Три темные короны (ЛП)

Парень выскользнул на поверхность, колеблясь в её силе.

Он был меньше лодки, да и управлять оказалось проще.

Когда он попал на берег, тело откатилось на мокрый песок. Она не знала, как быть нежной. Вероятно, сломала его кости…

Мирабелла бросилась по крутой тропе вниз. Она скользила и падала, и ладони кровили от столкновения с острыми сказами. Она мчалась по песку к парню и прижала разрезанные руки к его груди.

Вода вытекала изо рта. Он был так бледен, лежал на берегу. Мог быть любым другим морским существом, что мучили волы…

- Дыши! – закричала она, но не могла направить ветер в его лёгкие. Она не целитель и не знала, что делать.

Он закашлялся. Задрожал – но это лучше смерти.

- Где я? – спросил он.

- Не знаю… У Тригнора, наверное.

Она сняла свой плащ и укрыла его. Этого мало. Она должна его согреть, но она ничего не видела.

- Это… - она встряхнула его, когда он вновь, казалось,

терял сознание, - не лучшее место, чтобы причалить!

К её удивлению, парень рассмеялся. Он был её возраста, с тёмными волосами. Глаза казались подобными буре. Может, он и не мальчишка, а элементаль из воды и постоянного грома.

- Ты можешь идти? – спросила она, но он покачал головой,

и зубы дрожали. Она не понесёт его. Не по тропе, не по участку пляжа, что лежал между ними и городом.

Где скалы разрезали дорогу, они склонялись так, чтобы там было вверху уже, чем внизу. Не пещера. Даже не навес, но выбора нет.

Мирабелла обхватила его рукой и потянула за плечи,

потащила по болоту, хромая. Песок затягивал. Уставшие ноги горели в знак протеста, но они добрались до скал.

- Надо найти дрова для огня, - сказала она. Он дрожал,

лёжа на боку. Даже если его согреть, он может не пережить ночь, если выпил слишком много солёной воды.

В темноте она едва нашла несколько палочек из деревянной подстилки и мокрую корягу. Мирабелла собрала их и устроила под прикрытием скал в огромном беспорядке, с морскими водорослями, раковинами и галькой.

Она тоже дрожала. Дар был близок к истощению.

Когда она призвала огонь, тот не пришёл.

Мирабелла присела и потёрла руки. Она любила огонь, как и молнию. Он не мог игнорировать её, поджав хвост, умчаться!

Губы парня посинели.

- Прошу, - выдохнула она и толкнула дар с той силой, на которую была только способна.

Сначала ничего – а потом медленная струйка дыма поднялась вверх. После пламя согрело из щёки и сушило одежду. Шипело и плевалось, когда дождь Шторма Шеннон бил его, но не погасло. Её дар был исчерпан, отогнать облака она не могла. Шторм закончится тогда, когда должен.

Мальчишка дрожал меньше. Она стянула его куртку и рубашку и разложила на песке у огня, но так, чтобы не сгорели.

И положила плащ Элизабет. Он будет достаточно тёплым, когда высохнет.

Парень застонал. Если б Лука тут была, она бы знала, что делать!

- Холодно, - пробормотал он.

Мирабелла тащила его из глубин не для того, чтобы увидеть смерть. Она знала только одно, что могла сделать.

Она расстегнула платье и выскользнула из него, легла позади парня и обвила его руками, отдавая тепло. Когда её плащ высохнет, она укроет их обоих.

Мирабелла содрогнулась, проснувшись. После того, как она укрыла их сухим плащом Элизабет, она задремала, глядя в огонь, и ей снилось, что Арсиноя и Катарина стали деревом,

мокрым, с дымящимися морскими водорослями вместо волос.

Они горели и превращалась в угли, ползли крабами по песку.

Парень лежал рядом. Капельки пота покрывали лоб, он вырывался, но она крепко держала его. Он должен быть в тепле. Утром ему потребуется свежая вода. Может, она найдёт,

если поднимется вверх по скалам к лесу. Даже после дождя в лесу есть лёд на ветвях.

Мирабелла устроилась удобнее и положила руку парня на талию. Его глаза открылись.

- Лодка, - выдохнул он.

- Она на дне моря, - скорее всего, разбилась, учитывая силу волн.

- Моя семья вынуждена будет её менять…

- Не беспокойся об этом. Как ты? Что-то болит?

- Нет. Я замёрз. Мне очень холодно.

Его рука скользнула по её спине, под плащом, и пульс

Мирабеллы участился. Даже почти утонувшим он был самым красивым парнем, которого она когда-либо видела.

- Я мёртв? - спросил он. – Я умру?

Его нога придвинулась к её.

- Ты не умер, - её голос сбился, - но мне следует тебя согреть.

- Так согрей.

Он прильнул к её губам. Это был вкус соли. Его руки скользили по её коже.

- Ты нереальна, - выдохнул он ей в губы.

Парень великолепно целовался. Он уже целовал её в шею –

и повторял, что она нереальна.

Но, может, он нереален. Парень с глазами цвета шторма.

Мирабелла обвила ноги вокруг него. Он застонал не от холода.

- Я спасла тебя. И не дам тебе умереть.

Она жадно поцеловала его, и её прикосновение разбудило её и выдернуло из темноты. Он чувствовал, что держал её в руках. И она не даст ему умереть. Она их согреет.

Она зажжёт их.

Волчья весна

Матери Джозефа приснилось, что он утонул под волнами.

Это было больше, чем кошмар, сказала она, и Джулс ей поверила. Джозеф имел частичку Зрения в детстве. Этот дар должен откуда-то происходить. Но остальные скептически относились к этому, пока птицы не вернулись с ответом, что в

Тригноре его никто не видел.

Лука толкнул чашку чая ей в руки. Он принёс её вниз к причалу, держа в руках.

- Увы, - промолвил он, когда чай горячей водой лизнул костяшки пальцев. – Мне так жаль, что я не смог принести крем, но тут… - он полез в карман куртки и вытащил кубики сахара.

- Спасибо, Лука, - сказала Джулс, и Хэнк устроился на его плече, пока Лука отдавал чашки всем остальным.

Джулс слишком беспокоилась, чтобы пить. Птицы принесли с собой шторм, чудовищный, что покачнул остров в открытом море и опустошил землю от Линвуда до порта.

Билли устроился рядом и положил руку ей на плечо.

- Джозеф хороший моряк, Джулс, - сказал он. – Скорее всего, он добрался до бухты и ждал, пока всё закончится. Мы скоро о нём услышим, я уверен.

Джулс кивнула, и Арсиноя устроилась рядом с нею с другой стороны. Камдэн вжималась в ноги. Вопреки словам успокоения, многие лодки уже покинули порт и мчались на поиски, и Мэтью, и госпожа Бакстер тоже.

Джулс смотрела на бухту. От того места, где она стояла,

море казалось огромным. Впервые в жизни Джулс оно было

таким отвратительным. Безразличным и не показывающим ничего, кроме волн и морского дна, усыпанного костьми.

Она ненавидела море прежде лишь раз, когда они ночью пытались бежать, и оно отказалось отпустить Арсиною. И этот туман, толстый, как сети, она ненавидела так сильно, что была готова в него плюнуть.

Но она была лишь ребёнком. Конечно, Богиня не будет хвататься за это проклятье и ждать столько лет, чтобы вновь швырнуть им в неё.

- Не знаю, почему мы столько всего делаем, - прошептал кто-то, - для пахнущего материком выскочки!

Джулс бросила взгляд на толпу.

- Что вы сказали? – спросила она, и чашка треснула в её руке.

- Тише, Джулс, - Арсиноя потянула её за руку. – Мы его найдём.

- Я не буду слушать слова против Джозефа, - прорычала

Джулс. – Пока он не вернулся! Но вы недостаточно смелы,

чтобы сказать это ему в лицо!

- Иди, Джулс, - проронила Арсиноя, когда толпа отступила от неё. – Мы его найдём.

- Как? – спросила Джулс, но позволила Арсиное увести её с пирса. – Арсиноя, мне никогда не было так страшно!

- Да, - кивнула королева, - но у меня есть план.

- Почему меня это пугает? – спросил последовавший за ними Билли.

Арсиноя, Джулс и Билли оставили Волчью Весну в течение часа на трёх верховых лошадях Андерсона. У принадлежащих