Судьба Убийцы (ЛП)

Трус! – зарычал внутри меня Ночной Волк. – Убей их всех!

При жизни Ночного Волка мы были так тесно связаны Уитом, что я часто чувствовал себя больше волком, чем человеком. Его тело мертво, но что-то от него все эти годы жило во мне. Часть меня и не часть меня. С моих первых попыток овладеть магией Скилла с ним смешалась моя звериная магия – Уит. Гален пытался выбить его из меня, а другие, те, кто пробовали наставлять в Уите или в Скилле, порицали меня за то, что я, похоже, не могу разделить эти два вида магии. Когда Ночной Волк разъярял меня болью, используя Уит, к нему присоединился и мой Серебряный Скилл.

Я мельком увидел женщину, которая перебежала от разрушенной стены к зарослям ежевики. Я сосредоточил внимание на ней.

– Умри, – тихо сказал я, и она стала первой жертвой.

Она упала неожиданно и мягко, будто оглушенная, но мой Уит сказал, что она умерла. Сердце не бьется, дыхания нет.

Из глупости или из преданности, а возможно, из обоих побуждений, двое ее товарищей-мужчин бросились к ней. И правда, зачем таиться? Загнанный в угол человек не представляет опасности. Я поднял трясущуюся руку, покрытую Серебром, и указал на одного.

– Умри, – сказал я.

Его приятель застыл в оцепенении.

– Умри, – повторил я внушение, и он умер.

Так легко. Слишком легко.

– Это он сделал! – закричал кто-то. – Не знаю как, но он их завалил! Саха, Бар, вставайте! Вам плохо?

Один из них осмелился выйти из укрытия – тощий юнец с растрепанными волосами. Пробираясь к телам, он неотрывно смотрел на меня.

– Они мертвы, – сказал я.

Я надеялся, что он побежит. А еще больше – что будет драться.

Из высокой травы поднялась и вышла женщина, осторожная, как лань. Она была миловидной, с распущенными темными волосами до плеч.

– Саха? – позвала она, и в ее неуверенном голосе больше не было смеха.

– Он убил их! – ее товарищ сорвался в визг.

Он бросился на меня, и женщина тоже, с криком. Я преградил им путь посеребренной рукой.

Они упали так же неизбежно, как если бы я снес им головы топором. Они рухнули, и Уит тотчас сказал мне, что они мертвы. Я никогда не использовал свою магию таким способом; она никогда не была достаточно сильна. Это напомнило мне первые попытки научиться Скиллу, когда мои силы были очень непредсказуемы. В страхе и гневе я насылал гибель на людей, которых даже толком не видел.

Я не знал, что мы так можем. - Ночной Волк во мне был устрашен тем, что произошло.

Я тоже. Разве мне не было стыдно подчинять разумы команды «Плясуньи»? Теперь я оцепенел от потрясения – ту же невозмутимость испытывает человек с отрубленной ногой. Я сплюнул кровь и потрогал зубы. Два выбили. Мои противники мертвы, а я жив. Я отбросил раскаяние.

Я обыскал тела. Сандалии одного юнца оказались мне впору. У миловидной женщины был плащ. Я забрал у них монеты, мех с вином, нож. У одной женщины нашелся маленький бумажный кулек с мятными конфетами. Я бросил их в рот и запил дешевым вином. В стороне Мотли клевала плоть мертвецов. Чем это отличалось от моего грабежа? Они мертвы, и ворона берет у них то, что принесет ей пользу.

На землю опустилась тьма и взошла луна. К воспоминаниям о бойне на ныне разрушенных улицах добавилось еще одно. Мотли села мне на плечо. Были ли убийцы Элдерлингов предками тех, кто сейчас живет в жалком городишке под холмом? Были ли затяжной страх и ненависть ужасным непредвиденным наказанием, которое пало на детей, не ведающих, что натворили их прародители? Запятнал ли мрачный дух этого места молодые поколения тех убийц?

Я отыскал Скилл-колонну по следам иллюзорной бойни. Пробирался через бестелесных вопящих призраков, пока не дошел до места, где Элдерлингов перемалывали, как овец, окруженных волками. Они выбирались из Скилл-колонны, видели кровопролитие и пытались сбежать обратно в сомнительную безопасность. В самой гуще этой безумной битвы я и нашел колонну.

Она оказалась там же, где говорил Шут. Кто-то приложил много усилий, чтобы ее свалить. Она сильно накренилась, и в свете полной луны была видна выщербленная поверхность. Колонну покрывало множество царапин, резко воняло мочой и экскрементами. Неужели спустя столько лет она все еще вызывала такую глубокую ненависть, которую выражали таким ребяческим образом?

Люди мочатся, когда напуганы.

Павший монумент тонул в высокой траве. Из него выходили призрачные Элдерлинги с детьми и вещами. Упав на колени, я пробрался через жесткую траву и вьющиеся плети. Хотелось бы иметь карту Чейда со всеми известными колоннами и местами их назначения. Ну, неважно. Что пропало, то пропало, и я надеялся, что медведю она пришлась по вкусу. Шут говорил, что они выбрались из-под опрокинутой Скилл-колонны. Все, что мне нужно – это повторить его путь. Сквозь растения я всмотрелся в черноту под наклонившимся камнем. Мотли вцепилась в мой плащ и воротник рубашки, царапая мне шею.

Ты готов?

Никогда не буду готов к такому. Просто иди.

– Домой. Сейчас же домой.

Ну, хорошо. Я раздвинул ветки ежевики и поморщился, когда шипы впились в ладонь. Попасть под колонну можно только ползком. Я испытал минутное отупение от усталости, и все. Я прижал руку, посеребренную руку, к ближайшему участку колонны, готовясь заползти под нее. Колонна завладела мной, мельком я увидел затертую руну, которую не узнал. Мотли испуганно каркнула, и нас затянуло в камень.

Глава сорок третья. Бингтаун

Мастеру Скилла Неттл от ученицы Кэррил:

По вашему требованию этим письмом признаю свою вину, тем не менее полагаю нужным кое-что объяснить. Это не оправдание, а просто изложение причин, по которым я выказала неповиновение Подмастерью Шерсу, своему наставнику, во время поездки на Аслевджал. О сути нашего задания я знала. Мы должны были собрать камни Скилла, отметить, где они были найдены, и доставить их в Олений Замок для изучения, классификации и хранения. Шерс предельно ясно дал понять, что я должна держаться рядом с остальными и не дотрагиваться до вещей, которые не относятся к нашему заданию.

Но я слышала рассказы о комнате-карте на Аслевджале. Мое желание увидеть ее перевесило чувство долга и послушания. Когда никто не видел, я покинула свою группу и разыскала комнату-карту – потрясающую, именно такую, как о ней говорят. Я задержалась там дольше, чем планировала, и вместо того, чтобы вернуться в место сбора камней, направилась прямиком к колонне, которая привела нас туда.

И вот самая важная часть моей истории, даже если она не оправдывает моего неповиновения в целом. Остальные еще не подошли к колонне. Сумка с собранными камнями была тяжелой, я устала - и присела, прислонившись спиной к стене. Не знаю, уснула ли я или просто был захвачена воспоминаниями камня. Я начала видеть, как сквозь колонну приходят и уходят Элдерлинги. Кто-то был разодет в пух и прах, кто-то словно бы шагнул сюда после прогулки по саду. Но через какое-то время до меня вдруг дошло, что все они выходят из одних граней, а входят в другие. Не было грани, служащей одновременно и входом, и выходом.

Полагаю, нам следует тщательно изучить руны на каждой грани колонн, поскольку я считаю, что побочные эффекты путешествия сквозь них – вроде потери времени и сильной слабости – могут возникать в результате перемещения в направлении, противоположном изначально заданному. Когда пришло время вернуться к Камням-свидетелям, я чувствовала большое волнение. Считаю, что наша задержка на сутки связана с тем, что мы воспользовались как входом той гранью колонны, из которой Элдерлинги исключительно выходили.

Приношу свои извинения за то, что покинула свою группу. С моей стороны это было легкомысленно и безрассудно. Склоняюсь перед вашим судом и приму любое наказание.

Со всей искренностью, ученица Кэррил.