Мой путь озарён рассветом (СИ)

— Побежали! — крикнула я, выскакивая на улицу к остальным. — Куда сначала?

— Дом Дисы ближе всего!

И мы помчались, обойдя все дома и убедившись, что Крис успел побывать везде раньше, чем мы побывали у него.

— Думаешь, он и сейчас в деревне? — спросила Сона Малисану.

— Нет. Совершенно точно нет, — отрезала та, не объясняя.

В руках ученица Слышащей крутила оставленный на окне её комнаты амулет, перевязанный такой же зелёной верёвкой, как и у всех.

— Пойдём, Ярна ещё не оставила ответку, — поторопил её юноша-хорёк. Тайто, если я опять не напутала.

Мы побежали обратно, вернувшись к кажущемуся зловещим и мёртвым дому Призрака. И я, на секунду крепко сжав зубы, словно бы пытаясь откусить свою неуверенность, положила рядом с их «добрыми пожеланиями» своё «спасибо». Я боялась, что кто-нибудь что-нибудь скажет по этому поводу, но никто ничего не сказал.

Комментарий к 4. Спасибо.

Следующая глава ожидается примерно через две недели.

Время ударений!

Та́йто, Хе́льмер

Остальные, думаю, очевидны.

========== 5. Преображение. ==========

Остальными подарками мы обменялись, вернувшись на площадь. В ответ на своё «спасибо» я получила «наилучшие пожелания» от Соны, а вот Малисана вручила мне «извинения» до того, как я отдала свои «наилучшие пожелания» ей. Люди вокруг веселились, начались конкурсы и соревнования, и меня затянуло, закрутило, унесло… Сона не соврала, устоять было действительно невозможно. Я даже поучаствовала в нескольких конкурсах и совершенно неожиданно для самой себя заняла третье место в одном из заходов стрельбы из лука.

Еда сегодня казалась особенно вкусной, а тени от огня — особенно игривыми.

— А что означают цвета ленточек? — спросила я, когда мы остановились перекусить. — В смысле, почему именно эти цвета?

— Не знаю, — хихикнула Ирма, тыкая птичьей костью в брата. Тот ухмыльнулся и, спешно обглодав заячью лапку, принялся контратаковать.

Ответ знала Малисана.

— Зелёный — цвет листвы и наступающего лета, хорошего будущего. Красный и оранжевый — цвета костра, тепла, того, что есть здесь и сейчас. Белый и голубой — цвета снега, всего, что мы оставляем.

Я кивнула, а потом на меня свалилась побеждённая Ирма, сбив меня с ног. Мы обе упали, а празднующий победу Тео был немедленно атакован Соной. После непродолжительного поединка оба повалились в снег, откуда мы с Ирмой так и не успели встать.

Снегопад становился всё сильнее, пока весь воздух вокруг не наполнился крупными снежными хлопьями. Я протянула руку вперёд, ловя тёплыми пальцами мягкие снежинки. Несколько секунд спустя у меня в ладони появился маленький сугроб. Снег засыпал всех и всё, и только огромный костёр мог противостоять ему.

— Мы в снегу словно рыбы в воде, — глубокомысленно заявила Ирма.

Чернобурка Диса фыркнула.

— Теперь ты знаешь, что чувствуют оадоины.

Все засмеялись, Тео кинул в Сону снегом, и вот мы снова куда-то бежали, хохоча и то и дело врезаясь в других смеющихся людей, скрытых от наших глаз снегопадом. Резкий смех Ирмы переплетался с тяжёлым хохотом Дисы, робко посмеивался медведь Хельмер, утирала выступившие на глаза слёзы Сона. Смех Онни напоминал собачий лай, Тайто ограничивался широкой улыбкой, хотя я видела, что от сдавливаемого смеха он дрожит. Петра хихикала, прикрыв губы ладонью, Малисана, напротив, хохотала, широко открывая рот и закидывая голову назад. Но заразительнее всех смеялся Тео. Лишь только услышав его смех, я начинала смеяться ещё громче, и от этого становилось ещё смешнее.

Нас подхватил хоровод кружащих вокруг костра людей. Пару раз я видела пляшущую со своими ровесниками Кайру, но девочка меня не заметила. Гораздо чаще я встречала в толпе Кору, которая каждый раз мне подмигивала.

У меня не было хвоста и звериных ушей, я не знала слов песен и не умела танцевать, но всё-таки я чувствовала себя совершенно своей. И во время массовой битвы снежками я, гоняясь за заливающейся смехом Малисаной, поняла, что счастлива. Где-то в груди отчётливо шевелилось какое-то новое чувство. Желание свободы, боя, погони, песни. Словно зов. Тот зверь, что помог мне сразиться с ниорами на замёрзшем озере, пробудив во мне странную чёрную и тёплую злость, вновь проснулся. Он хотел бежать вперёд, вдыхая холодный воздух, и чувствовать ветер, летящий ему навстречу. Он хотел, чтобы я бежала вместе с ним. И я хотела того же.

Под утро, когда большая часть клана разошлась по домам, это чувство стало совсем сильным, оно не давало мне покоя, разрывало на части. Чем больше я к нему прислушивалась, тем яснее я осознавала: оно было всегда, просто слабее, я не замечала его, а если замечала — отгоняла прочь. Разумом я понимала, что это, но боялась поверить, ошибиться, разочароваться.

На прощание все мои новые товарищи заверили меня, что были рады со мной познакомиться и надеются встретиться снова, и я со всей искренностью ответила им тем же. Кора уже ждала меня дома, счастливая и усталая, как и я сама. Перед сном я аккуратно сложила в свой сундук четыре полученных амулета: два «наилучших пожелания», одно «извинение» и одно «спасибо». Что будет в следующем году? Кто и какие амулеты подарит мне, кому какие подарю я? Угадать невозможно. Ясно было одно: после такой встречи новый круг охоты просто обязан быть хорошим.

Всю ночь мне снились яркие живые сны, где я была зверем, носившимся по заросшим лесом горам. Я была сильной, быстрой и ловкой, и ветер трепал мою шерсть. Проснувшись, я почувствовала, что давешний зов кричит во мне с новой силой. Об этом стоило кому-нибудь рассказать, но я не очень понимала как.

— Скажи, а на что похож этот звериный зов? — спросила я за завтраком Кору.

— О, тут ты не ошибёшься! Он такой… Такой… Сразу понимаешь, что зов!

Я глубоко вдохнула и, боясь струсить и передумать, выпалила:

— Кажется, я его чувствую.

Сказать, что Кора обрадовалась, — ничего не сказать.

— Собирайся! Прямо сейчас пойдём к Финиде, пусть она скажет, как теперь!

— Но ведь я ещё не готова. Для ритуала ведь нужны некоторые боевые навыки, так?

Крис говорил, что тренироваться мне ещё не менее года.

— У-у-у, на двенадцатилетнего ребёнка у тебя навыки уже есть, — Кору было не остановить. — Доедай и собирайся.

Из-за праздника тренировки с Крисом в этот день не планировалось, отвертеться, ссылаясь на неё, было нельзя. Мне было страшно до одури, но я не взялась бы сказать, что мучило меня больше: страх или нетерпение. Не очень понимая, как именно я должна собираться, я просто оделась в обычную одежду и вышла к хозяйке.

— С собой нужно брать что-нибудь особенное? Как-нибудь готовиться?

— Если будет нужно что-нибудь, Финида скажет, — ответила та.

Кострище ещё не убрали, оставались и многие другие следы вчерашнего праздника. Вытоптанный снег, столы, где стояла еда, украшения на Главном Доме. Я шла следом за Корой, изо всех сил стараясь успокоиться. Да, для меня этот год начинался особыми переменами. Сейчас или не сейчас, уже скоро для меня должен был пройти ритуал посвящения, после которого я наконец стану настоящей раской.

Как во сне, я следовала за Корой по коридорам Главного Дома, пока мы не добрались до комнат Слышащей. Финида выглядела заспанной, но на открывшую нам дверь Малисану было и вовсе страшно смотреть. Похоже, ей пришлось встать рано, хотя вчера мы не спали до самого рассвета.

— Ярна говорит, что… — начала было за меня Кора, но я неожиданно для самой себя её перебила:

— Я слышу зов. Очень отчётливо.

Слышащая понимающе кивнула.

— Я вижу.

— Что теперь будет?

— Теперь мне надо поговорить с Крисом, чтобы узнать, готова ли ты к ритуалу. А потом можно будет его провести.

— А потом?

Финида сощурилась.

— Потом ты продолжишь учиться у Криса, но всё для тебя пойдёт иначе. Ты будешь полноценной раской, а хвостатые раски всегда обучались легче тех, у кого нет хвостов. Быть может, уже к этой весне тебе придётся искать наставника, который поможет тебе занять своё место в клане, а может, придётся подождать следующей весны.