Моя (СИ)

— Где она? — прорычал гриффиндорец.

— Как всегда, в библиотеке. Да убери ты эту чертову деревяшку! Она мне мешает!

Поттер смотрел на него как на привидение. Казалось, что его глаза значительно превысили размеры его же очков.

— Что ты хочешь? — голос Гарри смягчился, и, видимо, его обладатель этого не ожидал. Затем, так же смотря Малфою в глаза, Поттер опустил волшебную палочку вовсе.

— Так-то лучше, — с облегчением (с облегчением?) вымолвил Малфой. — Надо поговорить!

— Только не здесь, — вмиг отреагировал Гарри и огляделся по сторонам. — Пойдем.

Шли они недолго. Вероятно, Поттер вел его в какой-то заброшенный кабинет.

Так оно и было. Ребята подошли к бывшему кабинету Трансфигурации и тихонько проскользнули внутрь.

— И о чем же ты хотел поговорить? — Гарри присел на ближайшую парту и с интересом глянул на Драко.

— О Грейнджер.

— О чем конкретно?

— Почему она все время одна? Почему вы с Уизли не ходите за ней хвостом? Почему вы бросили ее в таком состоянии? — Малфой начал почему-то выходить из себя. Его действительно это интересовало.

— Какое твое дело? — Гарри был шокирован таким напором Малфоя, но более его поразил тот факт, что Малфоя вообще интересует Гермиона.

— Если спрашиваю, значит, есть дело. Отвечай. Почему вы ее бросили?

— Мы ее не бросали, — как-то слишком отчаянно проговорил Гарри и отвернулся.

— Тогда я повторяю свой вопрос: почему она все время одна? Или вы не в курсе, что произошло с ее родителями?

— С каких это пор тебя интересуют ее родители? Их убили приятели твоего папаши и приспешники Волан-де-Морта, а, может, даже и твои приятели. И после этого ты еще смеешь спрашивать о таком? — Гарри резко поднялся на ноги и сделал несколько угрожающих шагов в сторону Малфоя.

— Моих приятелей? Ты сбрендил? — Драко разозлился не на шутку.

— А что, я не прав? Каков папаша, такой и сын, — Гарри уже начал тянуться за палочкой.

— Не прав, Поттер! Ты, твою мать, не прав! — Драко резко закатал рукав мантии и оголил левую руку. Она была чистая. Никаких следов Метки.

— Ты не Пожиратель? — хриплым голосом спросил Поттер.

— Ты плохо видишь? — огрызнулся Драко.

— Но я думал…

— Меня совершенно не интересует, о чем ты думаешь, Поттер. Свои вопросы я озвучил и жду на них ответы.

Гарри все еще смотрел на чистое предплечье однокурсника. Он никак не мог поверить, что Драко действительно не пошел пока по стопам отца.

— Поттер, я жду.

— Что ты хочешь услышать? — слишком устало проговорил Гарри.

— Я всегда знал, что у тебя проблемы со зрением, но, чтобы еще и со слухом — это слишком даже для тебя, Поттер. Мне повторить?

— Не надо, — огрызнулся Поттер. — Гермиона после похорон родителей от нас полностью отдалилась. Игнорирует меня, Рона и даже Джинни. Как только я пытаюсь с ней заговорить, она уходит. Она и на похороны отправилась одна, хотя я думал, что она захочет кого-то из нас с собой взять…

«Ну да, одна…»

— И вообще, Малфой, с какиx пор тебя это так волнует?

Драко отвернулся и отошел к окну. Уже было довольно темно, и это нравилось Драко. Он любил это время суток. Поздний вечер. Ночь. Именно ночью обнажается истинная душа человека и появляются сумасшедшие идеи, как, например, устроить задушевный разговор с Поттером, о котором завтра, наверняка, будет знать вся школа.

— Назови мне, Поттер, хотя бы одну причину, почему я должен отвечать на твои вопросы.

— Я же на твои отвечаю, — голос Поттера раздался слишком близко. Малфой боковым зрением увидел, что тот стал рядом и так же смотрел в окно.

— Если вопросов больше нет, я пошел, — Гарри развернулся в медленным шагом двинулся к выходу.

Когда он, наконец-таки, достиг двери, Драко услышал тихий, но жесткий голос Поттера:

— Если ты ее обидишь, я тебя из-под земли достану, — и парень скрылся за дверью.

После разговора с Поттером прошло несколько дней, а ситуация так и не изменилась. Грейнджер по-прежнему ходила одна и ни с кем не общалась. Однажды за завтраком, когда Поттер попытался с ней заговорить, девушка снова его проигнорировала и ушла, гриффиндорец посмотрел в сторону Драко и пожал плечами.

«Чертов Поттер абсолютно ни на что не годен! И кто придумал, что он — Избранный, если он даже подруге помочь не в состоянии, нe то что всему магическому миру?! А если самому попробовать поговорить с Грейнджер? Хотя, если учесть, что она и меня игнорирует, это будет довольно сложно. Но, черт возьми, ее нужно вытаскивать из такого состояния. Не хватало, чтобы она еще на себя руки наложила…»

Последняя мысль застряла в голове Драко. Почему его это так волнует? Почему его волнует, сможет ли Грейнджер свести счеты с жизнью или нет? Подумаешь, одной грязнокровкой больше, одной меньше. Но его это волновало. Очень волновало. До дрожи в коленях. До сжимания сердца.

Гермиона уже давно покинула Большой зал, а он так и пялился на гриффиндорский стол, даже не потрудившись этого скрыть.

На улице была ночь. Уже давно глубокая и непроглядная. Драко ворочался в постели. Он так и не смог заснуть сегодня. В голову лезли какие-то страшные мысли. Они касались всего: Грейнджер, отца, матери, Волан-де-Морта, снова Грейнджер. Почему-то парню казалось, что сегодня что-то должно было произойти. Что-то, что окончательно изменит его жизнь.

Вдруг раздался какой-то стук. Драко не сразу сообразил, что это стучали в дверь. Он резко поднялся и в пару шагов преодолел расстояние до дверей. Открыв ее, Малфой увидел своего домашнего эльфа Тинки и удивился.

— Хозяин Драко, Вам просили передать.

Драко забрал небольшой лист пергамента у эльфа, и тот тут же исчез.

Не медля, парень развернул его, и его глаза округлились.

Прощай, Драко.

Спасибо за все.

Г.Г.

— Твою мать! — Драко схватил мантию и буквально вылетел из комнаты.

Он бежал настолько быстро, насколько у него хватало сил.

Хоть уже была глубокая ночь, но не хотелось попасться никому из преподавателей или Филчу.

Он точно знал, куда бежать. Точно знал, где она. И точно знал, что она собралась сделать.

Преодолев все ступеньки, ведущие на Башню Астрономии, Драко резко затормозил.

Девушка стояла на внешнем выступе за перилами и держалась только одной рукой.

Нужно было срочно действовать.

— НЕТ!!! — Драко не успел даже поразиться истеричности своего голоса. Он побежал к ней и схватил за руку, когда Гермиона уже была готова сделать шаг в бездну.

Он продолжал держать девушку одной рукой, а второй легко подхватил ее под колени и перенес на безопасное расстояние от края Башни. Там он поставил девушку на пол и буквально накинулся на нее.

— ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ? СОВСЕМ РЕХНУЛАСЬ?!

Гермиона никак не реагировала. Взгляд пустой. Все тело била мелкая дрожь.

Драко встряхнул ее. И снова ничего. Да что же это такое?

Тогда парень решил прибегнуть к крайнему методу — поцеловать. Прошла, наверное, вечность, когда Грейнджер стала отвечать, и парень отстранился.

— Что это сейчас, черт возьми, было? — он уже не кричал.

— Я не могу так больше, — тихо, сглатывая слезы, проговорила Гермиона. — Я не могу без них. Так будет лучше… Для всех…

— Ты с ума сошла? Кому от этого будет лучше? Ты потеряла родителей, но у тебя есть друзья. Ты не одна… — ему так хотелось добавить, что еще у нее есть он, но эти слова застряли в горле и не желали быть произнесенными.

— Мне не для кого жить… — Гермиона уже плакала.

— Не смей так говорить, Грейнджер, слышишь, не смей! Продолжай жить для себя, Поттера, Уизли, для меня… — последнее было сказано уже шепотом, чтобы за всхлипываниями девушка не услышала. — Не смей больше пытаться свести счеты с жизнью! Ты слышишь меня? — Гермиона неуверенно кивнула.

— Умница! — парень прикоснулся губами к ее виску. — А теперь, пойдем-ка спать.

И снова Драко, взяв девушку на руки, понес ее в Выручай Комнату. Там она будет в безопасности.