Пророк

Заметив, что собеседника волнует затронутая тема, Фаддий продолжал:

— Пророчество — способность взять на себя ответственность за грядущий день. Не много найдется охотников сделаться пророком добровольно.

— Если это так, тогда пророки остановят Великую Охоту. О каком будущем можно вести речь, когда тело и мозг человека зависят от Китовласа?

Фаддий прислушался к словам Лориана:

— Согласен, судьба человечества, порабощенного Китовласом, незавидна. Кто-то должен наступить на хвост нечистой силе.

Завидев истукана на вершине отвесной скалы, Фаддий спросил, далеко ли до него.

— Три плавника, — ответил Лориан.

— Несносный мальчишка! Я откуда знаю твой рыбий счет? Скажи по-человечески, далеко ли?

— Далеко. До того времени, когда люди одолеют Китовласа и Илобиса, куда дальше.

— Юркость ума, — зло рассуждал вслух Фаддий. — Что это такое? Услышать о Великой Охоте и сразу поспешить с неисполнимыми обещаниями. Дать обещание, не расслышав, о чем идет речь. Вот что такое хитрость. С умом попрошу не путать.

— Я сказал и сделаю, — упрямо настаивал на своем Лориан.

— Я учу тебя парадоксам.

— Мое пророчество — лучший парадокс из всех, какие вы могли бы ожидать от нерадивого ученика.

— Хорошо, я слушаю.

— Вы говорите о Китов ласе, который разжигает Великую Охоту человека на человека. Я обещаю ее остановить. Для чего другого мне нужны ум и мужская сила?

Носильщики, сопровождавшие Фаддия в дальних переходах, несли на руках малых детей. Лориан часто смотрел на малышей, заснувших в пути. Теперь он не ребенок, но и взрослым его пока не назовешь. Дело не в обряде посвящения. Для осознания себя взрослым мужчиной нужна точка приложения внутренних сил. Фаддий открывал ему глаза на вопиющий разрыв между наказом сородичей и бедствующим положением народов Восточной; Ойкумены. Не получится ли, что, исполняя отцовский наказ, Лориан отрежет себя от прочих людей? Вдруг Страна Зверей — беззаботный уголок Вселенной, недоступный; детворе племени молчунов? Лучше бы Фаддий запретил своим сопровождающим брать детей в дорогу. О мальчишке, вертевшемся у него под ногами, Фаддий сказал:

— Не обращай внимания, это Трехушастик. Ему нет дела до твоих обещаний. Неважно, кем он родился. Он будет либо жертвой, либо ловцом. Его лишили выбора до рождения.

— А вдруг малыш вырастет и одолеет Китовласа? — предположил Лориан.

— Ему не по силам. Он глуп. А к тому времени, когда повзрослеет, я потеряю хватку.

Лориан рассмеялся:

— Получается, я лишен выбора. От отца я унаследовал бойцовские качества, Тенихан научил меня дорожить свободой, Фаддий подсказал мне путь победы над Китовласом. Я рожден пророком, который остановит Великую Охоту.

— Каким образом, самонадеянный юнец, ты намерен это сделать?

— Великую Охоту я остановлю словом, — ответил Лориан.

Путешествие продолжалось. Юноша и старик, волею случая оказавшиеся вместе, приближались к болотам, тянувшимся вдоль берега реки Каки.

У западного склона огромной котловины расположились деревни, потаенно укрывшиеся под землей. Огромные становища оседлого племени. Присутствие людей выдавали обработанные поля. Жилища, подобно грибам, вырастали из земли. Ни о чем подобном ранее Лориан не слышал. Вблизи от деревни под названием «Омока» Фаддий рассказал о своем взрослом сыне:

— Твак — непутевый сын. Немного постарше тебя. Красив, обормот, хотя и рожден нелюбимой женой. Впрочем, что вспоминать нелюбимых жен. Где мой мальчик сейчас? Кому-то доставляет он неприятности?

Омока оказалась сказочным местом. Прекрасные цветы, выращиваемые ее обитателями, скрывали крыши низких землянок от постороннего взгляда. Особенной красотой путников поражали розы. Розы имели высокий стебель с колючками и приятно пахли, если над ними наклонялся человек. По неизвестной причине в деревню их не пустили. На окраину деревни к ним вышел шаман цветочного племени. Смешной кривоногий коротышка с кругленьким животиком важно вышагивал навстречу неожиданным гостям. Шаман с Фаддием обменялись приветствиями. У шамана был сын, которого несколько лет назад отправили в деревню грамотных и за которого он теперь сильно тревожился. Для представителя оседлого племени шаман хорошо знал нравы кочевых народностей и с уважением относился к бродячим философам. Фаддий преподнес шаману в дар какую-то, на взгляд Лориана, безделушку. Шаман расплылся в довольной улыбке. Нечасто доводилось ему получать столь изысканные подарки. Получив ответный дар, целую охапку красных роз, Фаддий в свою очередь не преминул выказать восхищение. Лориану запомнилось, как Фаддий с розами в руках уходил из деревни. Следом за ним, как за живым богом, тянулись люди молчаливого племени, несущие короба с имуществом мудреца. Крышки коробов прогибались от роз. Наваленные на плоских крышках розы падали на следы босых ног при каждом покачивании на поворотах. В окружении роз и поклонников Фаддий выглядел великолепно.

Первая встреча с оседлым племенем произвела на Лориана глубокое впечатление. Удивительно было, что люди могут жить на одном месте постоянно. Его родное племя меняло становища не реже раза в сезон дождей.

В пути между первой деревней и поселком Рослов странникам случилось видеть степной пожар. Как-то поутру спящих Фаддия и Лориана растолкал один из немых носильщиков. Насмерть перепуганный парень бестолково махал руками, не в силах объяснить, что происходит. Фаддий и Лориан вскочили на ноги. Серое предрассветное небо заволоклось черными клубами едкого дыма. В воздухе резко пахло гарью.

— Пожар… — еле слышно выдохнул бродячий мудрец. — Где-то совсем неподалеку. Надо уходить. — Фаддий властно махнул рукой, призывая обоз поторапливаться со сборами.

Масштабы степного пожара потрясли воображение подростка. «Красная вода, красная волна, горячая волна», — подумал Лориан, когда впервые увидел бушующий огонь. Послушавшись совета Фаддия, ушли в болота, чем и спаслись. Лориан шел по болоту и думал о Тваке. Похож ли непутевый сын на мудрого отца? Какую важную роль сыграл Фаддий в жизни Лориана! Советы Фаддия, как пользоваться языком и о чем спорить с мудрым человеком, на какие вопросы искать ответы и над чем смеяться, казались Лориану не менее важными, чем отцовские наказы. По болоту они шли след в след по чавкающей жиже. Лориан думал: «Молодому человеку поначалу лучше идти по тропе, протоптанной мудрецами».

Выбрались они из болота мокрые и грязные. Фаддий достал из коробов огниво и развел огонь в нескольких шагах от лужи с болотной тиной. Костер на болотах! Сучья отсырели, и потребовались недюжинное мастерство и упрямый характер Фаддия, чтобы пламя не гасло от дуновений ветра с огромных болот. Искры взлетали до самого неба. Как это было необычно! Как тянуло в такой обстановке на самый откровенный разговор! Тему подсказала сама жизнь. По болотам Фаддий продвигался на спине одного из силачей. Это был толстяк, отличающийся редкой подвижностью и силой. Лориан спросил, как Фаддий относится к одиночеству, и получил ответ:

— Мудрец не путешествует в одиночку. Мудреца должны сопровождать ученики.

— И сколько учеников вас сопровождают? Где они? — поинтересовался Лориан, насмешливо глядя на толстяка, обсушивающегося у костра. Спутники Фаддия были слишком заняты, чтобы уловить сарказм в вопросе Лориана.

— Ты пока один, но лучший из моих учеников. Лориану стало стыдно: он получил хороший ответ на бестолковый вопрос. Тяжелые вещи Фаддия носили самые сильные мужчины, а среди тех, кто имел право ухаживать за телом «живого бога», выделялись крепкий юноша, чья немота в сочетании с укоризненным взглядом серых глаз наводила на мысли о скрытом уме, и подвижный коротконогий толстячок, забавная внешность и добродушный нрав которого контрастировали с кроющейся в нескладном теле мощью. Сопровождая одного из умнейших людей материка, они ничему у него не учились. В отличие от них Лориан перенимал у Фаддия все, что мог.

Фаддий всегда был неразлучен с мочеными яблоками.