Дорога Смерти (СИ)

— Достойному Владу прекрасно известно, что выпивка не раздается во время подготовки к наступлению.

— Тогда чего же мы ждем? — воскликнул Картавый, в гневе топая ногой. Его глаза едва не повылезали из орбит, руки затряслись, а левая нога принялась плясать сама по себе. Артар и Шест с ухмылкой переглянулись. Ничего не заметивший Влад тщетно пытался утихомирить собственную ногу.

— Достойный господин Влад Ашарский, — медленно, почти по слогам выговорил Элан, — я искал встречи с тобой именно для того, чтобы сообщить хорошие новости.

Два элигерца за его спиной переглянулись снова, теперь уже с удивлением.

— Ближайшие три дня, благородный Влад.

Главный рощевик впился глазами в элигерца.

— Хорошо, — произнес он чуть слышно. — Ах, как хорошо, господин советник. — Его нога, наконец, успокоилась. — Значит, мы подошли ко времени осуществления согласованного нами плана?

— Именно, достойный Влад.

Картавый улыбнулся, поклонился Элану, небрежно кивнул элигерцам и отправился к своим. Вскочив на коня, рощевик поднял его на дыбы. Сквозь ржание донесся крик:

— Три дня, господин советник, три дня!

Когда всадники скрылись в темноте, Элан повернулся к переговаривающимся подчиненным.

— Артар.

— Господин?

— Устранитель?

— На месте, господин.

— Пришлешь ко мне, и немедленно.

— Слушаюсь!

А Влад Картавый, пришпоривая своего скакуна, цедил сквозь сжатые зубы:

— Разделаюсь с Ламирой, и тогда придет и твое время, Элан Храбрый! Немного терпения, немного терпения…

Отряд с лязгом и гиканьем мчался сквозь ночь.

Стоя перед открытым окном, Аинэ с наслаждением вдыхала чистый, влажный, пахнущий морем воздух. До её слуха доносились деловитые крики чаек, а звезды, мерцающие в ночном небе, манили своей ускользающей красотой. Было тепло, и ласковый весенний ветерок несильно обдувал лицо девушки. Месяц эгри, наконец, вступил в законные права, и весна, настоящая весна воцарилась в Цумском тевадстве. Зима еще огрызалась ветрами и редкими ночными бурями, когда Темное море свирепо катило шипящие валы, тщетно пытаясь сдвинуть с места дамбы, возведенные королем Роином. Но последние несколько дней море успокоилось окончательно. Днем светило солнце, и радостное щебетание птиц, носящихся среди стремительно покрывающихся зеленью деревьев, трубило на весь свет о воцарении долгожданного тепла.

Вдохнув еще раз полной грудью, Аинэ с сожалением отошла от окна, и, накинув шаль, продолжила путь по длинному коридору, что соединял основную часть дворца наместника Вожа Красеня с крылом, где располагалась королева Ламира. Махатинцы и Телохранители провожали девушку взглядами — кто смотрел с удивлением, кто с изрядной долей похоти, но большая часть часовых не могла скрыть восхищения, дружно поворачивая головы вслед новой горничной государыни, которая легкой походкой проходила мимо, одаривая каждого солдата приветливой улыбкой. В конце коридора Аинэ остановилась и постучала в большие окованные железом двери. Два дюжих солдата, несшие службу рядом, получили две улыбки и, совершенно растаяв, неуклюже отсалютовали девушке. Один из них, помоложе, даже хотел что-то сказать, но взгляд старшего остановил его. Двери отворились, и горничная Ламиры скрылась за ними, оставив молодого махатинца вздыхать, а пожилого — улыбаться.

Очутившись в покоях своей госпожи, Аинэ терпеливо дождалась, пока глаза привыкнут к царившему там полумраку. Две или три свечи тускло светили в углу, ветер лениво шевелил занавески над раскрытым настежь окном, ноги утопали в мягком баррейнском ковре. Девушка глубоко вздохнула и направилась прямо в спальню. Едва она переступила порог, как черная тень выросла перед ней, а нежный звон колокольчиков заставил вздрогнуть и отступить на шаг. Снежный Вихрь. Аинэ вздохнула в третий раз и вежливо поздоровалась с рвахелом. Тот неожиданно улыбнулся, кивнул и снова растаял в темноте. Звон колокольчиков. Горничная украдкой огляделась. Здесь чуть светлее. В каждом из четырех углов небольшой спальни светило по добротному подсвечнику. Еще более пышный ковер ласкал уставшие ступни Аинэ, но все три окна оказались закрыты наглухо. Огромная кровать с возвышающимся над ней балдахином белела посередине комнаты. Обитые зеленым стены украшали три картины, изображающие славные деяния короля Роина. Пахло благовониями и воском.

— Подойди ближе, девочка.

Аинэ не сразу заметила Ламиру, сидевшую на маленькой скамейке перед зеркалом. Зеленые глаза королевы ласково смотрели на немного смутившуюся горничную. Затем Ламира улыбнулась.

— Подойди же. Возьми гребень и расчеши мои волосы.

— Да, госпожа, — присела в поклоне Аинэ, бросаясь к протянутому гребню.

— Я могу и сама, — не прекращая улыбаться, продолжала Ламира, — но знаешь, моя милая, с тобой как-то веселее. Наш друг Снеж молчалив, а Марех не сильно от него отличается.

Гребень в руке Аинэ дрогнул, и она с трудом подавила желание еще раз осмотреться.

— Моя рыжеволосая подруга ушла, — словно прочитала её мысли Ламира. — Не иначе, с визитом к Сайраку. И в самом деле, не приглашать же бравого офицера сюда… Почему ты все время молчишь, девочка?

— Прошу извинить меня, государыня, — покраснела Аинэ. — Я… я не молчу.

— Тогда разговаривай со мной. Я не кусаюсь. Или…

Ламира повернула голову, и горничная прикусила губу. Шрам на подбородке королевы дергался, губы скривились в странном подобии улыбки.

— Смотри мне в глаза!

Аинэ повиновалась. Едва не вскрикнула, потому что лицо королевы пылало гневом. Аинэ почувствовала, как струйка холодного пота медленно ползет по виску. Но каким-то усилием девушка выдержала это нечеловеческий взгляд, лишь что было сил сжала пальцами рук складки платья.

Ламира отвернулась, бросила глухо:

— Расчесывай.

Все еще дрожа, Аинэ снова взялась за гребень.

— Закрой ставни, мне холодно, — велела королева, когда горничная закончила. — Спасибо. Можешь идти. Я сама разденусь и приму ванную.

— Государыня, — нерешительно спросила Аинэ, — кто же подготовит воду?

— Марех. Скоро она вернется. Ступай.

— Я могла бы… если государыня позволит…

Взгляд зеленых глаз впился в Аинэ, и снова девушке почувствовала, как странная дрожь охватывает все ее тело, от макушки до пальцев ног, а липкий страх вот-вот лишит возможности дышать.

— Хорошо, останься.

Едва слышная возня за дверьми заставила королеву и горничную вздрогнуть. Они дружно повернулись на источник шума. Но если Ламира сразу же опустила голову, вернувшись к своим мыслям, то юная горничная отступила на шаг назад при виде фигуры, явившейся из мрака коридора.

Высокая стройная женщина, чуть сгорбившись, вошла в спальню. Из-под черной шапочки сверкнули огнем две длинные косы. Черная шерстяная юбка до пят и такого же цвета накидка лишь подчеркивали стройность грациозного, по-кошачьи гибкого тела. Рыжеволосая приблизилась к Ламире, неслышно ступая по мягкому ковру. Темные глаза насмешливо скользнули по Аинэ, и почти с таким же лукавством уставились на Ламиру. Пока пораженная такой непочтительностью горничная переводила взгляд с королевы на Марех и обратно, кудиан-ведьма заговорила. Голос, похожий на мурлыканье объевшейся мышами кошки, мягко разнесся по спальне.

— Ваше королевское величество, вода скоро будет готова.

Аинэ пристально взглянула на ведьму. Та с ухмылкой кивнула в ответ, наматывая на палец рыжий локон. Рыжий ли? Аинэ прищурила глаза. Настоящий ли это цвет волос Марех? А её лицо, такое красивое, словное сошедшее со старых картин, разве можно с уверенностью сказать, что перед ними истинный облик ведьмы? Сайраку-то все равно, улыбнулась про себя Аинэ. Измени свою внешность Марех, бравый офицер наверняка будет только доволен…

Хотя прошло немало времени с тех пор, как Аинэ едва не погибла, оказавшись под властью темного демона Вайны, девушка все еще не могла смотреть на Марех без содрогания. Та вела себя по отношению к горничной мягко, словно стараясь не напоминать девушке про страшные события осени. Вот и теперь, обращаясь к Аинэ, кудиан-ведьма приветливо, хоть и чуть насмешливо, улыбалась, а новоиспеченная горничная королевы отвечала вежливо и спокойно. Во всяком случае, Аинэ надеялась, что голос ее звучит ровно.