Вампиры девичьих грез. Тетралогия. Город над бездной (СИ)

— Кроме того, что ты мне рассказал? Кроме того, как ты счастливо жил сотни лет со своей возлюбленной — Истинной Возлюбленной, как было принято говорить в вашем сказочном Эльвинерэлле — упивался любовью и семейным счастьем… А для меня пожалел… даже пары месяцев, даже просто достойного расставания… Я для тебя лишь «чужие долги и чужие судьбы», девочка, взятая в дом по ошибке. А что есть у меня, кроме возлюбленного, который так долго клялся в любви, и так горько предал?

— Разве я предал, Ларис? Я здесь, с тобой, и я сделаю для тебя все, что я обещал. И я люблю тебя — как никогда не любил ни одну из человеческих девочек. И всегда буду тебя помнить и тебя любить. Но моя истинная любовь, истинная судьба, моя пара — это женщина моего народа. Не ты.

— Но она умерла, разве нет? Истинная Возлюбленная у эльвина может быть лишь одна — об этом написано в каждой вашей книге.

— Она умерла, — согласно кивает Анхен. — Но возродилась для меня в своей дочери.

Поднимаю на него глаза, полные глубочайшего непонимания. Его возлюбленная была его женой и матерью его детей. Которые погибли. Ясмина — всего лишь дочь подруги жены. Безумно влюбленной в него, как утверждал Лоу. Но не любимой.

— Вот ее я действительно предал, — вздыхает Анхен, верно расценив мое недоумение. — Мою Эльсиэю. Я любил ее, Лар. С детства, с первого взгляда, с первой встречи. Я был совсем мальчишкой тогда, и моя любовь казалась мне не просто смыслом жизни — самой жизнью. Я ей жил, я ей дышал. Как и она жила лишь мной… По закону просить благословения в Священной роще можно было лишь после совершеннолетия, но мы не дождались, мы сбежали туда раньше. Положили руки на теплый ствол, принесли обеты и долго слушали, как сердце дерева бьется в такт с нашими сердцами… Мы получили благословение богов. Но для эльвинов оно ничего не значило. Она была из жреческого рода, я из правящего, мой сын — потенциальный Владыка. А во Владыке не может течь жреческой крови. Две ветви власти — светская и духовная — не могут объединитьcя. Таков закон, таково желание глав родов… Да, мы знали, конечно. Но мы были детьми, мы верили, все решает любовь, и если древо души соединит нас, если боги благословят, то эльвины уже не посмеют разрушить… Разрушили, Ларис. Легко. Ее отдали в храм, проходить посвящение высшего круга, меня в армию. Дабы мы очнулись и вспомнили долг. Долг, долг, долг. Процветание Эльвинерэлла, незыблемые традиции, освященные веками устои… И я предал свою Эльсиэю. Отказался от истинной любви. Признал обряд незаконным — ведь мы были несовершеннолетними. Согласился вычеркнуть тот обряд из памяти и никогда не упоминать, что он вообще был проведен. Взял в жены другую деву — с чистой огненной кровью. И публично признал ее своей Истинною Любовью, мы даже были с ней в роще, чтоб ни у кого не осталось сомнений…

— Так все, о чем ты мне рассказывал раньше…

— Я рассказывал об Эльсиэе. Халиану я даже не помню. Нет, я помню ее лицо… как мне кажется… помню голос… Но вот чем были заполнены наши дни, о чем мы говорили с нею, что делали… Мир становился настоящим, лишь когда приходила Эля.

Молчу. Единожды предав, отказавшись от своей любви, от своей души… Не удивительно, что они уничтожили к дракосу эти деревья — не только память своего народа, но и совесть. Сколько еще раз деревья шептали им: «так — не надо»? Ломали их хитрые политические планы, вскрывали наглую беспринципную ложь… И они не знали, что выжигая чужие, уничтожат свои? Да не верю, знали они все…

— И ты правда думаешь, что ухватившись сейчас за Ясмину, ты поворачиваешь время вспять и искупаешь то давнее предательство? Нет, Нэри, ты опять предаешь, — на этом имени его передергивает.

— Не смей называть меня так!

— Прежде просил, чтоб называла…

Что, больно, когда имя Нэри стоит рядом со словом предательство? Остатки совести чуть дрожат?.. Да нет, льщу. Он просто вычеркнул меня из круга тех, кому это позволено. Волевым решением. Как и всегда.

— Ты немного опоздала с этим, ты не находишь? И уж тем более я не намерен выслушивать от тебя подобные заявления, да еще и в подобном тоне, — авэнэ во всей красе: оскорбленный, возмущенный, высокомерный. — В любом случае, я уже сказал: я не надеюсь на твое понимание, да и не нуждаюсь в нем.

— Так зачем же тогда ты мне все это сейчас рассказываешь?

— Привык, — он как-то растерянно пожимает плечами. — Ты, все же, порой умеешь слушать… Да и не Ясе же мне об этом говорить…

— Так она даже не знает?..

— Нет. Ни она, ни Лоу… Из всех живущих ныне ту историю помнит разве что Владыка. Да и то, я не уверен, что он помнит, что именно жена последнего коэра Эльвинерэлла была моей суженной.

— А Сэнта?

— А Сэнта была в те годы ребенком. К тому же она — непрямая родня по матери: другой род, другой клан. Кто станет распространяться?.. Да и не в той старой истории дело. Просто когда я увидел Ясю…по-настоящему увидел, впервые в жизни, наверное… вдруг пронзило понимание: а если она — моя, мне судьбой предназначенная? А я сейчас не просто пройду мимо, я уеду на долгие годы — на пятьдесят лет, на сто, да даже если на десять. Сколько еще она будет ждать и надеяться? А когда я вернусь — не будет ли уже слишком поздно?.. Знаешь, когда произошла катастрофа, когда целый мир со всеми его устоями рухнул — в тот момент я мог бы жениться на Эле, объявить ее своей парой, и никто б мне не помешал. Но она была уже не свободна. Столько лет ждала и надеялась, а в тот миг была не свободна. Боги сохранили ее ребенка и подарили еще одного. Боги не простили мне предательства и не дали нам с ней счастья… И сейчас — да, я спрашивал богов, благословляют ли они наш союз или отвергают, и именно поэтому я просил Ясмину согласиться на ритуал зачатия. Если бы ребенка не получилось — я бы вернулся из Ичиасэ один, я бы уехал с тобой из страны и не слишком-то спешил возвращаться.

— Ты… просил бы ее о любви, а потом бросил? «Прости дорогая, но ты бесплодна, а потому мне не пара»? И это ты называешь своей истинной любовью?

— Да как ты не понимаешь, если пара истинная — боги дают ответ. И если не истинная — мы тоже ответ получаем. И если бы боги сказали «нет», нам бы просто не стоило терять время, напрасно мучая друг друга и пытаясь достичь гармонии, которая невозможна. Тебе ли не знать, ведь с тобой мы как раз и пытались — наперекор всему.

— Ну да, а раз моя кровь больше не приправлена страстью, а значит, и не вкусна, конечно, это боги тебе шепчут: можно бросить, можно предать.

— Еще раз, Лара. Не путай причину со следствием. Ты заболела, потому что твоя психика не выдержала реалий жизни с вампиром. Это ли не знак, что отношения мертворожденные? Я тебя не бросал, я приехал именно за тобой. Мне нужно день, два от силы, чтобы оформить на Ясю разрешение на пересечение границы, и мы уезжаем.

— А на меня тебе разрешение не нужно?

— Там Нить, Лара, наши ауры сцеплены законом о собственности, в моей ауре ты пройдешь без преград. Как необходимое мне в дороге питание. Разрешение на питание, слава светочу, у нас пока не требуется.

— Питание, значит, — заставляю себя не кривиться. Вот оно и настало — то время, которого я так боялась, когда из принцессы души я вновь стала собственностью и питанием, и он не пытается прятать это за красивыми оборотами речи. — И ее с собой волочешь. Ты же не надеешься, что я стану кормить этого вашего «невоплощенного ребенка»?

— Да Светоч тебя сохрани, Ларис, нам мальчик нужен. Наследник.

— И??? — связи не вижу совершенно.

— И для его воплощения Ясмине требуется только мужская кровь.

Ндааа, у людей, конечно, тоже свои заморочки, как пол у ребенка подгадать, но это все же к зачатию, а не после.

— Но ведь ребенок уже зачат. Значит, пол его определен, разве нет? Мне, конечно, без разницы, чем питается твоя единтвенная…

— Лишь бы не тобой. Я догадался. Не бойся, тебе не грозит. А пол это только у людей определяется сразу. А нас же ребенок сначала воплощается на энергетическом плане, и лишь спустя шесть месяцев обретает плоть и начинает физически развиваться. Так что пол определится только к лету, а пока важна правильная диета. Мы не люди, у нас второго шанса не будет.