Всадники Ветра (СИ)

— Ты прекрасна.

Густые хрипловатые слова принца вызвали приступ раздражения и злости. Я не была прекрасной! Уродливый шрам все портил! Мне так безнадежно захотелось отомстить своему несостоявшемуся убийце, что даже зубы свело дикой судорогой. Никто в замке и пальцем не пошевели, чтобы найти его! А принц! Я себя отдернула, вспомнив слова Силенса о крысе. Он не меньше моего хотел отыскать эту тень, но тогда просто не смог покинуть меня, лежащую в лихорадке и верно умирающую. Только его забота и вера в мое исцеление помогли мне встать на ноги. Я должна быть благодарной ему за все это, но почему он так жестоко со мной поступает?

— Не нужно врать, мой принц, мои глаза мне не лгут, я прекрасно вижу свой невежественный и отвратительный недостаток. — Холодный голос отдавался осколками льда и жестокости.

Силенс изменился в лице, но серьезно посмотрел в мои глаза — он осознал, что я не лгу. Рот его беспомощно приоткрылся, принц не находил слов, чтобы ответить мне. Конечно, трудно оправдать ложь, когда она раскрыта. Я прекрасно это испытала на себе в детстве, с тех пор предпочитала говорить правду — от нее не отвертишься, что есть немаловажное условие. Но дикая воздержанность на чувства всю мою сознательную жизнь сейчас кричала в иссохшей от тоски душе. Горькая инфантильность моих поступков сейчас как никогда раньше запахла фальшивостью.

— Позволь тебя огорчить, — все струны души натянулись от физического мучения, — но ты не права, — закончил принц, и все мои убеждения осколками рассыпались у его ног.

Я озадаченно переводила свой взгляд от одного предмета в комнате до другого, вслушиваясь в его мерное дыхание. Привычный запах дыма и земли от принца осязаемо влиял на мое успокоение.

— Эверин, шрам ничуть не ухудшает твоей красоты, — я фыркнула, — он наоборот говорит о твоей силе. — Удивленный взгляд. — Ты смогла это пережить, сумела выкарабкаться из лап смерти…

— Только благодаря тебе…

— Не только! Твоя сила духа победила все страхи, ты смогла принять то, что произошло, и продолжать жить дальше! Не это ли истинная красота, Эверин?

— Может быть, но люди чаще всего смотрят на внешность! — Яд в моем голосе был опаснее того, что витал в коридоре возле моих покоев той ужасающей мое сознание ночью.

— Тогда ты, может, заметишь, что и на твою внешнюю красоту люди обращают внимание, — совсем тихо произнес Силенс. Я невольно подняла на него свой взгляд. Серые глаза выражали страдание и боль, он не хотел, чтобы я себя корила за то, чего предотвратить бы все равно не сумела. Искренность в его лице тронула.

— Я не понимаю…

Принц подошел и крепко обнял, так сильно сдавив ребра, что я боялась дышать. Но знакомое тепло и запах быстро окутали меня, я расслабилась и прижалась к нему. Он уткнулся в мою макушку и тяжело дышал в волосы. Действия Силенса такие естественные, вызвали бурю чувств. Если бы я не выплакала годовой запас слез в прошлый раз в синий камзол принца, то теперь бы тоже непременно намочила его рубаху. Я просто стояла и успокаивалась в его объятиях.

Ленс внушил чувство безопасности, то самое ощущение, которого мне не хватало все эти долгие дни выздоровления. Постоянно казалось, что тень может вернуться и закончить свое дело, как я не мужалась, в глубине души все равно тряслась от страха, а теперь… Легкость наполнила меня, счастье и что-то пронзительно острое и хорошее, но я не поняла что.

Мысли перестали нестись бешеным потоком, сливаясь в мирную, спокойную реку, отдаваясь в моем теле умиротворением. Боль куда-то исчезла, уступая свое место расслабленности, пусть и бессилию. Я поняла, в чем смысл моей судьбы. Давать такое же спокойствие моему принцу, тому, кто станет впоследствии моим королем. Но верность династии Предназначенных не исключает использование Динео. Облегчение пришло за осознанием. Принц истолковал мой вздох иначе и выпустил из своих объятий. Я с сожалением поежилась.

— Не нужно слов, — резко прервала его я, он с пониманием кивнул и протянул мне свою мозолистую ладонь. Я вложила в нее свою руку. Губы принца мимолетно коснулись кончиков моих пальцев, от прикосновения я затрепетала, но он почти сразу отпустил меня.

— Я пришел сказать тебе, Эверин, что отец перенес свадьбу на Первый Жаркий День. — Я это уже знала, но не стала разочаровывать Силенса. — Думаю, в скором времени тебе начнут шить платья. И..постой, ты стоишь? — с запозданием понял принц. — И я тебя обнимал. Эверин, тебе не больно?

Я покачала головой и глупо улыбнулась. Взгляд принца, наконец, заметил во мне существенные изменения, я больше не походила на белесую тень с болезненным лицом, а вновь стала нечерией, правда, с новым шрамом.

— Ты так…изменилась.

— А вы не заметили этого, когда говорили, что я прекрасна? — насмешливо поинтересовалась я.

— Заметил…

Восторженный взгляд принца Силенса явился лучшим комплиментом моей внешности, который я когда-либо получала в своей жизни. Губы мужчины слегка приоткрылись в удивленном жесте, глаза засверкали, а бронзовые щеки впервые на моей памяти покрылись румянцем.

— Прелестная принцесса…

— Нечерия, — строго перебила я, не скрывая веселых искорок в глазах.

Принц продолжал рассматривать меня, словно никогда раньше не видел, а его молчание начинало раздражать. Я недовольно дернула плечом и фыркнула.

— Так о чем вы еще хотели мне рассказать?

— Я… — принц опомнился. — Ах да, свадьба… — Глаза вновь коснулись моего лица. — Платье…

— Вы уже сказали, мой принц, — подтолкнула моя нетерпеливость.

— Да, да, — поспешно заверил Силенс. — А потом тебе предстоит мне помочь в подготовке церемонии, — закончил принц. — Формально ты еще даже не принцесса, а фактически единственная женщина из династии Предназначенных в замке.

Я не совсем понимала, что он хочет этим сказать, или отказывалась понимать. Принц выжидательно постукивал пальцами по каминной полке.

— Чувствую себя в своей комнате гостем, — мягко рассмеялся он.

Не обращая внимания на принца, я села и подтянула колени к подбородку. Уставившись в пламя, я ушла куда-то далеко из ставшей мне тесной комнаты Силенса.

— Эверин? — вопрошал мужской голос.

Вожак стоял надо мной и тряс за плечи. Что он от меня хочет? «Неотвергнутая» так неожиданно ворвалась внутрь и вытеснила в свое тело, что сбила с толку. Теперь я была в теле девушки. Неприятное ощущение, да еще и вожак что-то кричит, да так громко, что я не могу разобрать его скуления. Да и смогла бы?

Я поняла, что стала волком, только когда чей-то влажный нос ткнулся в мой бок. Зарычала, на загривке встала шерсть. Так вот как проявляется раздражение у животных? Я принюхалась. Запахи были необычайно ярки и красочны. Мир вокруг бурлил жизнью, движением, где-то в кустах шуршала полевка, неподалеку паслись олени. Мы на них охотимся, поняла я. Лапы сделали несколько неуверенных шагов. Так странно, идти на четырех лапах. Постойте!

Я опомнилась.

Резко отведя взгляд от огня, я наткнулась на принца. Он яростно сжимал кулаки. Увидев осознанное выражение на моем лице, гнев его отошел, уступив место беспокойству.

— Что с тобой было? — громогласно спросил он.

— Магия… Динео…

— Я понял, — прервал принц. — Зачем ты ей пользовалась в моем присутствии?

— Я просто посмотрела в огонь, и она меня захватила! — честно ответила я. — Это мной не контролируется, Силенс!

Он разозлился, отвернулся и стал расхаживать по комнате мерными длинными шагами. Я тупо наблюдала за его действиями.

— Ума не приложу, где отыскать тебе мастера Динео! — озвучил он, наконец, свои мысли. Я была удивлена.

— Я не знаю, мой принц…

— Оставь, Эверин, а то ты у всех на глазах станешь «моей королевой», — заговорщически улыбнувшись, предостерег Силенс. Я картинно изобразила страх.

— По крайней мере, выглядеть будешь глупо именно ты, — ядовито ответила я, вызвав улыбку на лице принца.

В нем что-то разительно изменилось, и я это понимала. Исчезла скорбь по матери, нет, конечно, он не забыл о ее смерти, но сейчас у Силенса было слишком много забот, чтобы нести долгий траур. В жестких чертах лица появилась некоторая задумчивость, лучезарность и даже тени улыбки. Он будто весь смягчился. В движениях ощущалась прежняя сила и предостережение, но читалась и осторожность. Словно Силенс держал в руках невероятной работы хрустальное изделие и всем своим существом восхищался мастерством ремесленника.