Стороны света

– У вас, несомненно, широкая душа. Я не знаю, где мой брат. Должно быть, ему сообщили, что в Целле произошел переворот, и он сбежал. Если хотите знать, то я не собираюсь его преследовать. На мой взгляд, его действия в последнее время не могут быть расценены иначе, как действия человека, который не совсем понимает, что несет ответственность за целое государство.

– Иными словами, вы хотите сказать, что он не в своем уме?

Родор медленно кивнул.

– Именно так. Не думайте, что эти слова даются мне легко.

Удобно, подумала Этель.

– А как Морской орден отнесся к тому, что вы нарушили обет?

– Ну, тут все просто. Меня благословил на правление сам Морской бог, он послал мне знамение. Я все еще посвящаю свою жизнь служению ему, только теперь он хочет, чтобы я служил ему в ином качестве.

Тоже удобно. Этель посмотрела в глаза Родора. Неужели он действительно верит, что исполняет волю Морского бога? Или Банар зашел так далеко, что подделал знамение? Почему-то Этель вспомнила Формоза, уж этот мог пойти на все, если видел в этом свою выгоду.

– Милорд… – Этель закусила губу, ей предстояло сказать достаточно странные слова.

– Да?

– Я должна признаться вам в том, что была на острове Мор. Я знаю, что женщина не может там находиться, но вы понимаете всю неоднозначность моего положения – у меня не было возможности отказаться.

– Не вините себя, Этель, – Родор снова улыбнулся. – Если бы Морской бог не хотел, чтобы вы там появились, то, поверьте, он бы не допустил этого.

– Да… Мне было видение, когда я покидала остров Мор. Я увидела, что Император Лазарус жив…

Этель впилась глазами в лицо Родора и заметила на мгновение мелькнувшее замешательство.

– Жив? Но как это возможно?

– Не знаю. Его чем-то опоили и похоронили заживо. Он пока еще жив, но времени мало.

– Ужасная смерть… – прошептал Родор.

– Вы понимаете, что Казимир… Регент Казимир, – Этель захотелось прополоскать рот после этих слов, – сделает все возможное, чтобы начать войну с Востоком. Лазарю же всегда было важно личное соперничество с Мадогом, против вас он ничего не имеет. Если вы поможете мне спасти Императора, то тем самым вы сможете предотвратить войну Востока и Запада.

Родор некоторое время молчал, он опустил глаза, Этель заметила, что его пальцы поймали висящий на груди морской крест, она невольно скопировала его движение.

– Простите меня, Этель, – наконец, произнес Родор, – я понимаю, что смерть Императора – большой удар для вас, но все же, будем реалистами – даже если его похоронили заживо, он уже умер в своей могиле. Мне очень жаль.

Он протянул руку и потрепал ее по плечу. Этель закрыла глаза. Черта с два он стал бы так делать с Канцлером Эльте, а тут – женщина, конечно же, ее захлестывают эмоции, а не здравый смысл, ну и что, что эта женщина десять лет изображала из себя Канцлера и каким-то образом держала на плаву трещащую по швам казну Запада. Вуаля! Сегодня это женщина, а значит, она ничего не понимает в политике и горько плачет по хорошему человеку по имени Лазарь.

– Простите меня, милорд. Вы понимаете, что я должна была попытаться.

– Конечно. Это очень достойный поступок, поверьте мне.

– Вы отпустите меня сейчас же?

– Да, как я и обещал. Я отдам распоряжение, чтобы к утру все было готово к вашему отъезду.

– Благодарю вас, милорд.

– Не стоит благодарности. Это меньшее, чем я могу загладить грех своего брата перед вами.

Грех своего брата… Этель шла по коридорам Палладиума так быстро, как не ходила никогда. Чертов Мадог, как всегда смылся и даже не намекнул ей, что собирается делать ноги, а она еще удивилась, что это так его задержало прямо на подъезде к Целле. Как всегда разыграл пьесу по нотам, хотя сам уже знал, что его голова будет красоваться на стене Палладиума, если он вернется. Черт с ним с Родором и его благими намерениями, а вот Банар уж точно не допустил бы такой широты души. Банар… Как к нему попал в руки этот договор? Неужели Капитан? Нет, он не мог ее предать… Хотя… Ну да, само собой. Этель вспомнила, как он отправил ее в колоннаду, где было тайное свидание Мадога и Эльнеры. Видимо, решил продолжить спасать ее душу.

– Идиот… – прошипела Этель. – Несчастный идиот!

Не зря говорят – благими намерениями выстлана дорога в ад. Хотя не будем кривить душой – она подозревала, что нечто подобное может произойти. В некотором смысле она даже надеялась на то, что Капитан отнесет подписанный договор Банару. Да, что там говорить: она поэтому его и написала и отдала Капитану – потому что знала, что он его отнесет! Только это было до той ночи с Мадогом на острове Мор. Ладно, теперь она уедет. Но куда?

«Чума идет с Юга вместе с южными рабами». «С Юга вернулся Хранитель Меча Казимир, голова которого наполнена весьма любопытными идеями». «Тогда из далекой южной пустыни пришли духи ноб, принявшие облик великанов с темными глазами». «Грядет война, Эльте. Грядет страшная война».

Казимир свергает Лазаря, а Лазаря не так просто свергнуть. Родор видит знак Морского бога, сообщающий о том, что он должен занять престол Востока, и он не врал, когда говорил об этом. И еще этот Анл на Севере. Что он такое? «Не всегда были те боги, которых ты знаешь сейчас, Эльте». Значит, были какие-то другие боги, такие как Анл, который на Севере. А с Юга идет чума, и Казимир, приехав с Юга, делает что-то с Лазарем, который – в этом Этель готова была поклясться – все еще жив. Морской бог делает Родора, который всецело ему верен, лордом Востока, убирая Мадога, который вообще в существование Морского бога никогда не верил – это Этель помнила еще по временам Штайн. Так что же происходит? И где ответ? Все кричало Этель: Горд, Горд, Горд! Но Горд был для нее закрыт, без сильного покровителя ей не стоит и думать о том, чтобы там показаться. Север? Вряд ли можно ждать чего-то от старого бога, который и так не стал с ней особенно откровенничать, скорее всего, он просто напустит на нее тех тварей, которые ему служат, и пиши-пропало Канцлер Эльте. Действительно найдет свой покой на Севере.

Этель остановилась посреди коридора, рука стиснула морской крест на груди. Ну же! Ты же подсказал мне уже один раз, подскажи еще раз… Крест вдруг раскалился в руке, Этель вскрикнула и посмотрела на обожженную ладонь. След от креста показался ей странным, она подошла к подсвечнику на стене и вытянула руку. Сначала она не поверила своим глазам, несколько раз моргнула, но след на руке был ярким и четким: ожог от морского креста сложился в слово «ЮГ». Этель застыла на месте. Вот и еще одна странность: огонь – территория Багала, и Багал подал ей знак через Морского бога. Юг. Ладно, тогда на Юг. Король Эоганн не испытает особого восторга от ее присутствия, значит она поедет на Юг как частное лицо.

Несмотря ни на что настроение у Этель почему-то поднялось.

Грязные улицы Горда заливали первые осенние дожди, вода смешивалась с помоями и нечистотами и превращала мостовую в зловонное болото. Улицы опустели – горожане спрятались в своих домах, пока еще недоумевая, каким коротким в очередной раз оказалось западное лето.

Высокий человек в мокром насквозь плаще, который когда-то был благородного коричневого цвета, отчаянно пытался преодолеть грязевой поток, перепрыгивая с одного выступающего участка неровной мостовой на другой. Иногда это ему не удавалось, и тогда из-под надвинутого на лицо капюшона раздавались отборные ругательства. Один раз мимо проехала карета и окатила его водой с ног до головы, человек только угрюмо посмотрел ей вслед, вытер грязь с лица и продолжил свое путешествие. Ему пришлось идти несколько часов с одного конца города на другой, можно было бы, конечно, остановиться на каком-нибудь постоялом дворе или попытаться нанять экипаж, но человек не хотел этого делать – ему было важно добраться до своей цели, не привлекая к себе лишнего внимания. Из этих соображений он даже считал неожиданный осенний ливень скорее удачей, чем неприятным событием.