Звезда дураков (СИ)

Карелла рассказал мне, что произошло той ночью. Он стоял рядом со мной, когда это чудовище стало подниматься. Вначале он тоже испытал дичайшую панику, а вот потом... он сам определил это, как "спокойствие и безоговорочное доверие". Как к отцу, старшему брату или закадычному другу. Это тоже его определение, хотя, по-моему, чего-то темнил Карелла. Недоговаривал.

- Понимаете, Питер, - сказал он мне, - еще бы пара секунд и я бы сам в пасть полез. Жуть просто. Меня спасла только эта паника. Я вниз упал и так башкой звезданулся, что небо в алмазах увидел. Не до паники и не до доверия стало. А уши зажал... не знаю... показалось, что так надо.

Виктор считал, что эта тварь способна каким-то образом внушать своей жертве (ни я, ни Карелла не сомневались, что чуть не стали легким завтраком) определенные эмоции.

- Колдовство? - с любопытством спросил я.

- Да что вы! Какое там колдовство?! Сомневаюсь, что животинка умнее обычного червяка. Что-то вроде гипноза.

- Да? А чего ж ваша животина вам доверие внушила, а мне только ярость досталась? Что, у нее спокойствия для меня не хватило? Закончилось?

- Заканчивайте ерничать. Не знаю я. Не понравились, может, вы ей.

- Я тоже от нее не в восторге был, знаете ли. А вот вы, я так понимаю, приглянулись червячку. Посмотрел на вас и младшего братика вспомнил. Которого третьего дня сожрал.

Карелла злобно посмотрел на меня, но смолчал. Больше о червях мы не говорили. Я не особо проникся идеей Виктора, хотя какое-то рациональное зерно там было. У меня самого лучшего объяснения не было, так что и такое сойдет.

Мы валялись под навесом и вяло переругивались. Скорее по привычке, чем принципиально. Виктор знал, что я прав, я знал, что Виктор это знает, а Карелла знал, что я знаю, что он знает. И так до бесконечности. Значит, будем возвращаться. За три недели я и Карелла ругались несчетное количество раз. Три раза - абсолютно в хлам. Но ни у него, ни у меня другой компании не было. Так что разругавшись в очередной раз, я просто выкидывал все из головы и начинал жить заново. А чего там думал Виктор - не знаю.

- Хватит, Карелла, давайте попробуем поночевать немного. Кто первый дежурить будет?

- Давайте - я. Бинокль дайте - пойду гляну, чего там показывают.

- Вон. На тюке с запасным парусом валяется. Вы его сами туда и кинули.

- Приятных сновидений.

- Да идите уже, а то братишка скучает.

Виктор, прихватив бинокль, полез наверх, а я закрыл глаза, приготовившись провалиться в черную, раскаленную пустоту, которая тут заменяла сон.

- Питер...

Я очутился возле Виктора еще до того, как в воздухе стих последний звук. Он не кричал, просто позвал меня обычным тоном. Однако в этом тоне проскользнула какая-то нотка, которая мне крайне не понравилась.

- Гляньте, - Карелла протянул мне бинокль. - А меч вы зачем схватили?

- Это мой меч. Мы не расстаемся. В горе и радости, в бедности и богатстве, покуда не разлучит нас смерть...

Куда нужно смотреть, я уже определил. Забрав бинокль, я минуты две изучал картинку, а потом повернулся к Виктору:

- Знаете, что это?

- Представления не имею. Откуда бы я это узнал.

Я пожал плечами:

- Может читали что-то, слышали, во сне видели...

- Нет. На ветряные мельницы похоже.

- Похоже. Но... Не верю я, короче, что это мельницы.

- Ваше право. Что делать будем?

- Поди знай. А чего это вы у меня спрашиваете?

- А это уже ваша сфера деятельности.

- А-а-а... Если я предложу развернуться и убраться отсюда как можно скорее, вы меня послушаете?

- Возможно, хотя это не совсем то, чего я ожидаю. Как вы вообще героем войны ухитрились стать?

- Героев там было выше крыши. Вот живых героев маловато осталось. А я выжил потому, что всеми силами старался избегать подобных мест. Помолчите. Никуда мы, конечно, бежать не будем. Пока не будем. Я так понимаю, что мы три недели ЭТО искали?

- Может быть.

- Не думаю, что эти штуковины в пустыне сами по себе выросли. Хотя после червей я бы этому не сильно удивился. Идите вооружитесь, притащите мой арбалет и болты и займитесь кораблем. Будьте готовы... черт его знает, к чему. Ко всему будьте готовы. Надо ближе подобраться, чтобы разглядеть, что это такое вообще.

***

- Дайте глянуть!

- Фиг вам. Надо было не одеяла, а бинокль брать.

- Ну, тогда хоть говорите, что там видно?

- Ничего из того, что вы не видели. Черт! Хоть бы кто показался!

- Кто, к примеру?

- Да не знаю! Хоть кто-нибудь.

- Может там нет никого?

- Есть, - твердо сказал я. - Кто-то там точно есть. Я это чую. Вот только знать бы - кто.

- Люди?

- А вот в этом я не уверен. Блок говорил, что здесь не только люди живут. Я бы поставил

на гномов.

- Почему?

- Они всякие такие технические штуки любят даже больше цвергов.

- А летающие корабли?

- А они что, взлетали? Это только по вашим словам они могут летать, а я в этом сильно сомневаюсь. Нет, ну если с высокой скалы столкнуть, то полетит, конечно. Но только вниз. Кроме того, даже если они летают, то никто не мешает летать на них гномам. Или цвергам. Или эльфам. Или... внимание, Виктор... вампирам. Заметьте, сейчас день, солнце, а никто пока не появился. Вам напомнить, кто днем спит, а бодрствует по ночам?

- Для начала - мы. Не удивлюсь, если при тутошнем климате принято спать днем.

- Хорошо. Один - ноль в вашу пользу.

- А вы действительно думаете, что там могут быть вампиры?

- Нет. Видели, как выстроены эти продолговатые коробки?

- На круг походит.

- Круг и есть. Караванщики торговых караванов так свои повозки на ночь ставят. Обороняться легче, если разбойники нападут. Вампирам, полагаю, такие предосторожности ни к чему.

Мы почти час торчали на небольшой возвышенности и разглядывали в бинокль лагерь. То, что это был лагерь, я был уверен. То, что там кто-то обитает - тоже. А вот то, что его обитатели обрадуются нечаянной встрече с нами, вызывало большие сомнения. За все время, пока мы наблюдали, в лагере не произошло ничего. Вращались крылья мельниц, которые не были мельницами, и это было единственным движением. Может что-то и происходило в "слепой" зоне (с этой точки лагерь просматривался не весь), но покидать корабль для того, чтобы убедиться в своих предположениях и догадках мне крайне не хотелось.

Глаза очень устали и начали слезиться. Я уже хотел отдать бинокль Виктору и немного отдохнуть, когда в поле зрения наметилось движение.

- Карелла!

- Да.

Виктор вцепился в борт.

- Мать моя!

Насколько скудным было движение до этого, настолько оживленным оно стало сейчас. Из продолговатых коробок, составляющих периметр лагеря, начали выходить... люди? Вроде люди. Во всяком случае, хвостов у них не было, роста были обычного, цвета обычного, руки-ноги наличествовали в нужном количестве. Столько, сколько нужно. Ни больше, ни меньше. Людей было много. Правда, половина из присутствующих была женщинами, но это ровным счетом ничего не значило. У многих были мечи и сабли. Это не очень хорошо, но мне как-то сразу полегчало. Во-первых, меч - это нечто привычное. Никогда не думал, что вид меча может успокаивать, но вот, оказывается, может. Во-вторых, если они таскают при себе оружие, то это точно люди. Да и для гномов они высоковаты, а для эльфов чересчур кряжисты. И самое главное - если они вооружены, то значит тоже опасаются. В данном случае - нас. Понятное дело, что нас опасаться не стоит. Они это поймут практически сразу. Так что наша основная задача - сделать так, чтобы им не захотелось нас ограбить. Брать-то у нас особо нечего, но на Лимбе прирезать могут и за пару медяков. Тут, вроде, народ побогаче... должен быть. А там - кто знает. Я уже хотел отдать бинокль Карелла, но тут заметил еще одну вещь. И она мне крайне не понравилась. Одна из тех штуковин, которые я видел в оружейном зале. Карелла сообщил мне, что это штурмовая винтовка с каким-то хренегознаеткаким сложным названием. Не могу сказать, что я испытал огромное облегчение, узнав, как она называется. И уж совсем не обрадовало меня открытие, что такая же винтовка есть у этих ребят. Не одна. Я насчитал пять штук, так это я еще их и не высматривал специально.