Отчаяние бессмертных (СИ)

     – Нет. Этого не может быть. Как они прошли через болота? Как?!

     И вот тогда он и понял, что только что своими действиями погубил себя. Себя и всех остальных некромантов.

     – Все назад! Во дворец. Живо!

     Силирос уже взбегал по ступеням дворца, когда все же решился оглянуться. Ворота почти закрылись, но он успел рассмотреть творившееся по ту сторону стен. Многотысячная армия людей, устремляющаяся к его дворцу.

     И в их приходе виноват лишь он.

     Земли, доставшиеся Силиросу, были с одной стороны полностью окружены болотами, а позади начинались уже территории его собратьев. У него были абсолютно непригодные для жизни владения, однако на них не мог прийти ни один непрошеный гость. Если только он не знал той единственной дороги, что вела через болота. Земли Силироса отделяли почти треть его собратьев от всего остального мира и, чтобы пройти к ним, нападавшим пришлось бы приложить немало усилий и понести огромные потери. А эти люди просто-напросто проследили за тем, куда вернется конь слуги!

     И теперь у них был безопасный проход к остальным. Силирос сам подписал смертный приговор себе и другим некромантам.

     – Ивирион был прав. Я – идиот.

     * * *

     – Все назад! Уходите!

     Некроманты и слуги отступили от бушующего штейгера и бросились прочь. Цидариас взревел и бросился на наступающих солдат. Татуировки пылали, глаза сияли, а на теле кровоточили множественные раны. Сейчас он даже близко не был похож на того мудрого и сдержанного некроманта, которым всегда слыл. Война все меняет, а добротой не победить жестокость.

     Кулаки Цидариаса без труда сокрушали приближающихся солдат. Он с легкостью оставлял в тяжелых щитах впечатляющие вмятины и разрывал кольчугу. Некромант разбросал плотный строй солдат, но их товарищи в ту же секунду бросились в атаку.

     Цидариас получили еще три резаные раны на предплечьях, но смог сразить еще двоих солдат. Но бой был неравным. Слишком неравным.

     – Пора закругляться.

     Растопырив пальцы, некромант с силой ударил по стене и обрушил ее на подступающих врагов. Дверной проем завалило почти мгновенно, погребя под обломками пятерых солдат, которым не повезло оказаться впереди. Это ненадолго задержит захватчиков, вот только как быстро они разгребут завал? Это был не единственный путь, что вел на следующий этаж, и Цидариас сомневался, что у остальных хватило бы сил на то, чтобы сдержать нападавших во всех местах сразу.

     Некромант ворвался наверх как раз в тот момент, когда его собратья вновь начинали бежать. Некроманты все же не смогли сдержать врагов, и теперь они захватывали этаж, активно прорубаясь через небольшой отряд мертвецов.

     Цидариас оказался как раз за спиной и одного из нападавших, поэтому у него появился шанс изменить ход боя. Хотя бы на несколько минут.

     Сорвав шлем в солдата, Цидариас схватил его за голову. Юнец истошно закричал, от испуга уронив меч на пол. Цидариас ворвался в разум солдата, а затем резко опустошил его, оставив одну единственную мысль.

     Убить своих товарищей.

     Солдат с воплем подхватил упавшее оружие и набросился на бывших друзей, неистово орудуя клинком. Он успел сразить двоих, прежде чем в него вонзился клинок. Вот только если люди надеялись, что это его убьет, то они жестоко ошибались. Цидариас не только изменил сознание этого человека, он еще и вытянул из него большую часть души, оставив от нее лишь рваный лоскут, который служил лишь для убийства врагов некромантов. Иначе говоря: он сделал свою жертву настолько примитивной и обладающей настолько недосягаемым болевым порогом, что солдат будет продолжать сражаться, даже если ему отрубят голову.

     Цидариас кивнул сам себе и бросился к оставшимся некромантам:

     – Живее, идиоты! Что встали? Быстро наверх, пока они отвлеклись! Пиррионы!

     Два некроманта обернулись на голос взбешенного Цидариаса.

     – Сожгите все на этаже, если понадобится, но задержите их!

     – Но дворец...

     – Плевать на дворец – он уже потерян! Сейчас главное уйти отсюда.

     Цидариас бросился к лестнице, а за его спиной уже вовсю бушевало синее и фиолетовое пламя. Оставшиеся некроманты устремились вслед за штейгером.

     – Торведд! Остановись!

     Цидариас резко развернулся. Оба пирриона уже спешили наверх, а за их спинами языки пламени захватывали все большую территорию, а в его ловушке гибли солдаты. Но не это привлекло внимание Цидариаса.

     Мужчина в сине-белом доспехе с развевающимся за спиной синим плащом и металлическим посохом в руках без колебаний ступил в огненный ад и прошел к бушевавшему солдату. К тому моменту в марионетке Цидариаса уже застряли два длинных меча, одна стрела прочно засела в бицепсе, а количество ран превосходило все видимые пределы. Воин с посохом без труда прошел сквозь огонь и остановился в нескольких шагах от воина.

     – Торведд, хватит. Остановись. Пожалуйста.

     Воин сделал один неуверенный шаг по направлению к новой угрозе.

     – Торведд! Прошу тебя, не нужно этого делать. Что бы ни овладело тобой, ты можешь с этим бороться. Можешь этому противостоять. Никто не владеет твоей душой, твоим телом! Ты единственный его хозяин.

     – Аррр... хиии... еррейййй.

     Цидариас в шоке наблюдал за происходящим. Этого не могло было быть! Просто не могло! Он же уничтожил большую часть души этого человека. Разорвал ее, оставил ничтожную часть, а все остальное отбросил прочь! Он не мог даже шевелить глазами, не то что разговаривать!

     – Я слышу тебя, сын мой.

     – Арррр... больнооо... как больнооо... Эта боль... Она... она...

     Марионетка сделала еще один мучительный шаг.

     – Архиерей... остановите это... Пожалуйста... Сиптуаг... Пожалуйста!

     Сиптуаг печально склонил голову, прикрывая рукой глаза.

     – Да будет так.

     Архиерей резко перехватил посох, размахнулся и обрушил его на голову несчастного солдата.

     Цидариас бросил последний взгляд на труп марионетки и взбежал по лестнице. Он не видел того, как архиерей проследил за ним и, не дожидаясь остальных солдат, шагнул в огонь.

     * * *

     Некроманты отступали больше часа. Зал за залом. Коридор за коридором. Комната за комнатой. Десятки оживленных мертвецов усеивали пол, среди них во множестве лежали убитые захватчики. Потери нападавших были огромны. По-настоящему огромны. Сейчас по оценке Цидариаса им пришлось столкнуться больше чем с пятью тысячами солдат, и будь он проклят, если хотя бы половина их не полегла во дворце.

     Из всех некромантов выжили лишь десять: Цидариас, оба пирриона, Харонтар, Турион, три штейгера и два материализатора. Тут же стояли и два чудом уцелевших помощника, взявшие под контроль оставшиеся пять десятков мертвецов. Ни один из слуг не выжил. Нападавшие не брали пленных и не щадили ни женщин, ни детей. Даже если они добровольно им сдавались.

     Цидариас в отчаянии бросался на приближавшихся врагов, раз за разом оттесняя их назад и выигрывая время для своих товарищей. Ни одна такая атака не проходила для него даром, поэтому количество ран на его теле заметно увеличилось. Еще немного и даже ему придется сдаться. Он не может сопротивляться вечно.

     – Уже скоро.

     Цидариас поднял голову.

     – Что?

     Харонтар опустился на пол и устало оперся на руки:

     – Нам недолго осталось. Сколько некромантов выжило? Десять. Скольких противников мы убили? Треть их армии, может немного больше. А сколько этажей у нас в запасе? Ни одного! Нам некуда отступать. Мы – трупы, Цидариас. Нужно признать это.

     – Нет. Мы все еще живы, а это что-то да значит.

     – И скольких ты еще собираешься убить? Десяток? Три? Сотню?

     – Пятьдесят двух. Но намереваюсь добраться до семидесяти одного.

     – Ты серьезно?

     – Абсолютно.

     Харонтар некоторое время смотрел на Цидариаса, а затем рассмеялся: