Дорога Смерти (СИ)

Скрипнули жалобно створки старых кладбищенских ворот. В заброшенном винограднике, что примыкал к цвинтарю, подал голос удод: "уд-уд-уд…". Снеж увидел, как вздрогнул от неожиданности Зезва. Когда же птица опустилась на треснувший пополам надгробный памятник и уставилась на гостей немигающим взглядом, Зезва решил нарушить свое затянувшееся молчание.

— Птица квешей.

Снеж указал ему на старый склеп.

— Спускаться? — уточнил Зезва. — Вот прямо туда?

— Ты удивительно догадлив, человек, — ответил Снеж, пряча улыбку.

— После тебя, — пробурчал Ныряльщик, ощупывая рукоять меча.

Рвахел не стал спорить. Когда его фигура исчезла в черной пасти склепа, Зезва несколько мгновений смотрел на удода, который по-прежнему восседал на памятнике и в свою очередь разглядывал человека. Пробормотав что-то сквозь зубы, Зезва положил ладонь на рукоять меча, перекинул полу плаща через плечо и стал спускаться в склеп. Полуобвалившиеся ступеньки привели его вниз, где в полумраке смутно виднелось большое надгробие, располагавшееся посередине пристанища неизвестного усопшего. Чуть дальше, у стены, темнел холмик небольшой могилы. Зезва остановился у входа. Медленно огляделся, ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку. Странно, но хотя источника света нигде не было видно, полной темноты в склепе тоже не было. Зезва повел плечами и позволил себе немного расслабиться. Где Снеж? А, вот он, стоит возле могилы у стены, сам похожий на безмолвную статую. Шорох за спиной. Ныряльщик не стал оглядываться на лестницу, ведущую из склепа наверх. Те, кто следовал за ними всю дорогу на кладбище, заняли свои посты. Что ж…

— Снежный Вихрь.

Странный голос заставил Зезву вздрогнуть. Он увидел приземистую фигуру с посохом в руках. Незнакомец едва бы достал головой до груди человека среднего роста. Ныряльщик выдохнул воздух. Квеш.

— Приветствую славного Амкию, — склонился в почтительном поклоне рвахел, — великого царя черных квешей, повелителя Подземного Народа…

— Здравствуй, восьмирукий брат, — Амкия кивнул и повернул голову в сторону Зезвы. — Ты не один. Я рад встрече, Ныряльщик Зезва.

Зезва медленно кивнул.

— Всё меняется в этом мире… — легкая улыбка тронула тонкие губы квеша. — Не так давно рвахел Снежный Вихрь приходил к нам за помощью в славном деле убийства. Твоего убийства, человек. Ах, как все меняется…

Раздался шум крыльев, и удод — священная птица Тушоли — приземлилась на плечи Амкии. Квеш ласково погладил птицу. Снеж смотрел на маленькую могилу.

— Я знаю, — продолжал Амкия, — много вопросов у тебя…

Глаза черного квеша остановились на Зезве. Блики света играли на темной, морщинистой коже подземного чуда.

— Если позволишь, царь.

Амкия улыбнулся и снова погладил удода.

— Позволю ли? Ты спрашивай, а мы посмотрим.

Зезва вздрогнул, услышав, как выделил квеш слово "мы". Воспоминания словно волна налетели на него, закрутили вихрем давно минувшие картины. Вот они с Горемыкой бегут через кладбище. И виртхи за спиной. Темные тени и шипение. Бой у склепа. Снеж приходит на помощь. И Атери — Цветок Эжвана темных квешей…

Зезва провел ладонью по лицу, словно сметая невидимую пелену. Амкия молча ждал, поглаживая птицу. Снеж уселся у изголовья могилы и, казалось, глубоко задумался. Ныряльщик заговорил.

— Кто призвал Лурджу?

Амкия еле слышно присвистнул. Удод встрепенулся и через мгновенье улетел, промелькнув в проходе темной тенью.

— Пусть сторожит… — царь квешей переложил посох из одной руки в другую. Обменялся многозначительными взглядами с рвахелом, наконец, кивнул: — Следуй за мной, человеков сын. Только…

Амкия пристально взглянул на Зезву.

— Дар твой так и не восстановился?

Пораженный Зезва невольно сделал шаг назад. Но Амкия уже шагал в сторону дальней стены, едва заметной в полумраке склепа. Снеж легко вскочил и последовал за квешем.

Несколько мгновений Зезва в недоумении ждал, что рвахел и Амкия вот-вот уткнутся в каменную кладку. Но обветшалая сырая стена словно растворилась в воздухе, явив взору маленькие створцы калитки, уже раскрытые. Оттуда в склеп сочился свет необычного синеватого цвета. По полу стелился такой-же голубоватый туман.

— Ты что, уснул, человек?

Чуть насмешливый голос Снежа вывел Зезву из оцепенения. Ныряльщик засопел и двинулся вперед, осторожно ступая по клубящемуся по щиколотку туману. Остались за спиной склеп с двумя могилами, сырые стены и полумрак. Синий свет теперь проникал отовсюду — казалось, он идет из высеченных в скале стен, мечется между клубами тумана в ногах. Зезва поднял голову. Сверкающие россыпи камней в потолке. И неяркий свет со всех сторон.

Пройдя несколько поворотов, они вышли в большой зал, и Зезва от восхищения едва не врезался в камень, что возвышался прямо перед выходом из коридора. Туман безраздельно властвовал в гигантской пещере, обволакивал невидимую землю, стелился по стенам и мягко светился вокруг трех маленьких прудов с кристально чистой прозрачной водой. Зезва присел на колено возле одного из таких водоемов. Несколько рыб испуганной стайкой бросились прочь от бережка и попрятались кто-куда. Ныряльщик поднялся. Появились квеши. Вот один стоит на камне, сжимая короткое копье. Еще один, с луком за плечами, недобро смотрит на человека, устроившись на самой вершине огромного валуна. Колчан со стрелами придвинут поближе. Одна за другой темные фигуры вырастали вокруг человека. Квеши не спускали с него глаз, их руки сжимали оружие, готовые по первому приказу нашпиговать гостя стрелами. Холодок пробежал по спине Зезвы. Он медленно расправил плечи и взглянул на погруженного в раздумья Амкию. Казалось, царь квешей ждал чего-то. Ныряльщик повернулся в сторону безмятежно устроившегося на камне Снежа, но рвахел лишь покачал головой в ответ.

Краем глаза Зезва заметил движение слева. Один за другим охранники-квеши отворачивались от человека, переводя внимание на тех, кто следовал между камнями, огибая пруд. Тяжелая походка шести массивных ног и слабое позвякивание оружия и доспехов. Зезва встретил взгляд рвахела и глубоко вздохнул, прикрыв на мгновение глаза. Он уже понял, кто явился для разговора с ним. Человек перекинул полу плаща через плечо, положил ладонь на рукоять меча и встал перед новыми гостями пещер квешей, чуть расставив ноги.

Горные дэвы. Двое стояли чуть сзади, и Зезва безошибочно узнал в них телохранителей огромного дэва, что стоял чуть вразвалку и буравил Ныряльщика красными горящими глазами, разглядывая Зезву с высоты своего гигантского, вдвое выше человека, роста. Его левая нога, обутая в кожаный сапог, медленно постукивала по земле, полускрытая клубящимся туманом. Сверкающая кольчуга переливалась на свету, похожая на рыбью чешую. Из-под круглого шлема, скрывающего рога, выбивались темные курчавые волосы. Круглое лицо дэва с маленькой бородой и горящими глазами приблизилось к неподвижно стоящему человеку. Дэвы — охранники оскалились.

— Не ты ли, — прогрохотал дэв, — Вачев сын, ныряльщик к демонам, зовущийся Зезва?

— Зачем так кричать? — поморщился Зезва. — Не глухой, дуб меня дери.

Дэв было вздрогнул от гнева, но тут же успокоился. Оглянулся с улыбкой на телохранителей. Зезве вдруг показалось, что красноглазый просто имитирует ярость, а на самом деле насмехается над человеком. Не поэтому ли отвернулся Амкия, а Снежный Вихрь ухмыляется снующим под ногами рыбам? Ныряльщик насупился. Нелюди…

— Господин, позволь мне, — выступил вперед один из охранников. Его глаза смотрели на человека со странным весельем. — Я знаю его. Черные Пещеры вонючих гвелешей — там он вступил с нами в схватку, отобрал гвелешево отродье и улетел! Мы со Фмием…

— Лучше помолчи, Айин, — прорычал начальственного вида дэв, — твой позор еще долго не будет смыт. Как и позор твоего дружка-вешапа Фмия! А ты, человеков сын…

— Это от вас Лурджа ускакал, дэвы? — поинтересовался Зезва, словно не замечая удивленного лица Амкии и отчаянно подающего знаки Снежа. — Конюшня не годилась, или как, э? А может, кормили плохо? Что ж вы, смотреть за скотиной след.