Хрустальный Дракон

Сейчас было не время думать об этом. Изображения продолжали расплываться, а когда он пытался их сфокусировать, их попросту сменяли другие, такие же расплывчатые, как и прежние. Нужно было как можно скорее найти источник этого возмущения. Похоже, он был где-то рядом с квелем, но, как наблюдатель ни старался, он не мог сфокусировать изображение в том месте, где хотел. И это тоже было странно: до этого ничто не могло противостоять пронизывающей способности комнаты.

На короткое время на нескольких гранях стены появилось мутное изображение палатки. Пристально всматриваясь, наблюдатель попытался увеличить изображение. Его старания были вознаграждены, и на грани появилось новое изображение, такое же мутное, как и первое. Но теперь он все же мог рассмотреть поподробнее то, что там происходило. В палатке сидел мужчина в полном вооружении, а на плечах его расположился, развалившись, какой-то зверек. Позади него можно было разглядеть другую фигуру. Непомерный рост этого человека так же бросался в глаза, как и маленький рост рейдера, охраняющего квеля. И еще одна особенность отличала этого человека от других: кожа у него была бледно-голубого цвета.

Еще! Я должен знать как можно больше! Очень редко случалось, что его комната, его святая святых, настолько не оправдывала его надежды. И то, что это случилось теперь, только усилило необходимость докопаться до правды. Если бы всему этому виной действительно оказались волки-рейдеры, это означало бы, что они представляли бы реальную угрозу тому хрупкому равновесию, которое он так долго умудрялся сохранять.

Он скреб копиями по полу, оставляя глубокие следы на и без того истерзанной поверхности. Дыхание его участилось. Такая продолжительная и беспрерывная концентрация внимания требовала неимоверного напряжения всех жизненных сил, а для отдыха просто не было времени. И поэтому теперь, как никогда, была велика опасность потерять самого себя, повторить путь тех, кто был до него, и так же, как они, стать…

Ему почти удалось получить изображение предмета, который держал в руке сидящий арамит, скорее всего, Вожак Стаи, которого он и искал раньше. Однако из-за нетерпения, желая все же разглядеть предмет, он несколько отвлекся от контроля за изображением. Изображение опять закачалось и… превратилось в неразборчивое, расплывчатое пятно.

— Ччччтоб тебя, вредное ззззеркало… — прорычал он, забыв в своем гневе и о себе, и о нависшей над ним опасности.

Как только он почувствовал, что его гибель становится реальностью, языки пламени начали лизать множество изображений лагеря волков-рейдеров. В ярости он махнул хвостом, шарахнув им но противоположной стене, где более дюжины одинаковых квелей уставились в темные глаза более дюжины одинаковых молодых командиров, каждый из которых отстегивал от пояса стек около фута длиной. Следующая вспышка пламени опалила изображение двух десятков солдат, рыщущих среди хрустально сверкающих скал. В бешенстве своем наблюдателю даже не пришло в голову задуматься о том, что они ищут.

Его глаза налились кровью, и он вновь замахнулся, чтобы хлестануть хвостом. В это время изображение волков-рейдеров потускнело и исчезло. На короткое мгновение комната погрузилась во мрак. Минуту спустя на тускло-серых стенах появилось новое изображение. Огонь, горевший в нем, внезапно угас. Замерев, он уставился на легион морд взбешенных рептилий. Они, в свою очередь, уставились на него. Поблескивающий ряд ужасных голов с одним и тем же выражением удивления и ужаса, которые испытывал и он сам. Зубастые пасти были раскрыты, и из них, время от времени, появлялись раздвоенные языки. Взгляд узких нечеловеческих глаз обжигал. Шкура, напоминающая драгоценный камень, переливалась в такт прерывистому дыханию. Жесткие крылья расправлялись и складывались.

Он отпрянул от отвратительного зрелища, но куда уйти от факта, что это его собственное отражение?

— Да… Я повелитель полуосссстрова Легар, а разве нет? Я тот монсссстр, которого люди называют Хрусссстальным Драконом… — он опять взглянул на отражение, но на этот раз уже вызывающе. — Но я есть я, и я останусь самим собой!

Между тем, несмотря на эту вызывающую браваду, он знал, что сейчас слишком близко подошел к гибели, ближе, чем когда-либо за все предыдущие века. И виной этому, несомненно, были последние годы. Почти двадцать лет назад он был вынужден выложиться в борьбе со своим роковым собратом с севера, безжалостным Ледяным Драконом, освобождая Драконье царство. Усилия, потраченные на обуздание чар холодной смерти, выпущенных безумным дрейком, обошлось ему слишком дорого. Тогда ярость почти захлестнула его. Но все же так близко к поражению, как сейчас, он не был, а вот теперь оказался.

Понятно, что по своей воле волки-рейдеры не уйдут. Как и положено паразитам, они останутся здесь до тех пор, пока их или не уничтожат, или они не выжмут из этой земли все, что смогут. Хрустальный Дракон не сомневался, что рано или поздно они узнают про наследство квелей… И тогда это наследство приведет их к нему. Повелитель полуострова Легар слишком хорошо все понимал: даже его присутствие не остановит таких людей, как эти. Их упрямство напоминало ему другие времена, других людей.

Итак, в конце концов, мне придется с ним сразиться… даже если в результате победы будет потеряно все, что я так хотел сохранить.

Он попытался отвлечься от этой неприятной мысли, но она уже прочно обосновалась у него в голове. И от этого никуда не деться. Это будет преследовать его и во сне, и наяву. Король-Дракон успокоился, смирившись с неизбежным. О сне, в котором он так нуждался, теперь нечего было и думать. Он мог отдохнуть, но такая роскошь, как глубокий обволакивающий сон, была для него теперь непозволительна. Заразу, поразившую его королевство, необходимо было истребить, пока она не распространилась настолько, что ему уже будет не справиться.

Хрустальный Дракон содрогнулся от одной только мысли о том, что он вынужден будет сделать, если это вдруг произойдет. Тогда ему останется единственный выход… и это может привести к таким последствиям, в сравнении с которыми опустошение, которым грозил Ледяной Дракон, покажется благодеянием.

И все же для него это будет достойная цена.

Глава 2

У Мэнора не было другого названия, по крайней мере такого, которое бы к нему так прикипело. Многие называли его Зеленым Мэнором, но это, скорее, носило описательный характер, чем было названием. Для Кейба Бедлама это был просто Мэнор. Когда и кем он был построен, можно было только догадываться. Со стилем, подобным этому, темноволосый волшебник не встречался ни до ни после. Большая часть здания была высечена из камня, правая же сторона была образована огромным деревом, старым, как само время. В зависимости от места, с которого смотрели на Мэнор, было видно два или три этажа. По обеим сторонам от входа возвышались мраморные колонны. Под крышей металлическое изображение одного из искателей, казалось, было готово броситься вниз на любого непрошеного гостя.

Кое-кто предполагал, что Мэнор построили птицеподобные, так как большинство статуй и барельефов, украшающих здание, представляли собой картины из жизни их пернатых сородичей. А та часть Мэнора, которая была образована деревом, только подтверждала эту догадку. В то же время казалось странным, что существа, проводившие всю свою жизнь в небе и устраивающие свои жилища высоко в горах, смогли построить для себя такое сооружение. По мнению Кейба, наиболее вероятно, что статуи и другие украшения были установлены здесь гораздо позднее, когда строители уже давно покинули это жилище.

На самом деле история Мэнора трогала его намного меньше, чем сознание того, что он теперь является его хозяином. Здесь, в самой середине леса Дагора, он и его жена, волшебница Гвендолин, правили как господин и госпожа. Здесь они воспитывали детей… как человеческих, так и детей дрейков.

Стоя на балконе третьего этажа, Кейб мог видеть большую часть обширного сада, окружавшего Мэнор. Он наблюдал, как слуги обеих рас занимались своими повседневными делами или просто отдыхали, наслаждаясь свободным временем. Когда я увидел это место впервые, я был беглецом, спасающим свою жизнь.