Конечная История (СИ)

   - Зачем? - процедил сквозь зубы д'Эрмион, сжимая рукоять серебряного клинка, когда маг был в четырех шагах от него, - Чем я провинился перед тобой, что ты пере­черкнул всю мою жизнь? За что, Аластор?..

   Маг замер на мгновение на месте. Обхватывающие посох, пальцы его, закован­ные в перчатку, дрогнули.

   - Кто?.. - он медленно повел головой, и его светящиеся холодным голубым све­том глаза-звезды встретились со взглядом д'Эрмиона, по спине которого пробежала легкая дрожь. - Мы... не знаем... этого... имени, - проскрежетал маг своим метал­лическим голосом.

   - У меня больше ничего не осталось, - д'Эрмион отступил от него на полшага, все крепче сжимая рукоять клинка. - Чего ты еще хочешь? Калечь судьбы других, а меня оставь в покое! Кто или что ты вообще такое? Аластор?..

   Его вновь передернуло. Голубоватое свечение постепенно начало переходить в пурпурное.

   - Разум того существа... умолк навечно... - маг, оставаясь на месте, медленно поднял и направил острие своего клинка прямо на сердце отстранившегося еще на два шага д'Эрмиона. - Мы - хранитель Пылающего Камня... Нам нужно... жить... - его прерывающаяся речь была чем-то похожа на звук царапающего стеклянную поверх­ность гвоздя.

   - Так живи и не мешай жить другим! Тебе и так дали бессмертие!

   - Вместилище гибнет... Нам нужен металл, что послали Проводники... и новый... сосуд... Отдай Нам клинок и исполни предначертанное: восстанови с его помощью маску и займи место того, чье имя не звучало многие века... У камня должен быть вечный хозяин и хранитель... Мы - его хранитель, и Нам нужно новое вместилище... Будь им и сохрани свою никчемную жизнь.

   - У меня нет ни желания, ни веской причины становиться безвольной куклой ради каких-то игр неизвестных мне сил, так что я, пожалуй, откажусь. Можешь забрать эту железяку - она мне и даром не нужна, - а я пойду отсюда, - д'Эрмион протянул руку с мечом в сторону Хранителя, - бери и прощай навек.

   - Выбора нет. Ты исполнишь Нашу волю или умрешь. Нет смысла противиться. Ты уже в нашей власти. Прими Нас и свою судьбу, - фиолетовое пламя его глаз сме­нилось кроваво-красным и пульсирующим.

   - Вы, конечно, как хотите, но я попробую, - усмехнулся д'Эрмион и, произведя внезапный выпад в сторону вновь начавшего приближаться мага, заставив его тем самым отскочить на полшага назад, и бросился бежать в сторону белого сооружения, скрывавшегося за верхушками деревьев. Зеленоватая молния со свистом пронеслась мимо, разорвав на части ствол какого-то остролистного дерева, по нелепой случайно­сти оказавшегося у него на пути.

   Д'Эрмион проскользнул в густую лесную стену и машинально срубая препят­ствующие ветки, словно пытавшиеся схватить его своими тонкими, но прочными паль­цами. Грубые бурые корни, торчавшие местами из почвы, но как назло эти места ока­зывались на его пути, заставляли спотыкаться и будто бы пытались опутать его. Чер­ные тучи, извергающие молнии, следовали за ним, поглощая все позади него и пытаясь накрыть своею пеленою и его самого. Оглушительный громовой раскат прокатился по земле. Разыгрался ливень. Холодные серые капли хлестали, словно плети, по лицу.

   Он вылетел, вырывая из цепких рук-веток свою шляпу, к этому самому соору­жению, минут пять назад только видневшемуся за ветвями деревьев. Это оказалось не что иное, как огромный кусок крепостной стены, выложенной из самоочищающегося белоснежного камня. Вправо она уходила и встраивалась в горный склон, влево - ухо­дила к реке, где прерывалась и возобновлялась на другом берегу. Ворот здесь не на­блюдалось. Куда деться, было так же хорошо известно, как и то, что спасение может свалиться с небес - то есть вообще не ясно.

   Мерцающий в сгущающейся тьме изумрудный клинок пропел, рассекая уплотня­ющийся воздух и капли усиливающегося дождя, и срубил четверть дрогнувшего пера на шляпе. Затем последовал весьма болезненный удар тяжелым, хотя и деревянным, посохом по спине. Д'Эрмион повалился, не выпуская меча из рук, в быстро разраста­ющуюся серую лужу грязи, размываемой дождем. Чудовищная фигура в черном бала­хоне возвышалась над ним. Он почувствовал, как холодный стальной сапог опустился и вдавил его ногу в землю. Казалось, достаточно этому созданию пожелать и лишь немного увеличить усилие, как кости под неописуемой тяжестью раскрошатся и неве­роятная боль пронзит все тело. Адским пламенем горели глаза-звезды. За бесчувствен­ной серебряной маской на мертвом уже многие века лице сияло незримое торжество.

   - Сопротивление приносит лишь страдания. Выбор прост: прими свою судьбу и уйди в небытие, без чувств, без радости, без горя, или обреки себя на вечные муки.

   Он начал медленно склонятся над безуспешно пытающимся высвободить прижа­тую правую ногу и подняться д'Эрмионом. Морозный холод прошелся по его спине. Перед глазами все начало плавиться, огненным штормом сжигалось сознание.

   Пущенная откуда-то сверху стрела весело просвистела и вошла чуть ниже плеча черного мага, почти вплотную приблизившегося к лежащему, заставив его остано­виться и перевести внимание со своей жертвы на образовавшуюся угрозу.

   Забил тревожный колокол, и чей-то истерический, предвкушающий скорую раз­вязку крик между сотрясениями воздуха оповестил: "Сюда! Вернулся! Вурдалак вер­нулся!". Вдалеке за серой от накрывающих землю туч стеной начинали подниматься тончайшие струйки дыма от разгорающихся, несмотря на неистовствовавший ливень, факелов. "Поджигайте стрелы! Быстрее!"

   Еще одна стрела вонзилась на полсантиметра ближе к шее Хранителя. Пламен­ные вихри в сознании угасли, реальность перестала растекаться перед глазами. Дав­ление пропало. Удар заставил это темное создание отступить на четверть шага, давая его жертве возможность побега.

   - Никчемный человечишка, - проскрежетал металл голоса черного мага, - своим упрямством ты обрек сотни жизней на верную смерть. Они погибнут не за твою бес­полезную душу, но виновным быть тебе.

   Скрюченный, уродливый посох с запульсировавшим сиянием изумрудом в на­вершии взметнулся вверх и, сопровождаемый вспышкой молнии, вонзился в размок­шую землю, подняв сноп грязных капель. Из взвизгнувшего камня вырвался громад­ный, разбрасывающий во все стороны золотые молнии огненный шар и с злобно весе­лым треском врезался в каменную стену. Затем последовал оглушительный взрыв. Чернеющие на глазах обломки каменных блоков разлетелись во все стороны. Три чело­веческих тела в легких кожаных доспехах, подброшенные в воздух взрывной волной, с криком ужаса воспламенялись, поражаемые золотыми разрядами, все хлеставшими, словно щупальцами, всех поблизости.

   Шум все нарастал, но уже виной тому был не огненный шар, исполнивший свое разрушительное предназначение и исчезнувший, оставляя лишь черный дым над вы­жженным им клочком земли. За проломом, сотворенным Хранителем, все зажигались огни. Обступая массивное трехэтажное сооружение по центру двора, прятавшегося за стеной, к пролому выдвигалась толпа, не столь внушительная, какая бывает при масштабных боевых действиях, какие проходили во время последней войны за единство, но все равно не малой.

   - У тебя еще есть шанс избежать кровопролития, - прохрипел маг, вновь направив свои горящие алым пламенем глазницы на отползшего на пару-тройку метров прочь д'Эрмиона. Маг выпустил из стальной хватки вонзенный в землю посох и провел лат­ной перчаткой над камнем в навершии. Изумруд вспыхнул - на месте про­лома в стене вскинулось багровое пламя, облизывающее своими грозными языками почерневший камень, и дождь, уже льющий сильнее даже, чем как из ведра, ничем не мог повлиять на инфернальный огонь.

   - Тот, кого звали Аластор... с ним все было проще, - сияющее зеленоватым све­том острие изумрудного клинка уставилось на д'Эрмиона. - У него были цели, стрем­ления... ему было что терять... потому заставить его впустить Нас добровольно было так легко... Он жаждал власти - мы дали ее, однако никто не обещал, что именно он будет распоряжаться ею... А чего желаешь ты? Мы способны исполнить все, лишь прими Нас и предначертанное...