Гражданин Империи

– Будет сделано,– пробормотал Юрий и поспешно удалился, не желая нарываться на новую грубость из уст обнаглевшей сирти.

– Козлоходик, тоже мне! – Степан усмехнулся, глядя вослед уходящему подчиненному.

Неподалеку уже слышался смех Жени – она на все лады смаковала новое слово, успевая при этом лихо уворачиваться от лап разъяренного Юрия.

Сиртя удовлетворенно прижмурилась.

– Продолжим?

Она утвердительно кивнула и Степан принялся называть слова, при этом показывая на тот или иной предмет. Улуша добросовестно отвечала, снова и снова не переставая удивлять его схожестью их речи. Жаль, диктофона нет. Уж он бы показал имперцам, какую они совершают ошибку, уничтожая самых что ни на есть чистокровных славян. Какая судьба ожидает те поселения, которые с таким тщанием он отмечает на карте?

* * *

Небень – небо. Улуша повторяла про себя это слово раз за разом, делая при этом вид будто спит. И хотя глаза ее были закрыты, она была уверена: главный демон тоже не спит, тоже повторяет слова? словно заклинания, потому что смятение поселилось в его темной душе. Смятение это коснулось своим крылом и Улуши. Еще бы! Языки, на которых они оба разговаривают, были как братья-близнецы. И хотя различий существовало тоже немало, Улуша была уверена: начало они берут из одного и того же источника. Это как река. Она несет вперед свои прозрачные воды до тех пор, пока не встретится на ее пути непреодолимое препятствие. И тогда одна часть реки обходит его по левой стороне, другая – по правой. Теперь это уже как бы две реки. Каждая из них течет своею дорогою, но, тем не менее, суть их при этом все равно остается неизменной. Одна общая мать, один исток. Небень – небо.

Но как такое вообще возможно? Демоны приходят из иного мира, так всегда было и будет. Улуша искала и не находила ответа. Не отвечал и Володарь. Сколько раз она ни касалась статуэтки рукой, сколько ни звала его в молитвах, он упрямо молчал. А может быть она чем-то прогневала Животворящего? Да нет, врядли. Сероглазого она спасла, спасла его слуг. Скорее всего Володарь убедился в том, что Улуша все делает правильно и занялся более неотложными делами, предоставив тем самым ей право самой решать, как поступить дальше. А впрочем выбор – понятие относительное. Каким он может быть теперь у Улуши? Просто идти по дороге жизни с главным демоном до конца.

Сероглазый всхрапнул и перевернулся животом кверху. Неужели заснул? Интересно, снятся демонам сны или нет? Слишком много вопросов, а ответов так мало. Улуша сама не заметила, как провалилась в сон. Демон преследовал ее и там: тянул к ней свои сильные руки, а губы его были совсем близко.

Улуша проснулась оттого, что кто-то коснулся ее плеча. Перед ней стояла рыжеволосая служанка.

– Пушта ти треба? – она недовольно сбросила ее руку и огляделась вокруг.

Все были уже на ногах и ожидали только ее, Улушу. Даже главный демон не спал и выглядел довольно бодрым.

– Пора выступать,– тонкие губы служанки слегка подрагивали от волнения.

Что она говорит? Улуша не поняла ни слова, но, тем не менее, послушно встала и подхватила свою поклажу.

– Ходики, ходики! – Сероглазый, донельзя довольный собой, занял место во главе их маленького отряда, и они пошли через лес. Куда он их вел? Знамо дело, куда. К очагам племен ее народа. Скорее всего, они еще долго будут бродить по лесу до тех пор, пока демон не решит, что с них достаточно и не выведет отряд на широкие степные просторы. Бесполезная и никому не нужная трата времени. Глуп демон. Непроходимо глуп. А ведь мог бы попросту попросить ее, Улушу, и она легко нашла бы дорогу к новому племени. Для этого нехитрого дела даже Володаря не пришлось бы тревожить. Зачем? Очаги она чувствовала сердцем. Стоило лишь на миг прикрыть глаза и мысленно вымолвить веду, древнее которой были разве что горы, как весь мир раскрывал перед ней свои объятья. И не было у мира никаких тайн от Улуши, а у Улуши не было никаких тайн от него.

Демон вел отряд прямиком к болоту, из которого вытащил вчера ядовитого хаскеля. Зачем он это делает? Улуша ускорила шаг и пристроилась позади него, оттеснив недовольного козлоногого. Тот буркнул что-то себе под нос, но, тем не менее, место за своим хозяином уступил без боя. В отличие от своих слуг, одетых в одежды цвета зеленой листвы, Сероглазый щеголял голым торсом, могучие мускулы на его широкой спине перекатывались при каждом шаге подобно волнам морского прибоя. А вот и разгадка этого нелепого маршрута: одежа, небрежно переброшенная через его левое плечо, измарана до неузнаваемости черной кровью умершего животного. Чтож, такую чистоплотность можно только приветствовать.

Наконец показалось и само болото. Было оно небольшим, но для нужд демона вполне подходящим. Вода, как ни странно, оказалась в нем сравнительно чистой. Они не побрезговали даже наполнить ею фляги, предварительно попробовав ее на вкус. Затем демон выстирал в болоте свою одежу и вновь повел отряд в ту сторону, где, как ему казалось, находился очаг еще одного племени. Теперь уже Улуша шла рядом с ним, то и дело тыча пальцем во все, что видела и требовала ответа на то, как та или иная вещь называется на его языке. Он с удовольствием отвечал и требовал того же самого от Улуши. Слуги, что шли за ними следом, с интересом прислушивались к их беседе, время от времени повторяя вслух новые слова. Похоже, Сероглазый дает им слишком много воли. Особенно вон той, худой, с рыжими волосами и странным оберегом, прикрывающим оба глаза. Состоял он из двух больших, круглых и прозрачных, как слеза, камней, соединенных между собою тонкой полосой из неизвестного Улуше серебристого металла.

– Привал,– лес уже закончился, когда старший демон произнес это слово, и все с облегчением попадали на траву.

– При-вал,– повторила Улуша новое для себя слово.

– Правильно. А теперь обед.

Ну, что такое обед, она узнала в первую очередь. Поэтому не мешкая, извлекла из мешка остатки своей доли от вчерашнего пиршества и вгрызлась зубами в сочное крыло пиклуши. Ее примеру последовали и остальные. Зашевелились, стаскивая мешки с плеч да потирая места, на которых лямки натерли спину.

Сероглазый тоже принялся за еду. Ел жадно, разгрызая косточки и даже высасывая из них сок. Хруст стоял на всю округу такой, словно над добычей десятка два меслифов пировали, не меньше. Бррр, страхи какие! Она даже плечами передернула. А что будет, если у демона не окажется под руками добычи? Или ее будет слишком мало для того, чтобы насытиться? Уж не съест ли он тогда и ее, Улушу? Улуша размышляла над этим вопросом весь остаток обеда и добрую часть пути, который они проделали после привала. В конце концов, решила, что не должен. Слуг то он своих не ест. Даже наоборот – заботится о них, кормит. Жизнью вот своей недавно рисковал, чтобы их спасти. Хотя толку от этих слуг, по большому счету, и вовсе никакого. Бестолковые они у него, ни на что не способные.

Демон остановился. Достал из своей котомки свиток, на котором была начертана вся округа и даже больше и принялся изучать его с тщанием, достойным истинного вождя своего народа. Улуша сорвалась со своего места и тоже склонилась над свитком. То, что предстало перед ее восхищенным взором, оказалось воистину… воистину… нет, не существовало такого слова, которое могло бы описать увиденное ей чудо!!! Округа была начертана рукой настоящего мастера с такой непередаваемой, нечеловеческой точностью, что впору было молиться, глядя на этот прекрасный артефакт. О Всемогущий Володарь Животворящий, как же Улуша была слепа! А ведь она всерьез полагала, что Сероглазый является всего лишь старшим демоном, одним из многих! Но разве доверили бы какому-то старшему демону ТАКОЙ артефакт? Нет, конечно же, нет. Сероглазый наверняка и есть главный демон, Царь Тьмы, а она, Улуша, всего лишь жалкая тень против него! На глаза ее навернулись слезы, колени подогнулись, и она упала ниц перед Великим Темным Властелином.