Из-под снега (СИ)

Силы хватило не только определить направление и расстояние, но и ясно увидеть. Комната -- ой, какой знакомый скол камня над дверью, это точно её старый дом! Нимрин на лежанке: одетый, при всей своей воинской сбруе, спит поверх шкур. Или не спит? Глаза открыты, зрачки наполовину закатились под веки, а выражение лица как тогда, когда Вильяра только собиралась будить находку кузнеца -- неприятно пустое. Послала зов -пустота и холод, а видение, между тем, начало таять. Вильяра невольно потянулась к Нимрину -- её сдёрнуло в колдовской сон: резко, неодолимо...

-- Куда?! -- окрик и удар ложкой по лбу вернули в действительность.

Вильяра проследила, как с жалобным дребезгом катится по полу котелок из-под похлёбки -- миг назад Латира доскребал гущу со дна. Сейчас старик шипел и кривился от боли: рана хоть и подживала со свойственной мудрым быстротой, но дня три бы ещё воздержаться от резких движений... Однако успел! Вытащил!

-- В щуров котёл, под чёрным солнцем, на холодном пламени, с сухою водой...

-- Не ругайся, малая, расскажи, во что ты вляпалась. Судя по твоему лицу, ты начала проваливаться туда, куда совершенно не хотела попадать, иначе я бы не вмешался. Что там, ловушка? С наживкой?

-- Да. Я зашла со стороны, где меня вряд ли ждали, и всё равно попалась...

Вильяра изложила подробности своего приключения, Латира только головой качал.

-- Ну и мастера вырастил поганец, твой наставник! Умел же, когда хотел! Знаешь что, малая, давай-ка заканчивать со всякими выкрутасами, пока оба целы. Зовём и оповещаем мудрых: я -- старейших, насколько смогу рассказать им с моею клятвой, а ты -- действующих хранителей...

Мудрый Стира отозвался Вильяре сразу. Внимательно выслушал новости из соседнего клана и приглашение в круг -- усмирять стихии. Ответил вежливым отказом и обещанием, если Вильяра погибнет, донести её свидетельство Совету. Вильяра кое-как упросила его не откладывать, сразу передать новости дальше, всем собратьям по служению.

Рунира сначала отказывался верить в беззаконие одного из самых могущественных и уважаемых мудрых, потребовал доказательств. Потом согласился, что кто бы на самом деле ни растревожил стихии, усмирить их нужно, и как можно скорее. Сказал, что постарается к полудню закончить дела в своих угодьях и придёт разбираться на месте.

Дальние соседи один за другим либо обещали помочь, но ещё позже, либо наотрез отказывались рисковать ради чужого клана. После десятого по счёту зова Вильяра плакала и даже слёз не смахивала. После двадцатого сказала в сердцах:

-- Хватит! Только время зря теряем!

Латира, сидевший с закрытыми глазами и тоже совершенно не радостным выражением лица, встрепенулся:

-- Нет, не зря! Мы с тобой теперь не сгинем безвестно, а беззаконники не смогут творить свои дела тайком. Новость разлетается во все стороны. Двое из семи, кому я дозвался, уже знали. Им уже сказали те, кого мы с тобой оповестили первыми.

-- Из семи? Я поговорила с двадцатью, и многие ещё мучили меня вопросами! Звёзды на востоке уже тускнеют, - сидя в пещере, колдунья не могла этого видеть, но чуствовала. - Скоро нам пора...

-- Прости, малая! Я передал тайну, которую хранил, тому, кому смог её быстро объяснить. Мы с Альдирой учились у одного наставника и всегда пели в унисон. Альдира умён, осторожен и терпеть не может Наритья. Мы с ним давным-давно не друзья, но это уже не важно. Если выживем, малая, тебе я тоже обязательно всё расскажу. Если выживешь одна, растряси Альдиру... Ну, что, попробуем сами наполнить водой дырявый кувшин? Или подождём Руниру?

Вильяра поёжилась, вспомнив запредельное напряжение великой песни, и сколько давал ей круг, и как всё это проваливалось в никуда.

-- Тебе тоже пришёл в голову дырявый кувшин? Как думаешь, старый, сможем мы справиться с невыполнимой задачей?

-- Наплескать с верхом, больше, чем вытекает? Думаю, сможем. Здешние Камни истосковались по разумным, они так и сочатся силой. Не раскрывая круг, просто положив руки на Камень, я получил столько, сколько из Ярмарочного не вытянешь даже с ключом.

Колдунья нервно усмехнулась:

-- Я не стану делать тебя ключом, мудрый Латира, и сама им становиться не желаю. Так и знай! Хотя, Камни иногда не спрашивают, и ради клана...

-- Нет, малая. Ты, конечно, хороша, но я-то уже слишком стар для таких игрищ. Мы просто зайдём в круг, держась за руки, и споём песенку, которой тебя твой наставник совершенно точно не учил. А потом споём Усмиряющую Стихии... Если так и не придумаем чего-нибудь получше! Скажи-ка, малая, как проще всего наполнить водой дырявый кувшин? Самый обычный дырявый кувшин?

-- Обычный кувшин? Сперва заткнуть и замазать дыру. Но наша дыра -- беззаконный колдун... Вообще-то... Если его убить, большинство заклятий быстро и без последствий рассеются. Лишь великие песни опасно прерывать на середине: сам понимаешь, старый, я не хочу обрушить свои первые Зачарованные Камни на дом у Синего фиорда. Кто бы там сейчас ни жил! Да и всё побережье тряхнёт...

-- Малая, что бы он ни пел, он не поёт постоянно. Нашёл же он время ловить тебя. Судя по отголоскам, которые я слышу, он бередит стихии, потом отдыхает, потом опять бередит. Через равные промежутки времени, будто раскачивает качели. Ты сбила его своею песнью, а дальше он опять держит ритм. Мне это очень не нравится! Для "проклятья пурги", "гласа моря", "ропота голкья" и всей подобной погани мудрому в круге достаточно спеть один раз. Так, как сейчас, накачивают силу слабые колдуны, но он-то -- мудрый в круге! Что он накачает, я даже предполагать боюсь. Как бы падение Лати Голкья не показалось рядом с его задумкой мелким сезонным извержением!

Вильяра чуть не переспросила: "Ты шутишь, старый?" Но не то настроение у обоих, чтобы шутить, тем более, такими вещами. Мудрая закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь услышать, поёт ли сейчас её враг? Да. И похоже, не где-нибудь, а у Синего фиорда. Враг -- там, Нимрин -- там (и пока жив!), возможно, где-то там и пропавший Нельмара.

-- Латира, слушай, если мы в самом деле пойдём убивать, лучше подстеречь его, как он меня: после очередной песни.

-- Согласен, малая. Но даже ты взяла с собой для подстраховки Нимрина. Вопрос, кто прикрывает беззаконного колдуна, и как именно... Погоди...

Старик замер, уставившись в одну точку, и пребывал так довольно долго. Вильяра прислушивалсь к голосам стихий и пыталась понять, что делает и что замыслил враг?

За время ученичества у Старшего Наритьяры она немного узнала Среднего. Он приходил в гости к их общему наставнику: побеседовать о делах в Совете, приятно провести время за пиршественным столом. Красавец и умница, яркий и жаркий, как летнее солнце, он так же свысока посматривал на юную ведьму, а охотников вокруг, казалось, вовсе не замечал. Вилья, кормившие мудрых в своих домах, были особенно не рады именно блистательному молодому колдуну, но на расспросы Вильяры, что с ним не так, молча отводили глаза: смущённо или испуганно.

С разрешения наставника, Средний однажды взял Вильяру в круг Зачарованных Камней, и ей там было хорошо -- впервые со дня посвящения. Мудрая изведала удовольствие и от любовной игры, и от стремительно наполняющей тело колдовской силы. Женщина была в восторге, а вот мужчина не сказал ей ни слова ласкового, а выйдя из круга, залепил оплеуху и обозвал блудливой девчонкой. Позже Вильяра подслушала, как Старший Наритьяра сурово выговаривает Среднему: "Безмозглый размазня! Если тебя распёрло покувыркаться со смазливой девкой, зачем было тащить её в круг? Знаешь ведь, Зачарованные Камни питают того, чья радость ярче, чей дар сильнее. Девка обставила тебя и так, и эдак, о мудрый из круга старейших, ключ для недоучки! Ты должен был не слюни распускать на её прелести, а унизить, напугать, обидеть её. Чтобы плакала, дрожала, сгорала от стыда и не смела тянуться к силе! А лучше, нагибай-ка ты в круге, кого обычно. Посвящённая -- слишком крупная дичь для тебя, с твоим убогим даром. Исчезни с глаз моих, неудачник!" От услышанного до Вильяры, наконец, дошло, что в кругу она нечаянно перетянула на себя большую часть потока силы, то есть сделала со Средним то, что наставник делал с ней, и что ей так отчаянно не нравилось. Робкие извинения колдуньи Наритьяра Средний отверг со злобой и старательно избегал её после...