Ученица волшебника (СИ)

— Не думаю, — вмешался Ялмар, — я видел девочку. Она не произвела на меня впечатления прожженной чернокнижницы…

— Впечатления обманчивы, — покачал головой Себастин, — особенно впечатления, производимые юными и невинными девушками.

Капеллан пожал плечами.

— Так или иначе, — продолжил ординатор, — он привлек в замок под видом жениха Уртиции одного из своих снотицких знакомых. Фактически сейчас именно Кордред управляет графством от имени вашей сестры.

— Это невозможно! Нет! Уртиция молода и неопытна, но в замке много людей. Они не могли ничего не заметить и дать так просто себя обмануть!

— Увы, но это так. К тому же Кордред завербовал роту отпетых головорезов, и под предлогом защиты от нападений волков и бандитов, им же и организованных, расквартировал их в замке.

— Он организовал нападения волков?! — возмутилась Бетиция, — вы заговариваетесь, Себастин.

— Да, с волками непонятно. Создается впечатление, что они действуют в соответствии с планами Кордреда, но я понятия не имею, как он этого добился…

— Скорее всего, этот план действует лишь в вашем воображении. Не стоит перегибать палку. Вы абсолютно уверены, что Румпль и Кордред Многоумный это одно и то же лицо?

— Абсолютно? Нет, не уверен. Однозначно это сможет подтвердить лишь трибунал.

— Тогда и не стоит так сгущать краски. Вы можете ошибаться в отношении Румпля.

Себастин покачал головой.

— Я видел его в деле. Даже если это и не Кордред, то это колдун большой силы. И ваша сестра уже поддалась его влиянию. Она погрузилась по тьму. А окружавшие ее люди — враги императора и веры… Ваш замок стал гнездом тёмной магии, как ни тяжело это признать.

Девушка ударила кулачком по столу.

— Тем более я должна туда вернуться и разобраться во всём на месте. Это моя сестра!

— Кордред уже пытался вас убить. Гарвен всё рассказал.

— Но почему?!

— Он смог обмануть вашего отца, воспользоваться неопытностью вашей сестры. Но вас, уже прошедшую школу ордена, ему было бы одурачить достаточно трудно. Ваш приезд ломал его планы, и он постарался убрать вас с дороги.

— Если все так, как вы говорите, то его должен был раскусить замковый капеллан!

— Увы, ваш капеллан скоропостижно умер за два дня до приезда 'учителя' в замок…

— Не может быть! Я ничего не знала. Отец не писал мне об этом…

— Он много о чем вам не писал. Поверьте, дома вас ждет не самый теплый прием.

Она задумалась.

— Может вы и правы. Но я всё равно должна туда вернуться.

— Зачем? Это же практически самоубийство!

Бетиция пристально взглянула ему в глаза.

— Вы ординатор?

— Да.

— А моя сестра — начинающая чернокнижница, отступница и враг императора и веры. Так?

— Так, — кивнул Себастин.

— Думаю, вы лучше меня представляете, что её ждет, когда вызванная вами помощь явится сюда во всем величии и силе карающего молота Империи?

Ординатор опустил взгляд.

— Это тяжело, — сказал он, — но ты знаешь, Империя держится на вере людей в императора и державу. А люди привыкают считать закон и покой нормой, и обращаются к темным культам и древним демонам ради того, чтобы получить что-то в обход других. Им это кажется пустяком и их личным делом. Но слабеет вера и слабеет Империя. И когда в один не слишком прекрасный день у порога этих людей возникают кочевники, морские варвары или дикие звери, они не думают о том, что сами привели их к себе. Они бросаются за помощью к тем, кого раньше не ценили — к Империи. К её жрецам и воинам. Но часто бывает уже поздно… Тёмная магия и древние культы — зло разъедающее нашу страну, и оно должно быть вырвано с корнем раньше, чем заразит других.

— Она моя сестра…

— Я понимаю. И кто бы что ни говорил, ординаторы тоже люди. Им не чуждо милосердие. Повинную голову меч не сечет… По крайней мере сечет не всегда.

— Вот поэтому я и должна попасть в замок раньше, чем ваши коллеги придут туда с очищающим пламенем и карающим мечом. Я хочу спасти свою сестру.

Ординатор посмотрел ей в глаза.

— Я не могу вас в этом остановить. Но будьте осторожны. Это действительно опасные люди. Смертельно опасные.

Она кивнула.

— Я знаю. Проводите меня до замка. Я слишком ослабла, чтобы добраться туда в одиночку. И сразу же уезжайте.

— Нет, — вмешался Ялмар, — одну я тебя в этот гадюшник не отпущу.

— Спасибо, но…

— Никаких но. Даже не думай.

Он повернулся к Себастину.

— Сколько у нас времени? Когда подойдут твои люди?

— Вообще-то я ожидал их еще позавчера, — растерянно произнес ординатор, — наверное, их задержали дожди и раскисшие дороги. Но думаю, самое большее через день-два они будут здесь. Виола… то есть герцогиня Орсино, получив моё письмо, не должна была терять времени зря.

— Прекрасно. За это время Кордред вряд ли успеет что-то существенное предпринять. Оставайся здесь, и как только появятся ординаторы, начинай действовать.

Уккам приостановил ритмичные удары молотка по зубилу и прислушался. На ведущей в подвал лестнице определенно звучали шаги. Незнакомые, лёгкие и неуверенные. Это не был кто-то из тех, кто приходил сюда обычно. Их поступь была совсем иной. Он отложил инструменты и обернулся.

Мольфи сошла с последней ступеньки и огляделась. В подвале было темно. Лишь пламя горна и нескольких ламп освещало мастера и громоздившиеся вокруг странные отесанные камни. Ей показалось, что их геометрических формах есть что-то знакомое. Она определенно что-то подобное где-то раньше видела.

— Зачем ты пришла сюда? — спросил каменотес, — маэстро Румпль запретил спускаться ко мне.

Она вызывающе посмотрела на мастера.

— Учитель не хозяин в замке, чтобы указывать, где мне ходить. Я пришла к тебе за ответами.

— Ты отважная девушка, — мастер едва заметно поклонился, — присаживайся и спрашивай о чём желаешь узнать, но не обижайся, коли ответы будут не те, что хочешь услышать, юная госпожа.

Она не ожидала, что собеседник так легко согласится и немного робела.

— Я… я хотела спросить, почему ты назвал меня великой, а Румпля великим из великих?

— Я родом из далеких земель. Там жизнь устроена не так как здесь. У вас жрецы и волшебники служат королям. А в тех краях цари покорны владеющим силой. Тех, кто способен повелевать магией там принято звать великими, тех, кто достиг высот в этом искусстве — величайшими, а тех, кто превзошел всех прочих — великими из великих. И лишь самые могущественные именуются величайшими из величайших. Я ответил на твой вопрос, юная госпожа?

Она кивнула.

— Ты хотела спросить что-то еще?

— Да. Я хотела спросить… ну… — она нервно облизнула губы, — почему ты сказал, что я должна бежать из замка? И чего такого Румпль мне не рассказал?

— Ты действительно хочешь это знать?

Она снова кивнула.

— Румпль поклялся, что не тронет меня за то, что я сказал тебе прошлый раз. Но если он узнает, что я поведал тебе больше, он может и передумать.

— Я никому не скажу…

Мастер сухо рассмеялся.

— Никогда не обещай никому не рассказывать того, о чем еще не знаешь сама.

— Ответь. Я обещаю, что буду молчать, — настаивала девушка.

— Хорошо. Я отвечу тебе, юная госпожа. Хотя не думаю, что ответ тебе понравится.

Девушка смотрела на него с ожиданием.

— Ты наделена силой. Ты можешь стать волшебницей. Но человек обладающий силой и не знающий что с ней делать, подобен глупцу, блуждающему с факелом по амбару полному просохшего сена. Он погубит себя и сожжет свой дом. Тебе необходим сведущий и опытный наставник.

— Румпль учит нас с Уртицией…

Мастер негромко вздохнул.

— Он не учит вас, он использует вас. Вы все — лишь его инструменты. Ангис — его стрела, которую он посылает во врагов, Родгар — его рука, которой он подписывает бумаги и собирает золото, графиня — его лицо, которым он улыбается людям, а ты… ты его меч.

— Я? — удивилась Мольфи.

— Да. И он этого тебе и не сказал. Он ведет тебя по путям чародейства вслепую, не показывая куда идти. Рано или поздно он сделает тебя своим послушным оружием. Как Ангиса.