Зверь Лютый. Книга 21. Понаехальцы (СИ)

Заскочил к Терентию — предупредил, что я ещё одно задание работникам выдал. Терентий кивнул, а Николай, который в конторе сидел, завёлся:

– Господин воевода! (Когда официально обращается — сильно зол) Что ты чудо чудесное сделать заставишь — верю. Под твою дудку и лесной медведь глистом закрутится и в указанную задницу ввинтиться. Куда я потом его девать буду?

– «Его» — кого? Медведя? Глиста? Хрусталь? Продавать будем. В Булгар, например.

Ответ его был громким и неразборчивым.

Просто непечатные — я не допускаю. Поэтому формулировал он… витиевато. Я, в ответ, предложил обсудить рыночные перспективы массового сбыта глистообразных лесных медведей, обильно украшенных хрустальными бусами, при активном трейдинге с маркетингом от Николая. А если сильно припрёт — так и с лизингом. В некоторых местах.

Терентий послушал, подёргал изуродованным лицом и быстренько свалил по делам. А мы пошли в конторку к Николаю, нашли там Полонею и начали задавать вопросы. Вовсе не по температурному режиму.

Факеншит уелбантуренный! Как же довлеет мне моё инженерное происхождение!

Мне, прежде всего, интересно сделать вещь. Лучше — процесс, которые позволит легко и хорошо делать много таких вещей. А вот куда их потом втюхивать и заелдыривать…

* * *

Когда в середине сороковых годов Генри Форд ушёл, наконец-то, с поста главы Форд Мотор, то обнаружилось, среди прочего, что четыре завода производят авиационные двигатели для самолётов, которые (самолёты) уже не производятся.

Заелдыривались, наверное, куда-то. Насколько эффективно…? Заводы остановили.

Ему же принадлежит известная фраза: «Каждый покупатель может выбрать любой цвет автомобиля, если этот цвет черный».

Изобретатель, он, того… а не бизнесмен.

* * *

– Иване, вот ты говоришь — у нас пять пудов этого… сурика с глетом. Может, и ещё найдём. Это, с твоих слов, четвёртая часть. Вот сваришь ты двадцать пудов этого, прости господи, как бы хрусталя. Ну, половина уйдёт в отход. Сколько бусин получится с десяти пудов?

– Как сколько? Бусина — около золотника, чуть меньше. Тысяч сорок.

Мы говорим о 14-гранной бусине. Примерно: 1330 мм. куб, «золотник» — около 4.2 г.

– Гос-споди! В-воев-вода! Блин, матушку…! «Зверь Лютый»! Итить-мять-колотить! Не лез бы ты в наши дела торговые! Сколь народу в Биляре живёт?

– Ну… тысяч полста.

– Вот! А семей — тыщь семь-восемь! А в дом такую цацку купить — одной бабе. Одну! А домов таких — из десятка — один! А там и свои мастера есть! Которые кажный год эти цацки точат да на торг носят! А другие бабы — другие цацки берут! А эту больше одной на шею — не повесить!

– Да полно тебе. И Булгария — не один Биляр. И люди там живут богато. И повесить можно много. А давай-ка Полонею спросим.

* * *

Классика рацухераторского маразма. Как сделать — придумал, как продать — нет.

Напомню: в Киеве, в момент захвата города Батыем, какой-то житель бросился прятать горшок с бусами. Да споткнулся, бедняга. Потом эту коллекцию собирали уже археологи. Примерно тысяча двести хрустальных бусин разных типов. Включая заготовки с ещё не высверленными каналами.

Караваны часто привязываются к сезону. Ходят один раз в год. Хрусталь — товар импортный. Могу предположить, что тысяча бусин — годовое производство одного мастера-торговца. Сколько их было в городе? Два-три-пять?

Для сравнения: сколько мастеров-ювелиров в 21 веке в российском городке такой численности населения? Не тех, кто хрусталь сверлит или гранит — таких просто нет. Сколько торговых точек с таким товаром?

Биляр — вдвое больше Киева. Будет. К моменту своей гибели. Сейчас, после Бряхимовского похода, эмир переносит столицу с Волги, из Булгара Великого, туда — более безопасное место. Город будет стремительно расти. В противоположность Киеву, которому падение «станового хребта Руси» и бесконечные усобицы — очень мешают жить.

Пока города примерно равны. Сама Киевская земля в это время по населению раза в два-три больше нынешней Волжской Булгарии.

Ну… навскидку… Средне-потолочно: один торговец — в Булгаре, один — в Суваре, два в Биляре. Пять тысяч единиц товара на год на всю страну. Считая все разновидности типа «бусы хрустальные». Их… с десятка два. У меня — две.

* * *

Позвали Полонею. Мда… Как-то коллеги про это…

Здешние женщины предпочитают разнородные бусины в украшениях. А ещё есть напускные бусы. Отличаются асимметричностью — для ношения в вертикальном положении, как подвески, но канал расположен вдоль тела бусины. Применяются в серьгах, височных украшениях, в привесках к поясу.

Блин… да сколько ж их разных?!

– А если подешевле? Собьём цену…

Стандартное решение дилетанта в торговле.

– Нахрена?! Это ж — цацка! Знак богачества! Ежели дешёвка — кому она надобна?!

– Так. Что всё плохо — я и сам знаю. Что ты на меня вызверился? Давай думать — как сделать хорошо.

* * *

Я не могу диверсифицировать рынки сбыта: соваться по Оке, Клязьме, вверх по Волге в крупные города, в населённые местности, после моих похождений… — нарываться. Единственное, до кого могу дотянуться — «Серебряная Булгария». Там сейчас примерно сто тысяч семей. Из которых — седьмая-десятая часть — достаточно обеспечены, чтобы купить импортное украшение. Из которых двадцатая часть в очередном году купит себе хрустальную бусину. Оценка емкости рынка — одна двухсотая, пол-процента. Полтыщи штук. Это, надеюсь — нижняя оценка: прикидка по торговцам даёт на порядок больше. Или — реальная: рынок полон, занять сразу удастся лишь малую долю.

Полонея, естественно, не всё видела. Она «осликом» у хозяина работала, а не статистиком. Конечно, некоторые женщины покупают хрусталь не одну штуку. Серьги, к примеру — парные. Но другие — вообще не покупают. Конечно, бусы теряются. Но за дорогими вещами хозяйки следят.

Вообще, мой выбор — хрусталь — не самый лучший. Почти половина украшений в Булгарии из сердолика. Хрусталя — десятая часть. С другой стороны, хрусталь расходится по стране — только треть в столице, а янтарь, например — почти весь в одном месте.

А, плевать! У меня нет ни своего сердолика, ни своего янтаря. Тот янтарь, который был в Клязьменском караване — мы вполне пристойно продали. Разовая успешная сделка по примитивной перепродаже — не интересно.

Объяснить? — Я не контролирую положение ни в начале, ни в конце цепочки. Завтра на «Янтарном берегу» появится какой-нибудь… бешеный ярл, и добыча встанет.

Ещё: у меня нет собственных резчиков по янтарю. А брать пошлину — я не могу. Чисто торговая наценка? — Обязательно! Если ничего другого не можешь придумать.

Главная беда любого коммерческого прогресса в средневековье: мало покупателей. И очень низкая плотность населения. В сочетании с средневековыми путями сообщения… Это мне отсюда, со Стрелки — выпихнуть плотик с цацками, и Волга сама в Булгар принесёт. Если, конечно, разные местные — ноги не приделают… На Руси говорят — «плохо лежало», а на Волге? — «Плохо плавало»?

А уж идти месяц вёслами с товаром обратно…

Чисто для сравнения: через столетие в торговле Генуи и Венеции с Левантом нормативом будет цена фрахта — 240 дукатов за пуд товара. Дукат — 3.5 г. золота 980 пробы. В наших ценах — две сотни кунских гривен. Десяток кг серебра за пуд товара. Не изготовить — просто доставить.

Мы потолковали с Николаем уже спокойно и предметно. Да, состав шихты — важен. Но важнее — количество разнообразных форм. Что требует подготовки производства, стартовых затрат: я собираюсь делать литьё. Это не нитку тянуть да навивать: одну бусину так сделал, следующую — иначе.

Добавили в список призматическую бусину, напускную, каплевидную вытянутую гранёную подвеску. Не хочу гладких — надеюсь, что шлифовка привлечёт покупателей. А мы можем эту операцию делать эффективно. Не хочу делать шаровидных или зонных — неудобны на станке.