Хрустальный Дракон

Три иссиня-черных корабля больше не были охотниками, это были только их тени.

— Затоните их этой же ночью.

— Но, мой господин?

И тогда командир рейдеров повернулся. Д'Марр поперхнулся. Лорд Д'Фарани не избежал безумия, которое охватило его собратьев — Хранителей, и следы этого безумия навсегда запечатлелись на его лице. На бледной, почти белой коже были шрамы, плохо скрываемые короткой холеной бородкой, шрамы, напоминающие о тех страшных часах, когда он в безумном отчаяньи пытался разодрать себе кожу. Три дня пронзительного крика навсегда оставили приподнятыми уголки его безгубого рта, создавая впечатление, что все в окружающем мире кажется теперь бывшему Хранителю забавным. Однако страшнее всего были его глаза, которые, казалось, не в состоянии сосредоточить взгляд на чем бы то ни было, и в то же время они почему-то привлекали к себе внимание и заставляли глядеть в них. Для Д'Марра, для которого мир был врагом, требующим постоянного внимания, необходимость смотреть в эти глаза, и только в эти глаза, вызывала дикий ужас.

— Затоните их. Сегодня же ночью. Они заслужили отдых.

— Д-да, мой господин.

Д'Марр опустил глаза и почувствовал, что весь дрожит. Когда он сообразил, что же на самом деле задумал Вожак Стаи, он успокоился. В таком случае, они окажутся в ловушке и будут вынуждены не только выжить, но и как можно быстрее укрепиться здесь. Они должны будут или захватить эту страну, или погибнуть.

Д'Марру и в голову не приходило протестовать или не подчиниться приказу. Никто не задает вопросов Вожаку Стаи. Это не в духе арамитов.

— Я сделаю это сам, мой господин. Я как раз хотел кое-что испытать, и это дает мне такую возможность.

— Тебе следовало бы быть поаккуратней, Оррил, — сказал лорд Д'Фарани, переключившись, что у него уже стало привычкой, на предыдущую тему разговора.

Лорд Д'Фарани щелкнул пальцами. Верлок рысью бросился к нему. Наклонившись, Вожак Стаи взял чудовище на руки. Когда он стал его поглаживать, тот умиротворенно заурчал, что очень напоминало мурлыканье.

— Этот… этот… квелъ… дорого стоил.

У Д'Марра появился шанс искупить свою вину.

— Да, господин, он очень дорого стоил, больше, чем мы могли себе представить.

Рука, поглаживающая верлока по спине, остановилась. Тусклые серые глаза уставились в точку, как раз рядом с головой офицера. И, хотя не было произнесено ни слова, Д'Марр понял, что ему приказано говорить.

— Господин, теперь я знаю, где на поверхность выходит тоннель, ведущий в пещеры, — начал он. — Вход в город подземных жителей. Путь к их силе. Его можно искать всю жизнь и не найти. Он очень хорошо скрыт.

— Но ты можешь его найти.

— Да, повелитель, и очень просто.

Кивнув в знак одобрения, Вожак Стаи отвернулся. Однако для Д'Марра это вовсе не означало, что он может идти. Он слишком хорошо знал своего господина.

— Тогда завтра ты возглавишь поиски.

— Как прикажете.

Невзирая на то, что ему предстоит выдержать нестерпимую жару и ослепительный солнечный свет, молодой рейдер был доволен. Слава этой победы будет принадлежать ему, а не голубому человеку.

— Что-нибудь еще, или это все?

Что-нибудь еще? Д'Марр не мог припомнить чего-нибудь еще, более или менее существенного, кроме того, о чем уже было доложено. Место нахождения обиталища монстров было его единственной козырной картой, единственной и необходимой.

— А что же дракон, Оррил?

Дракон! Как он мог забыть? Дракон, правящий здесь, — это был больной вопрос, который его мучил. Это единственное, что могло помешать осуществлению их планов.

— Король-Дракон не доставит нам много беспокойства, повелитель. Он спрятался в своей цитадели и никогда оттуда не выходит. Я это узнал у квеля. До тех пор, пока мы не попытаемся войти к нему, ни он, ни помощь его клана нас не должны волновать. Мы можем делать все, что угодно. Похоже, что он только наблюдает. Наблюдает и ничего не предпринимает. — Последний вывод был чистым предположением арамита, но это ровным счетом ничего не значило. Очевидно, Хрустального Дракона не очень-то интересовало, кто вторгся в его владения, которые и будут принадлежать ему до тех пор, пока его никто не трогает. — Так что мы смело можем продолжить начатое и оставить дракона в покое до тех пор, пока мы не будем достаточно уверенными в собственной силе.

Лорд Д'Фарани ответил не сразу. Он медленно повернулся к своему подчиненному и впервые, с тех пор как Д'Марр присоединился к нему, внимательно посмотрел на молодого офицера. Верлок странно затих, как будто он так же, как и Д'Марр, был чем-то напуган.

— Тебе лучше не ошибаться, Оррил. С драконом справиться непросто. Он не мог так долго прожить среди такой энергии и при этом остаться прежним драконом. — Вожак Стаи опять начал поглаживать своего любимца, но на этот раз его это не успокоило. — Если дело дойдет до борьбы между мной и драконом, то, будь уверен, я устрою для этой рептилии подходящую ловушку… а ты будешь в ней приманкой. — Глаза Вожака Стаи опять уставились в никуда. Он отвернулся. — Ты свободен.

Когда Оррил Д'Марр спускался с вершины утеса, ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не побежать. Этой-ночью в лагере кому-то будет очень плохо; кто-то должен будет страдать, чтобы ослабить его чувство страха. Это был единственный способ избавиться от этого груза, единственный путь, после которого он сможет смотреть в лицо завтрашним заботам с выражением полного безразличия. Лучше каждый день дракон, чем гнев его господина, рассуждал он.

Прокладывая себе дорогу в бурных водах Восточного моря, длинный корабль приближался к Драконьему царству. Корабли, о которых думал Кейб Бедлам, были громадными и служили явно для нападения, а этот был приземистым, маленьким джагернаутом, предназначенным единственно для быстрой перевозки пассажиров. Но была и одна особенность, нечто общее с тремя огромными кораблями рейдеров.

Он тоже был абсолютно черного цвета.

Глава 3

— Теперь мы совсем близко. Я слышу ее зов. Хорошо, что квель не обманул нас, — говорил лорд Д'Фарани, наблюдая, как его люди продвигаются но сверкающей равнине к тому месту, где, по клятвенному уверению умирающего квеля, был спрятан его город.

Лорд Ивон Д'Фарани не прилагал особых усилий, чтобы заглушить нотки безумия в своем голосе. Он знал, что остальные никогда не смогут почувствовать то, что чувствовал он, потому что никто из них не проходил такого обучения, как Хранители. Их можно пожалеть, и им можно позавидовать, решил он. Пожалеть, потому что они никогда не знали соблазнительной власти великого бога арамитов — Разрушителя, а позавидовать, потому что они никогда не страдали от душераздирающего ужаса, как они, когда у них внезапно была отнята сила, как это случилось перед началом войны. Фарани считали одним из самых счастливых, но никто не мог даже представить себе, какая пустота навсегда поселилась в нем. Его рука, подчиняясь выработавшейся привычке, все еще судорожно шарила в поисках талисмана, которым он когда-то владел и который связывал его с богом.

— Все изменится, — шептал он, — все удивительно изменится. — Уголки тонкого рта Д'Фарани только чуть-чуть приподнялись — единственное, что он мог себе позволить. Он старался никогда не улыбаться, его улыбка пугала людей.

Когда сила его бога была вырвана из его души, он, как и остальные, впал в безумие. Он визжал, а потом заливался смехом так, что тех, кто его видел в этот момент, бросало в дрожь. Он считал, что уничтожен, уничтожен полностью и безвозвратно. А когда здравомыслие наконец вернулось к нему, в его теле поселился совсем другой человек. Отчаявшиеся командиры надеялись, что силы Хранителей помогут им во внезапном и сокрушительном мятеже, который они подняли, но взамен они получили нечто иное. Нечто совершенно неуправляемое и даже, скорее, наоборот: то, что само управляло ими.

Вспомнив, где он находится, лорд Д'Фарани огляделся. Несмотря на жару и палящее солнце, его люди продвигались довольно быстро. Нижним чинам был отдан приказ — найти вход в пещеру и приготовиться к бою. Ничего более конкретного о цели их поисков им не было известно.