Моя (СИ)

— И, мисс Грейнджер, вы с мисс Паркинсон.

«Что? С Паркинсон? Он шутит? Им просто нельзя быть в одной паре… Что же делать?!»

Пока Малфой размышлял, Гермиона решительным шагом подошла к Панси и встала напротив нее.

— Итак, ребята, теперь вам нужно отработать ранее выученное. Только вполсилы. Никакого членовредительства. В первую очередь это касается именно представителей факультета Слизерин. Дважды повторять не буду. Малейшее нарушение этого правила, и тот, кто его нарушил, будет посещать отработки до конца года. Всем ясно?

Студенты нехотя кивали головами.

— Прекрасно. А теперь можете начинать.

Как будто по команде, ребята начали дуэль. Как ни странно, делали это слишком правильно и точно. Никакого членовредительства.

Гермиона же стояла, не шевелясь. Паркинсон тоже.

— Ну же, Грейнджер, долго ты будешь на меня пялиться? Я не картина. Начинай уже.

— Лучше ты, — едва вымолвила староста.

— Хорошо. Ты сама напросилась. Петрификус Тоталус!

В этот момент бдительность Гермионы как будто кто-то выключил. Девушка не шевелилась, не уворачивалась, даже не выставила щит. Ничего. Просто стояла и ждала своей участи.

Заклинание Паркинсон произнесла очень уверенно. Красный луч вырвался из ее волшебной палочки и несся в сторону соперницы, которая даже закрыла глаза.

Буквально в последний момент, когда луч уже должен был ее настигнуть, перед девушкой оказался Малфой и закрыл ее собой. Луч ударил парню в грудь, и последний упал в оцепенении.

На лице Гермионы застыл ужас.

«Он. Меня. Спас. Этого не может быть!»

Осознав, что произошло, Панси подбежала к обездвиженному Драко и принялась его тормошить, но парень не реагировал.

— Ему нужно в Больничное крыло. Срочно! — практически прокричал преподаватель. Сотворив из воздуха носилки, он положил Драко на них и, держа палочку перед собой, левитировал носилки к выходу из класса.

— Занятие закончено! Все свободны! — последние слова, произнесенные преподавателем. И он исчез за дверью.

====== Обнажив душу ======

Очнулся Драко в Больничном крыле.

«Прекрасно! Я уже стал как Поттер.»

Как только парень осознал, где он находится, к нему подошла мадам Помфри.

— Как вы себя чувствуете, молодой человек?

— О, прекрасно! — Малфой не смог удержаться, чтобы не съязвить.

— Отлично! Тогда я осмотрю вас. Не двигайтесь.

Пока медсестра осматривала его, Драко думал о причине своего попадания сюда, наверное, в одно из самых неприятных мест во всем замке. А причина была одна. Грейнджер.

— Спасибо, что выполнили мою просьбу и не двигались. Я вас осмотрела и могу сказать, что видимых повреждений нет, как и повреждений внутренних органов, только небольшой ушиб головы. Поэтому вам необходимо задержаться здесь до завтра.

— Но… — Драко попробовал возразить, но был нещадно перебит:

— Никаких «но», мистер Малфой! Здесь я решаю, кто и когда выздоравливает. Остаетесь здесь до завтра. Сейчас принесу вам завтрак. Отдыхайте, — и медсестра удалилась.

«Отдыхайте… Легко сказать. Что на меня вчера нашло? Ах, ну да, я просто защитил Гермиону Грейнджер от своей подружки и всего-то. Вероятно, я потерял последний рассудок.»

Гермиона так и не смогла заснуть. Она лежала с открытыми глазами и прокручивала в голове случившееся на уроке.

«Он меня защитил. Он. Драко Малфой. Защитил. Грязнокровку. Это слишком идеально, чтобы быть правдой, но это правда. Он действительно меня защитил. Закрыл от луча заклинания. Защитил от своей же подружки. Нереально… Неужели сейчас происходит то, чего я боюсь больше всего? Неужели я влюбляюсь? Нет. Этого не может быть. Я не могла. Это все сон. Я просто сплю. Завтра я приду на завтрак и увижу его в компании той же Панси. И все будет как прежде… Хотя, кому я лгу? Все не будет как прежде. Все уже не как прежде. И это пугает…»

Пролежав до шести утра, Гермиона поднялась с постели и решила привести себя в порядок, пока ее соседки еще спят и не успели занять ванную.

Стоя под теплым душем, девушка думала, думала о вчерашнем, о том, что нужно Малфоя как-то отблагодарить. Обязательно.

Эта мысль так плотно засела в голове Грейнджер, отчего последняя, наскоро вытеревшись полотенцем, одевшись в джинсы и футболку, собрав свои непослушные волосы в высокий хвост и немного надушившись, выскользнула сначала из спальни, а потом и из гостиной.

Шесть утра, наверное, всегда было самым безопасным временем в стенах школы. Все старосты уже давно спали после патрулирования, а Филч, к сожалению для него, тоже не мог не спать целую ночь, поэтому сейчас Гермионе никто не мешал уверенным шагом приближаться к Больничному крылу.

Подойдя к двери, девушка замерла.

«Что я ему скажу? Как объясню своё присутствие? И как объясню этот визит мадам Помфри? К черту! Я должна его увидеть»

Аккуратно отворив дверь, Грейнджер на цыпочках вошла внутрь и, прикрыв ее, осмотрелась. На ее счастье, сейчас в лазарете находился только Малфой, чья койка стояла в самом конце.

Девушка ступала как кошка, абсолютно бесшумно.

Подойдя к его койке, Гермиона снова огляделась и присела на стул.

Девушка несмело осматривала парня на предмет ушибов, но видимых не было. Наоборот, Малфой выглядел слишком умиротворенным во время сна. На его лбу залегла маленькая складочка, и Гермионе безумно захотелось разгладить ее. Осторожно, чтобы не разбудить Драко, девушка поднесла руку к его лицу и аккуратно коснулась этой складочки. По телу прошел заряд тока, и Гермиона одернула руку. Она очень боялась его разбудить. Ведь до сих пор не знала, что сказать.

Снова оглянувшись, девушка заметила на соседней тумбочке небольшой лист пергамента и чернильницу с пером. Также бесшумно Грейнджер подошла к этой тумбочке, и, окунув перо в чернила, вывела на пергаменте всего одно слово. Затем, вернулась к кровати Малфоя и положила записку около него.

В голове появилась новая мысль.

Поцеловать. В щеку. Немедленно.

Поддавшись порыву, девушка наклонилась и нежно прикоснулась губами к его теплой щеке. Выпрямившись, Гермиона снова посмотрела по сторонам, бросила короткий взгляд на Малфоя и выскользнула в коридор.

Как только девушка ушла, Драко открыл глаза и прикоснулся ладонью к щеке, как раз к тому месту, где только что ощущал ее губы. Улыбнувшись, парень повернул голову и увидел лежащий на тумбочке пергамент. Поднявшись на локтях, парень дотянулся до него и, взяв в руки, увидел надпись:

Спасибо.

«Оказывается, чтобы Грейнджер меня поцеловала, нужно было всего-то попасть в Больничное крыло. Но это того стоило.»

На следующее утро Драко выписали из Больничного крыла. Его встречал Блейз, который смотрел с нескрываемым подозрением.

— Как ты себя чувствуешь? — участливо поинтересовался Забини.

— Жить буду, — тихо ответил Малфой.

— Не хочешь ничего объяснить? — Блейз перешел в наступление.

— О чем ты? — Драко прекрасно понимал, что имеет ввиду друг, но как смог оттягивал момент разоблачения. Почему-то идея поговорить с ним на тему своего странного отношения к Грейнджер уже не казалась такой правильной. Хотелось оставить это внутри себя и ни с кем не делиться.

— Не строй из себя дурака, — рявкнул Забини. — Тебе не идет. Ты прекрасно знаешь, что я имею ввиду.

Блейз остановился и выжидающе посмотрел на Драко. Малфой молчал, рассматривая стену за спиной друга.

— Я жду! — напомнил Забини о своем существовании.

Драко тяжело вздохнул.

«Делать нечего. Придется сказать. Может, поможет чем…»

— Ладно, пойдем на Башню Астрономии. Мне не нужны лишние уши.

Блейз послушно направился следом.

Утро для Гермионы началось еще в шесть утра, и сейчас, в восемь тридцать, сидя на завтраке, девушка безумно хотела спать.

В голове было только две мысли.

«Во-первых, я правильно сделала, проведав его. Мне же нужно было убедиться, что с ним все в порядке. Да и к тому же, он спал и меня не видел. Меня вообще никто не видел. А, во-вторых, может, не стоило ходить. Теперь он будет еще больше надо мной издеваться из-за этой записки. Черт же меня дернул ее оставить. Он же не идиот. Он сразу догадается, кто ее оставил. Теперь расплаты мне не избежать…»