Точка Столкновения(СИ)

- Мать... Чего-то другого от тебя было глупо ожидать. Знаешь, вот если бы ты пришла меня поддержать, вот тогда бы я удивился.

- Я всего лишь хочу трезво смотреть на мир...

- Извините, я вам не помешал, - в утренний струящийся из окна свет вошел генерал Персил. Увидев его мать Касмия, накинув капюшон, молча, удалилась. Старый генерал уже с утра облаченный в броню, он пришел спасти своего коллегу. Мать Касмия была единственным слабым местом, главной жизненной болью молодого генерала. Ее появление или разговор с нею превращал жестокого и хладнокровного Касмия в беспомощного мальчишку, мучающегося из-за отсутствия материнской ласки и семейного тепла. В свете надвигающихся событий Касмий должен оставаться собой. Персил пришел за ней следом. Караульные сразу оповестили его, когда Мать Касмия пробудилась в акрополе. - Все нормально коллега? - уточнил он у Касмия.

- Считай, я фактически попрощался с матерью. Это на случай если эта сумасшедшая права, и мы все сегодня умрем, - скрывая дрожь, Касмий пытался иронизировать. Весь взмокший, после столкновения с матерью он действительно походил на слабого мальчишку. Вся его хладнокровность и душевная окаменелость просто слетели с него как маска с лица.

- Люди говорят: именно смирение со смертью убивает. Лично я строю планы на будущее, смотрю на мир исходя из того что жизнь продолжается. Уже сейчас думаю, что скажу внучке, когда снова увижу ее. Так значит эта чокнутая как обычно пришла потравить тебе душу?

- Мы смотрим слишком уж разными глазами на этот мир. Это ты живешь. У тебя есть семья, ценности этой жизни имеют для тебя значение. А у меня ничего, никого нет, с социальной точки зрения я лишь существую. Поэтому из нас двоих только ты можешь позволять себе мечтать. Ты кстати попрощался со своими родными так на всякий случай?

- А как же твоя социальная функция, которой ты определяешь смысл своего существования? - едва сдерживал смех Персил, безумные взгляды Касмия на жизнь всегда его смешили. - Сейчас общество нуждается в тебе как никогда.

- Перестань! - выдал пародию на улыбку Касмий. - Твои попытки заставить меня оставаться собой выглядят просто смешно. Успокойся. Я и сам все понимаю. В нынешней ситуации у нас нет права на слабость. Разговор с ней никак на меня не повлиял. Да и что такого нового она мне могла сказать?

- Не страшно?

- А тебе?

- Жутковато. Только в такие моменты можно ощутить тяжесть генеральских погон. Я все надеялся, что на мой срок службы не выпадет ничего подобного.

- Надеюсь что до того момента когда нам - высшим генералам нужно будет идти в бой не дойдет. Не думаю что все так плохо.

Где-то на окраине города территорию армидейских гарнизонов огласил боевой рог, оповещавший здешних военнослужащих о начале дня.

После перехода на режим военного времени все действующие солдаты спали и жили в казармах. Утро всеми нежеланного дня для солдат началось с тревоги. В некоторых подразделениях подъем был осуществлен затемно. 'Боевая тревога! Бегом! Бегом!' - слышались крики сержантов. В казармах началась дикая суета. Пятый батальон, относящийся к восьмому оперативному полку морской пехоты Армидеи, в котором служил Джейсон, восстановить так и не успели. Сначала когда начался кризис, батальон вообще хотели расформировать, а солдат и офицеров раскидать по другим подразделениям. Но потом численность батальона была восстановлена до двух полных рот, и батальон так и остался двух ротным, неполноценным. После подъема под безумные крики сержантов, влетев в одежду за считанные секунды все солдаты, включая Джейсона, построились у выхода из расположения, уже вспотевшие, тяжело дыша, замерли в готовности идти в оружейный склад, расположенный в подвале казармы. 'Куда все так спешат, враг нападет только сегодня ночью, - с чашкой кофе появился у дверей командир батальона майор Калегром. - Это же твари Тьмы. У нас еще целый день. Пусть заправят кровати и умоются. А потом повзводно спустятся и спокойно экипируются', - глядя на солдат велел он сержантам. Джейсон спокойно ополоснул лицо в умывальнике. Сегодня ночью враг нападет на родной город, такого никто из окружающих солдат себе даже представить не мог. Артэоны привыкли, что войны гремят где-то вдали от них на диком юге. Да и вражеская армия будет представлена потоком безумных жутких тварей. На лицах многих солдат еще до погружения в Малдурум заметна потерянность, подавленность. Удивительно, но в атмосфере надвигающегося кошмара Джейсон чувствовал себя спокойно. Его грело понятное только ему теплое чувство. Он смотрел сам на себя в зеркало, висящее над умывальником, едва сдерживая улыбку, ведь в надвигающейся темноте и сложности для него имелся один приятный радостный момент значительно изменяющий, ну или облегчающий его жизнь.

- Сорн мать твою! - услышал он за спиной голос сержанта Раймса. - Ты чего завис?! А ну-ка бегом! Если командир дал вам возможность спокойно умыться, это не значит, что тревога отменена. Так что пошевеливайся! - кричал этот ненавистный Джейсону сержант. Уже облаченный в броню, погруженный в Малдурум Раймс привычно гонял солдат. Свой меч он держал за лезвие, чтобы его тяжелой рукоятью огреть любого непослушного подчиненного. За несколько недель жизни в казарме их отношения с Джейсоном накалились до предела. Раймс исполняя обязанности командира взвода, снова гонял 'своего любимчика', а Джейсон, издевательствами ненавистного сержанта доведенный до белого каленья, однажды во время чистки и заточки оружия, погрузившись в Малдурум, чуть не зарубил его. От продолжения конфликта их спас возникший между ними новый командир взвода. Молодой лейтенант, оказавшийся на редкость дерзким, быстро установил свои порядки и Раймс ушел на второй план. Джейсон смог вздохнуть с облегчением.

Пришло время взводу Джейсона спускаться в оружейный склад. Казарма высотой в четыре этажа еще четырьмя этажами уходила под землю. В подземной части казармы среди тусклого света ламп Джейсон в составе взвода двигался по темным коридорам. Здесь было холодно, и запах стоял какой-то странный, затхлый, старый. Джейсон и его сослуживцы как обычно выстроились перед нужным складом. Внутри склада разложенное по отдельным кабинкам хранится оружие, броня, снаряжение на каждого солдата. Офицер, контролирующий выдачу снаряжения, прежде чем открыть склад просмотрел какие-то списки.

- Так, а у вас кто, только Сорн. Один что ли всего? - удивленно глядя в свои бумаги сказал офицер.

- Сэр? - уточнил у офицера один из сержантов. Большинство сержантов, как и офицеров в их обновленном полу батальоне новички, что нервировало Джейсона. После смерти лейтенанта Конрада нового командира своего взвода, как и весь свой новый взвод, целиком, собранный из остатков и новичков он не мог воспринимать всерьез. Только старый ненавистный сержант Раймс все также не давал ему расслабиться.

- Всем меченным выдают новую броню. Без всяких красных отметин. В этой битве все будут равны, всем родина прощает все грехи. У людей, когда грядет тяжелая война или крупная битва для пополнения рядов солдат, когда уже нечего терять, выпускают всех заключенных, в общем, дают уголовникам шанс искупить грехи в грядущей войне. Формируют из них отдельные подразделения, типа штрафников. А у нас меченым списывают все грехи. И это пугает. Если родина все прощает меченым значит у родины большие проблемы, она в серьезной опасности. Надвигается что-то серьезное, - нагнав жути, офицер снова уставился в свои бумаги. - Так ну что. Тогда меченый Сорн, вернее рядовой Сорн, с чем я вас поздравляю. Вы сейчас следуйте в резервный склад, он уровнем ниже. Там представляетесь дежурному офицеру, получаете новое снаряжение, а потом за оружием сюда.

Джейсон бегом спустился в нужный склад. Вот оно, то от чего на его душе сегодня было так приятно и тепло. Ему списали все грехи. Он больше не меченый. У входа на склад стояли другие ребята, такие же отмеченные преступники как Джейсон. Сейчас все были артэонами поэтому, стыдливо опустив глаза, молчали о своих заслугах. В глазах некоторых читалась радость как у Джейсона, большинству было все равно. Дождавшись своей очереди, взойдя на платформу в центре помещения склада, произнеся нужное заклинание, Джейсон замер по стойке смирно. Нужные по размеру элементы брони, висящие на стендах склада, будто оживали, сами снимались со своих вешалок и летели к Джейсону. Пока элементы новой брони, сами одевались на него, сами скреплялись между собой, он чувствовал странную радость, приятно ласкающую душу. Он позволил себе улыбнуться. Ведь теперь он обычный солдат, ему дали шанс исправиться и он может начать все сначала. Еще никогда ему не было так легко на душе. Облаченный в новый бронекостюм, будто обновив свою совесть, он довольный не мог насмотреться на свои наплечные бронепластины чистые от красных отметин.