Плывущие облака (СИ)

Воин не пошевелился, только скользнул взглядом по спутникам Ооками. Немного помедлив, он ответил:

- Что привело тебя в мой дом на этот раз, князь Ооками?

- Мы пришли просить у тебя помощи.

Асунаро издал короткий смешок.

- Ты, утверждавший несколько лет назад, что я хитростью выкрал твою сестру, силой принудил ее выйти за себя замуж с одной только целью - отобрать у нее магию, пришел ко мне просить помощи? - глаза воина недобро сверкнули. - Мало того, что сам пришел, так еще и притащил с собой женщину-махоцукай. Не боишься, что ее постигнет участь твоей сестры?

Рука Кагеро непроизвольно легла на катану.

- Меня сюда никто не тащил, господин советник, - холодно произнесла она. - Я пришла сюда по своей воле и желанию.

- Странные у вас желания, госпожа махоцукай, - язвительно ответил Асунаро.

Ооками протянул руку к Кагеро, жестом прося ее остановиться и не вступать в пререкания. Но накалившуюся обстановку разрядила женщина, выбежавшая из-за ряда стражников и обнявшая Ооками. Асунаро возвел глаза к небу и со вздохом убрал правую руку с меча.

- Я была уверена, что больше никогда не увижу тебя. - Сходство между Ооками и отстранившейся женщиной было столь велико, что невозможно было не признать в ней жену Асунаро, Тору.- Я так корила себя за то, что прогнала тебя, когда ты приходил. Прости меня...

Ооками улыбнулся и обнял сестру.

- Я не сержусь на тебя и рад, что снова вижу тебя в добром здравии.

Тора отстранилась от брата и посмотрела на его спутников. Тепло улыбнувшись Кагеро, она перевела взгляд налево.

- Итачи? - удивленно спросила Тора, узнав одного из спутников брата. - Как ты тут оказался? Я скорее ожидала бы увидеть Кайри...

- Кайри убили несколько лет назад, Тора, - ответил Итачи.

- Прости, - она на мгновение замолчала и, желая переменить тему, потянула брата за руку. - Но что вы стоите у ворот. Вы, наверное, устали с дороги...

Ооками не сдвинулся с места. Высвободив руку из пальцев сестры, он перевел взгляд на Асунаро, который не вмешивался в разговор и наблюдал за женой. Прежнего холода в его глазах больше не было. Тора оглянулась на мужа и увидела, как именно встречали ее брата. Поняв, что первый прием был не радушный, она укоризненно посмотрела на Асунаро. Его губы дрогнули в чуть заметной улыбке. Осознав, что его жена в этот раз рада видеть своего брата, он изменил отношение к незваным гостям. Ооками со спутниками терпеливо ждали окончание этого немого диалога. Затем Асунаро усмехнулся и произнес:

- Добро пожаловать в мой дом. Тора покажет вам комнаты, в которых вы сможете отдохнуть с дороги. О том, что вас сюда привело, поговорим после ужина, - он развернулся и прошел в дом с большей частью своих стражников, оставив двоих человек охранять гостей и отправив еще нескольких размещать охранников и лошадей.

Как только хозяин исчез за воротами поместья, Кагеро облегченно вздохнула и прислонилась лбом к плечу мужа.

- Прости, я чуть все не испортила, - прошептала она.

- С Асунаро трудно вести разговор, если он не в духе, - ответил Ооками, обнимая ее. Затем обратился к сестре: - Это Кагеро, моя жена.

Женщины еще раз обменялись улыбками.

- Пойдемте же в дом, - Тора повернулась и направилась к воротам.

Глава 16. Поместье советника Асунаро было построено в форме подковы...

Луна -- путеводный знак --

Просит: "Сюда пожалуйте!"

Дорожный приют в горах.

Басё

Поместье советника Асунаро было построено в форме подковы, по внутренней части украшенной открытой галереей с мраморными колоннами и резьбой. У небольшого фонтана в виде двух стоящих на хвостах рыб, искусно вырезанных из камня, под надзором сурового стражника играл черноволосый мальчик лет четырех. Присев на корточки и нахмурив брови, он сосредоточенно крошил кусок засохшего хлеба. Затем макал полученные мелкие кусочки в прохладную воду фонтана и отдавал на съедение копошащейся у его ног стайке утят. Утка-мама переминалась с одной ноги на другую и наблюдала за этим ужином с долей недоверия, готовая в любой момент прийти на защиту своих детенышей. Когда послышались шаги людей, она пронзительно крякнула, и пушистая стайка, забыв о хлебе, к огорчению малыша, разбежалась в густую траву. Мальчик недовольно посмотрел на источник шума, но, увидев мать в сопровождении незнакомых людей, улыбнулся и побежал к ней, даже не отряхнув с ладошек хлебные крошки. Уткнувшись матери в бедро, он застенчиво, но в то же время с любопытством разглядывал новоприбывших. Тора потрепала сына по взъерошенным волосам и сказала:

- Юми, поздоровайся, это твой дядя. Помнишь, я тебе о нем рассказывала?

Малыш молча пожирал глазами Ооками, но затем все же осмелился спросить:

- А это правда, что ты можешь стать волком?

- Правда, - Ооками присел, чтобы не казаться мальчику таким большим. - Но показать не смогу. Волки не должны гулять по дому. Твои утята могут испугаться и больше не прийти за хлебом.

Малыш понимающе кивнул, но от матери не отошел, продолжая разглядывать гостей.

- Не жалеешь, что тогда убежала? - спросил Ооками, когда они продолжили свой путь по галерее.

- Ни единой минуты... - улыбнулась Тора.

Ее прервал подошедший стражник. Он тихо что-то прошептал хозяйке и отступил на два шага в сторону. Тора обеспокоено посмотрела на брата.

- Какая-то из ваших лошадей взбесилась. Не дает себя расседлать, встает на дыбы.

- Узнаю свою Махоцукай. Наверно, обиделась, что не я ее увела в загон, - усмехнулась Кагеро и обратилась к стражнику: - Если вы меня проводите до конюшен, я постараюсь ее утихомирить.

Тора кивнула, и стражник пошел перед Кагеро, показывая дорогу. Уже на подходе к загону до Кагеро донеслись возмущенные крики, ржание лошади и щелканье хлыста. Ускорив шаг, она вышла на задний двор поместья и увидела, как Махоцукай встала на дыбы, пытаясь ударить передними копытами одного из стражников Асунаро, который замахнулся на нее хлыстом. Волна ярости захлестнула Кагеро, и, подойдя к не ожидающему нападения стражнику, она резко вывернула ему руку с хлыстом и отобрала орудие усмирения. Зашипевший от боли мужчина развернулся, чтобы дать сдачи невесть откуда взявшемуся противнику, но ударить Кагеро он не успел, так как его кулак перехватил Асунаро, наблюдавший за этой сценой с самого начала. Стражник исчез по одному кивку своего господина, который насмешливо смотрел на пышущую яростью Кагеро. Не произнеся ни слова, она сунула хлыст Асунаро и, резко развернувшись к нему спиной, пошла к Махоцукай.

Поймав повод, она стала успокаивать испуганную лошадь, гладя ее по морде и шепча ей ласковые слова. Когда бока кобылы перестали нервно подрагивать, Кагеро кивнула стоящим неподалеку конюхам, что те могут расседлать лошадь. Поняв, что снова приближаются чужаки, кобыла предостерегающе заржала. Но Кагеро еще сильнее сжала повод.

- Ну же, Махоцукай, девочка, перестань. Тебя никто больше не обидит. Они просто снимут седло... - сказала она.

- Странное имя вы дали лошади, госпожа махоцукай, - Асунаро и не думал никуда уходить.

- Его придумал предыдущий владелец, - Кагеро не обернулась, продолжая гладить кобылу по морде. - Но она полностью ему соответствует. Не любит, когда с ней обращаются как с бездумным животным. Те, кто воспринимают ее как равную, могут заслужить ее доверие.

- В этом она похожа на вас, госпожа махоцукай.

- Совершенно верно, - Кагеро обернулась и посмотрела в упор на хозяина дома.

Тот первым отвел взгляд, склонив голову.

- Простите, если чем-то задел вас.

Кагеро медленно кивнула, принимая извинения.

- Ооками не представил вас. Кольцо на вашем пальце говорит мне только то, что вы замужем, скорее всего, за одним из ваших спутников.

- Княгиня Кагеро. Брат вашей жены - мой муж.

- Скажите, княгиня, это вы сопровождаете мужа или он сопровождает вас?

- Вы же сами сказали, что разговор о том, что привело нас в ваш дом, состоится после ужина, господин советник, - Кагеро передала поводья успокоившейся Махоцукай конюху и снова повернулась к Асунаро. - А сейчас простите, но я все же воспользовалась бы вашим гостеприимством и передохнула с дороги.