Фениксова песнь (СИ)

Дух тоже не торопился выдавать свое присутствие. Он хмурился, явно пытаясь уловить мои мысли и будучи весьма недоволен тем, что это не получается. Хотя чему тут удивляться? После того, как я узнал о природе магии Шейна, я сделал все, чтобы защитить свое сознание от постороннего вмешательства. Нет, я не ожидал подлостей от седого повелителя - но что, если демон обладает сходными способностями? Мое воображение - мой главный враг, и воздействие на него может оказаться роковым. Впрочем, я не был уверен, что защита сработает против ненаправленного ментального удара.

- Сколько тебя знаю, - задумчиво сказал Шаир, - Но не помню, чтобы раньше ты скрывал от меня свои мысли.

- Извини, друг, - покаянно ответил я. - Это не из-за тебя, это вынужденная мера. Как выяснилось, Шейн обладает даром провидца.

- А я думал, он просто повелитель. - Дух-убийца очень выразительно произнес слово "просто", чтобы у меня не осталось сомнений, что это просто - очень даже не просто.

- На самом деле, - очень тихо прозвучало за нашими спинами, и я оглянулся через плечо, - У каждого повелителя при рождении появляется обычный дар. Возможность управлять ветрами пробуждается потом, и мы становимся чем-то вроде воронки, сквозь которую непрестанно протекает энергия. Мы можем использовать очень много сил, прежде чем, подобно простым гильдийским магам, - не в обиду тебе будет сказано, Хастрайн, - свалиться с ног. Проблема только в том, что разлитая в воздухе энергия часто бывает стихийной. Это усложняет дело, потому что ее очень трудно преобразовать.

Рассказывая это, Шейн наконец-то повеселел. Шаир внимательно его выслушал и медленно кивнул головой, словно повелитель только что подтвердил все его догадки. Седой едва заметно улыбнулся, и, поймав мой вопросительный взгляд, кивнул:

- Спрашивай.

- Вам требуются ритуалы, чтобы преобразовать энергию? - тут же выпалил я.

- Нет, - покачал головой Шейн. - И это порой очень неприятно.

- Почему?

- Потому что при ритуале лишняя сила выбрасывается в Безмирье, на потеху тамошним безумным вампирам, а без него медленно оседает в том, кто ее использовал. Очень медленно, - нахмурился повелитель. - Дар начинает пылать так ярко, что кажется, будто после очередной безумной вспышки он просто угаснет.

Я попытался представить это, но не смог. Мне почему-то вспомнились друиды, черпающие силы из земли - в их землях дар горел ярче, чем обычно, но после заклинаний все же опустошался, набирая силу только через сутки-двое. Интересно, каково это - гореть непрестанно? И почему, в самом деле, дар повелителей не выгорает из-за избыточной энергии?

- Наверное, - задумчиво протянул Шаир, - Из всех существ, что есть в этом мире, вы ближе всех к Создателю.

- Я так не думаю, - спокойно возразил Шейн. - Ему невыгодно создавать тех, кто может встать с ним на одну ступень. Может, он и не интересуется властью в полной мере, раз отдал бразды правления в руки Богов, но этот мир ему дорог. Он не позволит никому им завладеть.

- Я разве говорил об одной ступени? - поморщился дух-убийца и фальшиво "задумался", припоминая. - По-моему, нет. Я говорил о том, что вы близко к нему. Выше вам при всем желании не залезть, - грубовато сказал он. - Мне кажется, что создатель создавал вас по образу и подобию кого-то, кого любил.

Впереди послышался смех. Мы втроем уставились на Лефрансу, которая остановилась и едва не согнулась пополам от хохота.

- Что... Что я слышу! - насмехалась она. - Дух-убийца рассуждает о любви!

Шаир обворожительно улыбнулся, поправил волосы и самым что ни на есть дружелюбным тоном ответил:

- Что я вижу! Вампир прикидывается, что у него есть чувство юмора, хотя на самом деле не способен вообще испытывать эмоции!

Лефранса подавилась смехом и смолкла. Дух, не переставая улыбаться, подошел и похлопал ее по наплечнику.

- Мы с тобой уже очень долго живем среди людей, правда? - радостно спросил он. - Достаточно долго, чтобы начать копировать их поведение, привычки и образ мыслей. Но в глубине души мы знаем, что не такие, ага? На самом деле мы холодные, лживые, переменчивые и темные существа, которые изо всех сил стараются скрыть свою истинную сущность. - Лучезарная улыбка Шаира стала очень мрачной, я бы сказал, кровожадной. Он мечтательно обвел взглядом лес, потом вспомнил о вампирше и посоветовал: - Сними свою маску стервозности, девочка, она тебе не идет.

Лефранса ничего ему не ответила. Она стояла столб столбом, а потом, коротко кивнув, отчего звякнуло забрало шлема, пошла догонять Тинхарта.

Мы с Шейном посмотрели ей вслед и удивленно переглянулись. Мелькнувшая впереди Сима укоризненно покачала головой. Шаир погасил улыбку, вернул своему лицу надменное выражение и собирался что-то спросить, но я его опередил:

- Зачем ты это сделал?

- Сделал что? - уточнил дух, и в его глазах промелькнуло изумление.

- Оскорбил Лефрансу, - холодно уточнил я.

- Оскорбил? Хозяин, иногда твое видение мира становится странным. Я всего лишь поставил глупую девчонку на место, при этом ни разу ей не солгав. Кто-то должен был сбить с нее спесь, и не моя вина в том, что вы здесь все такие мягкосердечные.

Шаир продолжил путь, и мы последовали за ним. Приспешник явно ждал ответа, но я не торопился, пытаясь подобрать подходящие слова.

Да, мне тоже не нравилась вампирша. Порой она бывала просто невыносимой, а порой казалась бездушным ходячим доспехом. Но, несмотря на это, она была нашим товарищем и еще ни разу нас не подставила.

Это я и попытался донести до Шаира, но он только поморщился и обозвал меня дураком. Шейн не вмешивался, за что я был ему премного благодарен. Закончив с бессмысленным, по сути, разговором, дальше мы шли в молчании. Седой повелитель снова утонул в своих мыслях, и я заметил, что золотая тень в его глазах понемногу становится ярче.

Это было странно, поскольку пожирателя снов не было рядом с нами. Получается, он наблюдал за Шейном из своего логова в потустороннем мире, не утруждая себя визитами в наш. В одном я был уверен - сознание повелителя оставалось чистым, незамутненным приказами чужого существа. Но долго ли это продлится?

Солнце начало клониться к закату, и на лес опустились тени. Иногда они двигались - вместе с духами, которые медленно просыпались, готовясь к ночному буйству. Хотя вряд ли здесь, рядом со Старым Герцогством, они выдавали свое присутствие. Будь духи хоть тысячу раз бесплотными созданиями, зомби, как порождения черной магии, могли их уничтожить.

Впереди, подобно раскатам грома, шумели Волнистые Реки. Мне не нужно было к ним подходить, чтобы увидеть, как волны бросаются в вечный бой с берегами. Достаточно было закрыть глаза и дать волю своему воображению, которое услужливо (даже с некоторой радостью) рисовало эту картину само. Надо признать, у него это получалось ярче, чем у реальности.

Когда мы вышли на берег, грохот стал попросту невыносимым. Внизу, то и дело осыпая нас брызгами, бушевала неукротимая стихия. Удивительно чистая голубая вода ерошилась тысячами волн, которые попеременно разбивались - то об отвесную землю, то друг о друга. Мост отсюда был не виден, и Тинхарт, как житель айл-минорских графств, большими глазами смотрел на реку. Было видно, что повелитель впечатлен, и я не видел в этом ничего удивительного. Там, у моста, сумасшедшие воды сдерживали не только опоры, но и магия, а здесь они разыгрались во всей своей пугающей красе.

Тинхарт обернулся к нам. Глаза его сияли, и графу пришлось кричать, чтобы мы его услышали.

- Как насчет фантомного моста?

- Бред! - проорала в ответ Сима. - Волны снесут его ко всем чертям в первые же секунды!

Повелитель погрустнел и умолк, озадаченно хмурясь. Сима окинула взглядом своих спутников, задержав взгляд на моих волосах (они начинали топорщиться, и девушку это дико бесило) и предложила:

- Может, перелететь?

Шаир расхохотался ничуть не хуже вампирши.

- Ты видишь у кого-нибудь крылья, детка?!