился вниз, с громким плеском нарушив водную гладь.

     * * *

     Цидариас судорожно вцепился слабеющими пальцами в землю и вытянул себя на берег. Некромант лишился сил, татуировки потускнели и теперь были едва видны, из десятков ран обильно лилась кровь, а уставшие мышцы сводило судорогой.

     Выбравшись из озера, Цидариас откашлялся, сплевывая воду вперемешку с кровью, и перевернулся на спину. Над ним возвышалась скала, за которой начиналось ущелье. Даже отсюда некромант видел, как пламя постепенно начинает захватывать верхние этажи дворца.

     Вот и все. Конец единственной армии в руках некромантов, что могла уничтожить захватчиков. Сколько его братьев уцелело после этого? Чуть больше двух десятков. Или даже меньше.

     Цидариас попробовал пошевелить рукой. Рваная рана на бицепсе нещадно болела, не позволяя согнуть руку. Пока его поддерживала сила татуировок, Цидариас мог не обращать на это внимания, но сейчас боль, усталость и отчаяние брали над ним верх.

     – Давай убьем его, пока он не очнулся!

     – Нет. Нужно доставить его архиерею.

     – А если он придет в себя, а? Нашлет на нас проклятие и будем с тобой харкать кровью. А эта мразь улизнет!

     Цидариас с трудом раскрыл глаза и перевернулся на живот. В двадцати шагах от него стояли семеро солдат в кольчугах до колен и с алебардами в руках.

     – Он очнулся! Говорил же тебе!

     Цидариас с трудом смог сфокусировать взгляд на вражеских фигурах. Он был слаб. У него не было ни шанса сбежать, не то что убить их всех.

     – Надо его добить!

     – Да поскорее!

     Солдат побежал вперед; оружие взлетело наверх и резко опустилось вниз.

     – Умри!

     Лезвие алебарды разлетелось на десяток осколков. Цидариас с удивлением поднял взгляд и узрел картину, которой даже не мог бы представить. Над ним стоял полупрозрачный воин в ледяных доспехах. Лица у него не было – лишь голый череп. В руках красовался большой двуручник, который сейчас был уперт в землю.

     – Что это?!

     Солдаты в удивлении отпрянули назад, кто-то даже побежал прочь, но остальные остались на месте.

     – Я узнаю эту силу, – прошептал Цидариас.

     Ледяной гигант, будто услышав некроманта, разогнулся и мощным ударом меча сразил солдата, что так и стоял с древком алебарды в руках.

     – Что это такое?

     – Это? Всего лишь призрак войны, которую вы принесли на эти земли.

     Солдаты в ужасе оглянулись. Экраон отбросил в сторону обмякшее тело убитого им солдата. Взмах рукой – трое упали на землю. Серые сущности их тусклых душ были вырваны из оболочек и мгновенно оказались во власти Экраона. Взвыв от страха, двое оставшихся солдат попытались сбежать, но их довольно быстро настиг ледяной клинок.

     Экраон присел подле Цидариаса.

     – Пора уходить, друг мой. Мы еще будем бороться.

     Цидариас слабо кивнул и прикрыл уставшие глаза. Он уже начал проваливаться в сон, но смог расслышать Экраона.

     – Клянусь тебе, ты еще увидишь нашу победу после этого поражения.

     12

     Что ты будешь делать, если узнаешь правду? Если поймешь, что я лгал тебе? Если поймешь, что ты – ничтожество? Будешь ли ты продолжать жить, или сдашься на милость судьбы? Это твой выбор, и за тебя его делать никто не будет.

     Граф Орл своему сыну

     – Думаю, мы на месте.

     Ветер отбросил непослушные волосы Ивириона, полы плаща рвануло наверх. Некромант поднял руку, мягко поводя ею по воздуху. Едва заметная рябь сотрясла пространство, с деревьев осыпалась листва.

     – Да. Это точно здесь.

     Зеленые глаза медленно обвели округу, постоянно упираясь взглядом в мощные древесные стволы.

     – Можете спешиться и немного отдохнуть!

     Довольный гул голосов еще долго звучал за спиной Ивириона, пока он прокладывал дорогу. Некромант тщательно осматривал местность, взгляд его ярких глаз просматривал каждый миллиметр в поисках подсказок.

     – Господин!

     Ивирион оглянулся.

     – Что такое, Маттиас?