Мой путь озарён рассветом (СИ)

В библиотеке совершенно неожиданно обнаружился Крис. Он взял штук шесть книг и как раз собирался уходить. Меня Призрак или не заметил, или проигнорировал, что, впрочем, не имело значения. Я не ожидала, что он может оказаться книголюбом, с другой стороны, должен же он чем-то заниматься в свободное время? Крис с самого начала начал таскать, а потом просто советовать мне книги, благодаря которым я многое узнала, можно было догадаться, что сам он немало читает.

Обменяв книги и наскоро распрощавшись с Соной, я помчалась прямиком к Главному Дому, надеясь найти там Малисану. Малисаны не оказалось на месте, и я, мысленно отругав себя за то, что не спросила у Соны, где может быть ученица Слышащей сейчас, побрела домой.

Малисану я встретила только на следующий день, притом безумно не вовремя. Я брела домой, едва живая после тренировки. Во время очередного паршивого падения с моих волос слетела сдерживающая их в хвосте лента, волосы распустились и, мокрые от снега, торчали под невообразимыми углами. Снег был у меня на голове, за шиворотом, в сапогах и вообще везде, где только можно. Я была усталая и злая.

Малисана, не скрываясь, кинула на меня полный презрения взгляд. Я приветливо улыбнулась ей, мысленно пожелав хотя бы денёк побыть в моей шкуре. Сейчас, когда морозы стали крепче, а снег перестал лепиться, Крис придумал новое издевательство: мы дрались на палках на краю заснеженного оврага, в который превратился замёрзший ручей. Мучитель специально выбрал место, где берега были покруче и покаменистее. Не видя края берега под сугробами, я постоянно падала вниз, и то, что лёд был прикрыт снегом, не делало падение менее болезненным. Особенно если вспомнить обо всех этих камнях…

Говорить с Малисаной сейчас я была морально не готова, пришлось разойтись. «Ничего, я ещё найду тебя», — пообещала ей я мысленно.

Впрочем, стоило мне попасть домой, все грустные мысли умерли, сметённые тихим, но ярким энтузиазмом Коры. Хозяйка была ещё более добра, бодра и весела, чем обычно. Она с нетерпением ждала Круга Охоты, а я задумалась о том, должна ли я дарить ей подарок как члену семьи. С одной стороны, кровного родства между нами не было, не прошло и полугода с того дня, как Кора взяла меня к себе. С другой стороны, хозяйка заботилась обо мне, как о своей дочери, да и я знала её всю ту часть своей жизни, которую я помнила. Нет, Кора определённо заслуживала семейного подарка, оставалось только решить, что дарить.

А обереги? Кому я могу подарить их? Соне и Коре — непременно благодарности, ещё, пожалуй, благодарность можно было отнести Финиде. Возможно, стоило найти Кайру. Но что дарить ей, благодарность или добрые пожелания?

В амулеты полагалось вкладывать душу. Так ли много во мне благодарности, чтобы хватило на всех? Есть Кора и Сона, которым я благодарна в полной мере, а Кайра? Да, она привела меня сюда, но, по сути, девчонка лишь сделала то, что требовалось от неё по третьему закону Кииры. А Финида? Она помогла мне устроиться и дала пару советов, но я и видела-то Слышащую лишь два раза. Нет, от всей души благодарить её я была не готова. К тому же я не была уверена, стоит ли напрягать Финиду необходимостью готовить мне ответ или отказываться от подарка.

А ещё был проклятый Крис. Вроде как я была благодарна ему за обучение, за то, что почти забыла о боли в ногах и спине, за то, что стала сильнее и научилась драться. Но благодарить за ежедневные пытки?.. Да и вообще связываться с Крисом не хотелось. Пусть мы проводили много времени вместе, но я ничего не знала о нём. Мы не были друзьями или даже приятелями. Мой подарок ему был бы только этаким актом вежливости, а Призраку так и вовсе резона дарить мне что-либо не было.

В итоге я решила так: на всякий случай сделаю запасной амулет с добрыми пожеланиями. Если Крис сам мне что-нибудь подарит, я отдам его ему в ответ. Если нет — может, ещё пригодится. Мало ли, вдруг найдётся кто-то ещё, кто захочет меня одарить, а у меня в ответ ничего не будет, придётся отказаться или срочно бежать делать новый… На этом я и успокоилась.

На следующий день снега выпало ещё больше, а тренировка стала совсем невыносимой. У меня всё никак не получалось разозлиться, я лишь раздражалась. В очередной раз кубарем скатившись вниз, я попросила дать мне немного отдохнуть.

Крис пожал плечами.

— Недолго, — уточнил он, отвернулся и принялся сгребать снег в кучу, заменяющую снеговика — воображаемого третьего противника, которого я должна буду «убить», попутно уворачиваясь от Криса и пытаясь не упасть вниз.

Я пнула ногой нависший над оврагом сугроб, собираясь полюбоваться катящимися вниз снежными комьями, но вселенная была против: в снегу оказался скрыт камень.

— Ай-й, — прошипела я.

— Побереги себя до возобновления тренировки, тогда уже будешь биться, — посоветовал мне Призрак, не удосужившись даже повернуться ко мне.

Я сняла рукавицы и собрала немного снега. Подтаяв в моих руках, он нехотя слепился в снежок, которым я со всей дури запустила в Криса, надеясь попасть ему в плечо. Попала аккурат по затылку. Этому лохматому, но до сих пор не побывавшему в снегу затылку.

Крис удивился. Он медленно обернулся, и я резко пожалела о своём поступке. Однако на лице моего мучителя совершенно неожиданно обнаружился неподдельный мальчишеский восторг.

— Отличная идея! Усложняем тренировку.

Моё сердце упало в пятки. Я была обречена.

«Убивать» условных снеговиков, уворачиваясь от палки Криса и летящих в меня пригоршней снега, было практически невыносимо, речи о том, чтобы атаковать его самого, и вовсе не было. Я чувствовала себя опустошённой и хотела домой. После принятого решения поговорить с Малисаной, использовать её для поддержания злости уже не получалось.

Очередной раз отступая, я ударилась пяткой о камень. Неожиданная резкая боль ринулась вверх по ноге так, что подломилось колено, и я лишь чудом сумела сохранить равновесие. Моё неожиданное сомнительное трепыхание немного сбило Криса с толку, и я собралась воспользоваться этим, чтобы подобраться к снеговику. Но стоило мне сделать шаг в сторону, как жуткая боль молнией ударила по ноге. Она поднялась от стопы вверх по позвоночнику и ещё выше, ударила в голову, в глазах потемнело. Единственное, что я понимала — я падала. Падала вниз, к ручью, спиной вперёд. Я покатилась по склону, чувствуя каждый камень, но не имея сил даже собраться и попытаться контролировать падение, а потом резкий удар по голове выключил моё сознание.

Эти глаза. Бесконечно-голубые, внимательные, добрые. Эти глаза дарили мне радость и ощущение покоя, за обладателем этих глаз я была готова идти хоть на край света.

Русые волосы, короткие и ухоженные. Это лицо, такое родное лицо с забавной родинкой на подбородке. Этот человек был где-то, но он был далеко. Там же, где остались мои воспоминания. Только вот кто бы ни забрал мою память, этого человека вырвать из моей головы он не мог. Наверное, я любила его слишком сильно, так сильно, что даже теперь меня тянуло к тому, о ком я помнила так мало.

Ходит ли он где-то по миру? Помнит ли он меня? Встретимся ли мы снова?

Я открыла глаза и обнаружила себя в своей кровати. Болело всё, особенно голова. Вспомнив, что случилось на тренировке, я почувствовала невообразимый ужас: тогда я не могла пошевелиться, вдруг и теперь не смогу? Проверять было страшно. Лучше уж не знать ничего, чем выяснить, что для меня всё кончено… Впрочем, муки неизвестности тоже оказались невыносимыми, я попыталась шевельнуть пальцами руки, и моё сердце чуть не разорвалось от ужаса, когда у меня не получилось. В порыве отчаяния я попыталась сжать кулак, и кулак послушно сжался, да так, что ногти впились в ладонь. Всё было нормально, в первый раз я слишком слабо пыталась.

Я попробовала сесть, но голова закружилась так, что пришлось отказаться от этой затеи. Ряд проведённых мною исследований показал, что, пока я была без сознания, меня перевязали и переодели, что было несколько неловко.