Черная река (СИ)

- Вы поладите быстро, - пообещал он – и тоже не шутил. – Подожди, я вернусь с задания, и мы полетим на север…

Кесса смотрела на него, и тысячи вопросов просились на язык, но она не могла произнести ни слова. «На север…» - повторяла она про себя. «Туда, где даже крылатые тени становятся друзьями и родичами. Туда, где в камне горит огонь, а вода летает. Река моя Праматерь! Что я скажу им всем?!»

Речник Фрисс собирался в поход, его корабль уже ждал его у каменных колец. Он был мыслями далеко от Фейра, и Кесса это видела, и ей было не по себе.

- Ты убьёшь этого мага, да? – еле слышно спросила она. Где-то далеко, на странных землях, куда летают только Речники, жил чародей, враждебный Королю Астанену, и он ещё не знал, что его ждёт. Но Кесса знала…

- Нет. Не за этим меня послали, - взгляд Речника остался светлым и спокойным, словно он собирался не сражаться с чародеями, а рыбачить на причале. – Достаточно будет разговора. Потом загляну в Замок… что тебе привезти?

Кесса растерянно мигнула. «Боги великие! Если бы я собираласть биться с магом… А, куда мне…»

- Или ты хочешь побывать там по пути на Канумяэ? – спросил Фрисс. – Тогда ты сама выберешь, что тебе понравится…

- Не надо привозить, - мотнула головой Кесса и крепко сжала его руку в ладонях. Она была жёсткой, как корабельный борт, потемневшей от ветра и нездешнего солнца.

- Возвращайся живым, Речник Фриссгейн!

Он, склонив голову, погладил её запястья. Траурная раскраска ничуть не истёрлась, её и подновлять не надо было.

- Я был бы рад привезти Йора Скенеса, - тихо сказал Речник. – Привезти его и остальных – живыми… сюда, в Фейр. Это очень скверно, что я тогда оставил их… не уберёг, пока мотался по Старому Городу и пугал крыс. Если что-то в этом мире зависит от меня, больше такого не будет. Там, у истоков Канумяэ, нет враждебных тварей. Там тебя никто не обидит.

Кесса уткнулась макушкой в его грудь и шмыгнула носом. Туман плыл перед глазами, и она сердито замигала, но он не спешил рассеяться.

- Ну-ну, - пробормотал смущённый Речник и вложил что-то маленькое и прохладное в ладонь Кессы. Она мигнула, скосила глаз на свою руку и увидела каменную ракушку. Её ребристый бок блестел перламутром – моллюск давно стал прахом, а мягкий ил – белым камнем, но перламутровый блеск не потускнел ни на каплю.

- Ты… ты видел Старый Город, Речник Фрисс? – ещё раз шмыгнув носом, спросила Кесса. – Весной там прорастает трава? И я увижу его?

- Да ну, - покачал головой Фриссгейн. – Вот уж чего не надо. Там ещё долго не взойдёт трава. Там только развалины и незримый свет, сжигающий кости. И крысы, Вайнег их побери! Ты не бойся, Кесса. Я не повезу тебя в мёртвый город. Нечего там делать, если ты не сармат в чёрной броне.

- А сармат? Он живёт там? Гедимин, повелитель станции «Идис»… и другие, в чёрной броне… и станции, увенчанные огнём… и зелёный свет по воде… Я увижу их? – замирая от волнения, спросила Кесса. Речник вздохнул и потрепал её по волосам.

- Река моя Праматерь! Кто так напугал тебя? Тут ходит слишком много россказней. Половину из них я сам не слышал, а вторая половина… А, Вайнег с ними! Сарматы – могучий, но мирный народ. Они не пойдут к нам на Истоки. И они точно не навредят тебе. Там нет ни одной станции, и в воде нет светящегося яда.

- А Провалы? Есть там Провалы? И хески выходят на берег… огненные, и крылатые, и когтистые, и закованные в броню? – спросила Кесса. Речник покачал головой.

- Нет, Кесса. Там тихое место. Но я всё-таки найду, кто рассказывает всю эту чушь.

По ту сторону дверной завесы послышались тяжёлые шаги, и Речник Айому заглянул в пещеру. Он прижимал к груди половину огромного пирога, а за его спиной толпились, вставая на цыпочки, молодые воины.

- Фрисс! Где ты пропадаешь? – укоризненно поджал губы Айому. – Так и обед пропустить недолго. Мейны зовут тебя на пирог. Откажешься – я съем и твою долю.

- Бездна! – Фрисс усмехнулся. – Так ты, Айому, нескоро сможешь влезть на Дуб. Скайоты не дождутся тебя в гости. Ладно, я иду. Кесса, ты хочешь пирога?

Она замотала головой и отпрянула.

- Нет… Ты иди, Речник Фрисс. Ешь! Тебе надо… ты сражаешься за нас.

Когда закат догорел над стеной Опалённого Леса, берег опустел, и тишина опустилась на Фейр. Речник Фрисс улетал на рассвете, весь вечер его провожали, и прошлогодней кислухи не осталось ни в одной пещере, и даже стражи на скальных тропах дремали, свернувшись прямо на камнях и обняв копья. Кесса тихонько посвистела у пещеры Нелфи – и Сима выскочила, будто давно ждала её.

- Ну что, Кесса? Что? Ты сказала ему? – Сима дрожала от любопытства. – А он что? Он тебя сам научит? А оружие даст?

Кесса покачала головой и судорожно прижала к груди золотистую нитку мраморных бус – подарок Речника.

- Он сказал, что это всё россказни. Что там… там, откуда Речники прилетают… тихо и спокойно. И ничего странного нет. И оружие не нужно…

- Макехс и Мацинген! – всплеснула руками Сима. – То-то он всегда с двумя мечами – даже купаться ходит с ними! Так значит… значит, всё спокойно? И ничего странного нет? Река моя Праматерь! Он что – думает, что ты малое дитя? Только не вздумай поверить, Кесса. Не то всё это свалится на тебя, как оползень. Так и сгинуть можно!

- Он думает, должно быть, что я испугаюсь, - вздохнула Кесса. – Он успокаивает меня. И он… да, он в самом деле не пустит меня ни в какие странные места. Я, видно, совсем не похожа на Речницу!

- Зря он так, - нахмурилась Сима. – Ты очень смелая! Речник Фрисс мало видел тебя, иначе он так не подумал бы. Я расскажу ему, как ты напала на снежника!

Кесса помотала головой.

- Я не знаю, что делать, Сима, - пробормотала она. – Я же ни к чему не готова! Как буду жить там?! То ли шарахаться от всего, то ли ничего не замечать…

- Это не дело, - кивнула Сима. – Совсем не дело. Ну-у… Я знаю! Эта броня в сундуке… Ты надень её! И… вот что. Тебе выбраться бы из Фейра… ну, хоть на Левый Берег! Туда, в странные места. Заранее же не знаешь, что и как будет. А так – ты посмотришь, как там, и узнаешь, что у тебя получится.

Кесса растерянно мигнула.

- Выбраться? В странные места? Как Чёрная Речница?

- И в её броне, - закивала Сима. – Это будет такое славное путешествие! Есть много странных мест, Речник Фрисс рассказывал о них!

- Старый Город… и сарматские станции… и Лес… и Провал… - прошептала Кесса, мечтательно щурясь. – Если ночью уйти, хватятся не сразу. А когда Речник Фрисс вернётся, я буду уже тут. И я буду знать, к чему готова. Вот только…

Она вздохнула и покосилась на закрытую пещеру.

- Мои-то не обрадуются. Даже напугаются. А узнают заранее – не отпустят.

- Это верно, - насупилась Сима. – Мои тоже. Но мы что-нибудь придумаем. Можно мне с тобой?

- Ага, - кивнула Кесса. – Мы пройдём вдоль Реки, как Чёрные Речники! Я буду воином, а ты – чародейкой. Завтра?

- Тут надо поразмыслить, - покачала головой Сима. – Ветер-то холодный. Листья на Дубе ещё не раскрылись. Ночью нам будет негде спрятаться – придётся брать одеяла, а это большая тяжесть.

- Ничего, скоро потеплеет, - Кесса посмотрела на небо, усыпанное звёздами. – Без одеял обойдёмся. Когда развернутся на Дубе листья, выберем тихую ночь и уйдём. Ты Ингейну скажешь?

- Хм! Вот он точно не обрадуется, - нахмурилась Сима. – Нет, тут надо подумать.

…Листья на Высоком Дубе почти уже развернулись, ветки пожелтели от тонких нитчатых соцветий, но холода не спешили отступать. Те, кто осмеливался искупаться в Реке, на берег вылетали стрелой и тут же ныряли в пещеры, ни секунды не задерживаясь на холодном ветру. Снова над обрывом закурились дымки – дров теперь было вдоволь, и очаги нечасто гасли. Ингейн, спасаясь от утреннего холода, сидел у очажных камней и вполглаза следил за подвешенным на крюке горшком – там варилась рыба.

- Ал-лииши! – Сима протянула руку к горшку, и кипяток взметнулся вверх, вытянувшись над сосудом, и так повис, клокоча и пузырясь. Ингейн шевельнул хвостом.