Биологическое оружие деревни Ночи (СИ)

- А потом этот (мат сквозь рёв) Какаши убил мою драгоценную Рин. И что мне ещё оставалось делать, кроме мести? Ты первый человек, которому я это говорю. Ты чем-то на Рин похожа, только не шатенка…и глаза у тебя другие…да и груди такой у Рин ещё не было (хнык)…

- Ну, успокойтесь, пожалуйста,- Рисаимин погладила Обито по спине,- Если хотите, я могу поговорить с Рин. Если хотите. Но мне кажется, ей бы не понравилось ваше сегодняшнее поведение.

- Мне тоже так кажется. Но у меня нет иного пути, кроме этого. Мне придётся следовать этой линии до конца…

- Не говорите так!- Рисаимин вдруг помрачнела,- Выход не может быть только один. Вы ещё можете исправить ситуацию, если хотите. Я вижу, в вас ещё есть что-то хорошее. Вот здесь,- она кладёт ладонь Обито на грудь,- Вы ведь не убили тогда своего товарища, нет. Вы могли, но не сделали этого. Если бы вы немного подождали, прежде чем становиться злым, вы бы всё поняли, я уверена.

- Рин тоже бы так сказала. Но…я уже давно не тот Обито, которого знали в деревне. Они вообще считают, что я помер! Не хочу их разубеждать раньше времени. Ты очень наивна, Риса-тян. Хотя ты и биологическое оружие, тебе не хватает знаний о людях и их характерах. Возможно, со временем ты бы поняла, почему я не могу резко стать хорошим и добрым…- Обито обратил внимание, что девушка, сидящая у него на коленях, помрачнела ещё сильнее. Глаза Рисаимин были закрыты чёлкой из-за ракурса, но губы были сжаты в прямую линию, будто Рисаимин хочет что-то сказать, но не может. Наконец, она начала говорить:

- Возможно. Возможно, я действительно многое не понимаю, я действительно наивна, может даже глупа. Но в одном мне нет равных. Если я хочу что-то сделать, я это сделаю. Я не могу заставить вас измениться силой, но вы сами назвали мне того, кто может это сделать,- Рисаимин встала с его коленей и встала напротив. Теперь были видны её глаза – болотно-зелёные, яркие, сияющие…но вот зрачок у Рисаимин был из двух наложенных друг на друга крестов чёрного, как душа Мадары, цвета. «Это и есть Кейриган?» – подумал Обито, а потом услышал непривычно серьёзный голос:

- Кейриган, Фукатсу! Воскресить Нохару Рин до (взгляд в окно) до рассвета!

Зелёные чакра-руки потянулись в самый тёмный угол, скрутились в странную фигуру, постепенно приобретающую человеческие очертания, а через мгновение оторвались от Рисаимин и приняли образ слегка зеленоватой, но вполне видимой и осязаемой Рин. Обито почувствовал, что у него сердце пропустило удар. А потом удар пропустил уже он сам – вполне осязаемая Рин заехала ему кулаком в рожу.

-Риса, ты тут лишняя. Рекомендую уйти по-тихому,- посоветовал Хаширама. Рисаимин подхватила с пола лифчик и пошла прочь, вынимая по дороге из трусов конфеты.

Рисаимин чувствовала себя просто прекрасно: ничего не болело, все органы были на месте, да ещё и сладостей дали. Целых две горсти набралось. Может, она и наивна, и глупа, но жить ей это не мешает. Да, она не гениальная старшая сестра, и не влиятельный отец, и даже не дед-гад, но разве она от этого становится хуже? В общем, Рисаимин пошла к себе в дом, чтобы дождаться утра там.

Ей опять снилась какая-то хрень. Но в этот раз Рисаимин хватило ума забыть её к утру. Единственное, что она помнила из сна – странную фразу: «Неохотно, но движутся вспять упрямые стрелки». Что это означало – Риса понятия не имела, но запомнила. Вдруг пригодится? Пригодилась же ей колыбельная Экирей, в конце концов.

- А-а-а, с ума сошли? – Изура отплёвывался от воды, безжалостно вылитой на него «добрым» Каручи.

- Он протрезвел. Что делать дальше?

- Отлично,- Хане подошёл к брату Мадары и начал разговор,- Приветствую. Ты помнишь меня?

- Так-так…ты – Экирей Хане, глава клана Экирей, помогал Сенджу в войне. Чего надо?

- Не кипятись, просто…ммм, как бы тебе объяснить…прошло больше восьмидесяти лет с твоей смерти, в мире многое изменилось, но одно осталось неизменным: Экирей вымирают. Сейчас в мире осталась только моя пра-пра племянница, ей шестнадцать и она ещё не осчастливила своего покойного отца наследниками. Твоего брата воскресили и моя племянница хочет его победить по-хорошему, как Хаширама в своё время. И результат, как можно догадаться, тоже будет похожим. Только Хаширама остался жив, а моя племянница погибнет.

- И что? – меланхолично спросил Изуна,- Все когда-нибудь умрут, и великие кланы тоже.

- Одно дело, если погибнет обычный человек, пусть даже последний из клана, каким бы сильным и могучим клан не был. Пройдёт время, в геноме простого человека произойдёт тот же сбой, который приведёт к возрождению того самого клана из пепла. Так происходит со дня появления чакры в мире. Но клан Экирей появился ДО чакры! Если погибнет Риса, уникальная генетическая информация будет утеряна навсегда.

- Так это же не смертельно.

- Не смертельно, не спорю. А теперь самое плохое: едва погибнет Рисаимин, активируется мощнейшая техника, её ещё прадед моего прадеда от прадеда узнавал. С рассветом, как только осветится тело последнего Экирей, каналы чакры всех людей будут заблокированы. Навсегда. Эра синоби закончится.

- О Ками! Значит, надо остановить моего брата.

- Вот мы плавно и подошли к сути дела…

- Хорошо, Рисаимин, я постараюсь исправиться, но многого от меня не жди,- во рту Обито недоставало одного зуба, под глазом наливался синяк, на голове отсутствовал клок волос,- Если я пойду против Мадары напрямую, ни мне, ни другим не жить.

- А давайте заключим договор. С моей стороны будет любое желание, а что будете делать вы?

- Давай так: в самый трудный момент я скажу одну фразу, которая всё исправит. Рассчитаемся, когда война кончится.

- Договорились. А теперь мы должны разойтись в разные стороны и никому не говорить, что заключили договор.

Так Обито с Рисаимин и сделали. Он пошёл обратно в дом – лечить зубы, а Рисаимин, повязав на пояс сумку с печатью, деньгами и конфетами, рванула в Коноху. Хаширама скрашивал дорогу презабавнейшим рассказом о том, каким образом отбил Мито у всех Каге и обвенчался с ней тайно от семьи, а потом женился уже официально. Но только он начал историю о том, как они с Мадарой в бытность друзьями стреляли уток, его силой потянуло куда-то вдаль.

- Меня призывают!!! – только и успел крикнуть он, как его утянуло в Эдо Тенсей. Поразмыслив секунду, Рисаимин кинулась следом.

- Зачем ты опять призвал нас, Орочимару? – недовольно спросил Тобирама,- Хаширама, а ты куда собрался?

- Как куда? За Рисаимин!- Хаширама хотел пройти мимо Орочимару, но тот преградил ему дорогу.

- Рисаимин никуда не денется. Я призвал вас, чтобы вы ответили на несколько вопросов молодого Учихи…

- Привет, Саске,- буркнул Хаширама, немного обиженный.

- Ты его знаешь? – удивился Хирузен.

- Как же! Они с Рисаимин несколько раз пересекались, а один раз она даже ему помогла расправиться с врагом.

- Как вы можете это знать, если вас запечатало в Шинигами? – не верил Хирузен.

- Да? – Хаширама почесал голову,- Мне надо было там сидеть безвылазно? Надо же, я и не знал. В любом случае, я обещал помогать Рисе, пока не будет побеждён последний враг Наруто Узумаки, и мне надо вернуться к ней. Вы тут уж как-нибудь без меня справьтесь, а?

- И всё же я настаиваю, чтобы вы ответили на вопросы Саске-куна. Я уверен, Рисаимин вот-вот прибудет сюда сама.

Только Орочимару успел это сказать, дальняя дверь широко распахнулась, и в залу вбежала Рисаимин. В кружевах и сапогах. Она осилила более десяти километров за один прыжок, а потому несколько минут сидела, глядя в пол и пытаясь отдышаться. Всё это это время четверо воскрешённых Каге, Орочимару, Кабуто, команда Така и домовая мышь смотрели на Рисаимин и думали о своём. Тобирама думал: «Зачем моему брату так возиться с этой девушкой?». Хирузен думал: «Без чёрной одежды она кажется немного плотнее». Минато думал: «Раз Первый упомянул моего сына, значит с Наруто всё хорошо». О чём думали остальные, сказать было сложнее, но мысли Орочимару явно текли не в том направлении, а Саске начал непроизвольно вспоминать всё самое хорошее в своей жизни, и это немного смягчило его сердце. Мышь же фыркнула и сделала отсюда ноги.