Бумажные шары (СИ)

— Ты меня отвлекаешь, — сказал Закуро. — А это опасно, мог бы понимать.

Дару замолчал, но было ясно, что разговор ещё не окончен — двойник затаил обиду. Пожалуй, больным местом Дару была паническая тревога за свою безопасность. Из-за Закуро он пребывал в постоянном страхе. Должно быть, потому что не имел собственного тела и полностью зависел от своего альтер-эго.

Мечи Закуро и Фуситэ были натёрты чесноком, в сумке у гатхира лежали пропитанная чесночным отваром сеть, верёвка и цепь — мало ли что может понадобиться. В ячейки, нашитые на одежду, они вставили осиновые колья, чтобы их можно было легко и быстро вытащить в случае необходимости. Везде, где только можно, Закуро и Фуситэ понапихали оружия. Они были готовы встретиться с кианши. Или, по крайней мере, считали, что готовы.

Минуты ожидания тянулись, словно часы.

— Он не придёт! — раздражённо проговорила Фуситэ. — Его здесь нет. Мы ошиблись! Зря теряем время в этом проклятом подземелье.

— Тсс-с, — отозвался Закуро.

Он и сам не был уверен, что они пришли туда, куда нужно, однако понимал и то, что вампир не станет кидаться на них, едва заслышав крик — он присмотрится, принюхается… Ну, или что там делают эти твари прежде, чем напасть.

Фуситэ от нетерпения уже начала притопывать, когда из темноты бесшумно выступила фигура.

Бледная и стройная, с ниспадающими до пояса чёрными волосами женщина была одета в жёлтое платье до колен и высокие сапоги.

Остановившись, она молча смотрела на гатхира и Фуситэ. Её миндалевидные глаза казались неподвижными, неестественно алый рот змеился в презрительной усмешке. Закуро мгновенно достал склянку с маслом и зажёг факелом затыкавшую горлышко тряпку. Он уже приготовился метнуть её в вампиршу, когда услышал сдавленный хрип Фуситэ. Повернув голову, гатхир увидел, что его спутница сама стала белой, как полотно, и не может оторвать глаз от кианши.

Неужели тварь действовала на неё какими-то чарами? Пыталась подчинить волю?

— Рутико?! — просипела Фуситэ едва слышно. — Это… ты?!

В глазах кианши мелькнуло узнавание. Она растянула губы в хищной улыбке, обнажив длинные острые клыки.

— Фуситэ? — произнесла она негромко. — Ты пришла за мной? Я так рада тебя видеть! — тонкие руки протянулись к растерявшейся женщине. — Забери меня отсюда! Тут так темно, сыро, и полно мерзких крыс! А запах! Ты чувствуешь? Он ведь просто омерзителен! Помнишь, ты обещала всегда защищать свою маленькую сестрёнку? — голос вампирши стал вкрадчивым, и она двинулась к Фуситэ.

— Как… это возможно? — пробормотала женщина, отступая назад.

— Что твои слуги сделали с телом Рутико? — спросил Закуро.

— То, что полагается.

— Мы забыли, что жертвы вампиров сами могут стать кианши, — сказал гатхир. — Я не думал… что твою сестру инициировали.

Рутико засмеялась. Лицо её исказилось, став похожим на уродливую маску театра гайзи.

— Меня собрали по кускам, — проговорила она, наступая. — Сшили, чтобы подготовить к похоронам. Как видишь, справились неплохо, даже шрамов почти не осталось! Скоро вообще все следы пропадут, и я буду, как новенькая, — вампирша снова тихо рассмеялась. — Кровь ничтожеств из морга хорошо послужила мне, а одеждой я обзавелась, подкараулив на улице какую-то шлюху, — кианши пожала плечами и кокетливо разгладила складки на платье. — Что делать, на первое время сойдёт!

В этот миг стеклянный сосуд, брошенный Закуро, ударил её в грудь и разлетелся на мелкие осколки. Пламя тотчас охватило хрупкое девичье тело. Вспыхнуло лёгкое платье. Кианши пронзительно завизжала, а Фуситэ, не отдавая себе отчёта в том, что делает, повисла у гатхира на плечах.

Закуро резко оттолкнул женщину — сейчас было не до сантиментов — и крикнул ей в лицо:

— Она вампир! Ты что, не видишь?!

Фуситэ попыталась встать, но Закуро, видя, что она не в себе, сбил её с ног, чтобы не мешала. Одновременно он выхватил из сумки ещё одну склянку и, подпалив фитиль, тоже запустил в вампиршу. Та вспыхнула ещё сильнее, превратившись в настоящий живой факел, и с воплями бросилась прочь по коридору.

— Мы должны догнать её! — крикнул Закуро, рывком ставя Фуситэ на ноги. — Огонь ослабляет кианши — она станет лёгкой добычей!

— Это… Рутико! — слабо простонала Фуситэ.

По щекам женщины катились слёзы.

— Мы не станем её убивать, — пообещал Закуро. — Пока! Помнишь, нам нужен Хозяин? Раз она стала кианши, значит, в твоём доме побывал именно он. Это наш шанс, пойми!

Фуситэ через силу кивнула.

— Я возьму себя в руки! — сказала она, вытирая слёзы рукавом. — Ты прав: эта… тварь — не моя сестра! Рутико умерла в своей комнате, а это… порождение тьмы!

— Молодец! — с облегчением похвалил Закуро. — А теперь давай просто догоним её, ладно?

Фуситэ снова кивнула, и они, не говоря больше ни слова, пустились в погоню за кианши. Нагнать вампиршу не составило труда: охваченная пламенем, высасывающим из неё силы, она не могла состязаться в беге с Закуро и Фуситэ. Через пару минут они увидели впереди огромный дергающийся факел. Пахло жареным мясом. Вампирша двигалась очень медленно: каждый шаг давался ей с неимоверным трудом. Кожа обуглилась, волосы исчезли, платье тоже сгорело, и существо производило жуткое впечатление.

Закуро на ходу достал из сумки и размотал длинный аркан. Подбежав к вампирше, он набросил ей на шею петлю и дёрнул изо всех сил. Кианши упала, отчаянно размахивая руками, но сразу же попыталась подняться. Пропитанная чесночным отваром верёвка жгла кожу не меньше огня, но она не удержала бы вампиршу надолго: пламя должно было уничтожить её за пару минут.

— Помогай! — крикнул Закуро Фуситэ, и та, стиснув зубы, выхватила из своей сумки плотную сложенную в несколько раз дерюгу.

Развернув, женщина набросила её на вампиршу, чтобы сбить огонь. Гатхир подоспел через пару секунд. В руках у него была цепь. Вдвоём они быстро обмотали обессилевшую кианши, стянув ей руки и ноги. Тварь при этом взывала к Фуситэ, упрекая женщину в том, что та предала её, нарушив обещание всегда любить и защищать. Закуро опасался, что Фуситэ поддастся на провокацию, но женщина действовала уверенно, решив не внимать мольбам.

Они потащили вампиршу к лазу. Кианши верещала и пыталась уцепиться хоть за что-нибудь, но сделать это со связанными руками было не так-то просто. От твари валил едкий дым, обугленная кожа растрескалась, и из многочисленных ран сочилась полупрозрачная жидкость.

— Действуем по плану? — уточнил на всякий случай Закуро.

Фуситэ кивнула. В глазах у неё стояли слёзы, лицо осунулось и было бледно.

Больше они с гатхиром не переговаривались.

Перед тем, как вылезать, Закуро на всякий случай ещё раз облил вампиршу маслом и поджёг — кто знает, надолго ли ослабляет кианши огонь? Фуситэ стояла, отвернувшись: она не могла равнодушно наблюдать, как страдает существо, некогда бывшее её сестрой. Затем, сбив пламя, они с Закуро обвязали пленницу цепью и при помощи верёвок вытащили из подземелья на поверхность. Вампирша при этом всячески стралась затруднить и без того нелёгкую задачу.

— Эй ты! — Закуро наполовину вытащил из ножен тулвар. — Видишь это?

Кианши корчилась на полу храма и хрипло верещала, но при виде стали затихла, злобно уставившись на гатхира.

— Хочешь, чтобы я отрубил тебе башку? Нет? Тогда заткнись!

Вампирша осклабилась, продемонстрировав клыки.

Закуро и Фуситэ передохнули несколько минут, прежде чем вести пленницу к чёрному ходу трактира: подъём кианши отнял у них много сил.

Вампирша шагала медленно, ноги у неё подгибались. Закуро не спускал с неё глаз: притворяется или, действительно, едва способна двигаться? Наконец, они добрались до чёрного хода таверны.

Закуро постучал, и через минуту дверь распахнулась. На пороге стояли Ганзориг и двое его вышибал. Увидев связанную и обожжённую женщину, они отшатнулись и в изумлении открыли рты, а затем грозно нахмурились, но гатхир концом кинжала поддел верхнюю губу вампирши, продемонстрировав её клыки. Та попыталась плюнуть в него, но Закуро уклонился.