Кто откликнется на зов (СИ)

- Мое имя Янлин, по прозвищу Золотой Клинок. Я младшая дочь рода Донгэй - приемная дочь, но ему об этом знать не обязательно. Это к делу не относится, - В этих горах искала источник Сюнма-дэки. Мне сказали, что он в лесу Шанюан. Я оставила лошадь в деревне и пошла.

- Одна, без сопровождающих?

Как ни странно, Голос не издевался. Звучал вежливо и спокойно. Ну да, одна. Дура самоуверенная. Впрочем...

- Если бы я привела отряд, это помогло бы?

- Нет. - прозвучало сухо, словно хруст сломанной ветки.

Вот так-то. А ведь он местный. Знает, наверное, о чем говорит.

- В общем, пошла я искать этот источник. Мне говорили, что здесь полно ёкаев, но выбора-то все равно не было. На мастерство свое понадеялась, на меч свой. Я даже не знаю, что за твари это были - не то кабаны, не то медведи. Двое, кажется.

- Вы хороший боец. Вы почти дошли, - Голос все так же сух и лишен эмоций.

Толку-то с этого почти.

- Что прои... - подумала и спросила иначе, - как вы нашли меня?

- Вы позвали, я пришел.

Я прямо почувствовала, как он пожал плечами. Намного понятнее стало! И не надейся, переспрашивать не буду. Хватит уже себя дурой выставлять.

- И все же, госпожа Мастер Хранящий Покой Столицы, возможно, вы вспомните, что же случилось? - дрогнули веки полуприкрытых глаз. Наставник Нианзу, которого за глаза звали "Спящая черепаха", разумеется, не пропустил ни слова в столь занимательном рассказе.

- Не знаю, смогу ли. Я плохо помню. Выскочили эти мохнатые, здоровые. Чем-то на кабанов похожи, но клыки, шипы, да и размером, скорее, с медведя. Двое. Или все же трое? Я какое-то время уворачивалась, рубила. Быстрые твари, живучие. Потом меня зацепили. Дальше помню боль. После уже кусками, словно отражения в осколках зеркала. Помню, как умираю. Лежу в корнях какого-то дерева. Корни, кажется, живые, ползут, извиваются, а я тела не чувствую. Не вижу совсем, глаза кровью залиты. Шепчу еще кажется, что-то. Глупость какую-то из детства. Чонква мэни кавесан...

Господин наставник поперхнулся вином, закашлялся.

- Откуда у тебя это, девочка? - от удивления Нианзу позабыл свою извечную церемониально-отстраненную вежливость. Янлин не обиделась. Старый наставник мог назвать "девочкой" гору Утайшань. Вполне возможно, он был даже старше.

- От-т бабушки, - мечница оробела, - она воспитывала меня, еще совсем крохой. Она говорила, что если будет совсем-совсем плохо, нужно прочитать этот волшебный стишок и все наладится. Не знаю, почему я его вдруг вспомнила.

- Волшебный стишок, - грузный старик, похожий на черепаху покачал головой, - интересная у тебя была бабушка. Голос его вдруг окреп, в нем зазвучал лязг боевых доспехов и рокот шаманских бубнов:

"Чонг Кван Мэн-Ки Кави Асан Ши Гуэй Тон..." Казалось, по помещению пронесся порыв ветра, хоть пламя свечей не колыхнулось.

- Именем Договора Вечности Неба и Земли, призываю богов и демонов, людей и нелюдей... - наставник чуть помолчал, словно смакуя произнесенное, - немногие могут воззвать к Формуле Договора, еще меньше будет услышано. Продолжайте, юная госпожа. История становится действительно интересной.

- Хранитель Нианзу, вы рекомендовали мне искать в лесу Шанюан, - решила уточнить девушка, - Вы знали, что источник там?

- Нет, - наставник пожал плечами, - В путь отправилось двенадцать отрядов. Разве ты не встречала никого?

- Янг Рассекающий Ветер - призналась Янлин, и, поймав, вопросительный взгляд сестры уточнила: - Он действительно мастер Да Дао шу, но он оказался недостаточно хорош.

- Кажется, госпожа глава стражи желает в чем-то признаться? - усмехнулся Фанг Хуоджин.

- Я видела его могилу, - спохватилась Янлин, - возле деревни Цзя в уезеде Хонтоки.

Император склонил голову, пряча усмешку. Могил, скорее всего, семь. Рассекающий Ветер был лучшим в отряде, и если даже он не совладал с Золотым Клинком, то у остальных не было шансов. Впрочем, так или иначе, из двенадцати отрядов лучших воинов империи вернулась только молодая воспитанница рода Донгэй. Да будут герои счастливы в небесных чертогах.

- Уж не знаю, насколько хорошим он был лекарем, - рассказ меж тем продолжался, - он, кажется, вообще ничего не делал. Давал что-то пить, иногда ощупывал, массировал, но аккуратно, через одежду. Впрочем, я мало что помню, так, урывками. Один раз проснулась от того, что меня гладит кто-то по лицу - от виска к щеке, легко, почти невесомо. Замерла вся, но Голос все равно заметил. Вздохнул, сообщил, что сейчас может быть немного больно. Потом провел рукой еще раз. Я чудом сумела не закричать. Немного больно? Да мне словно раскаленным прутом по лицу провели! Правда, следующее прикосновение сняло боль, оставив лишь легкую приятную прохладу. А этот палач принялся за левую скулу, и дальше на шею. В меня будто сотню ледяных игл воткнули! И снова все закончилось с прикосновением. Этот наглец уже ниже спускается, под халат лезет. А у меня там нет ничего, только бинты! Вцепилась в руку, как могла. Голос, кажется, даже удивился.

- Ну-ну, - успокаивающе так, как малому ребенку, - зачем такой красавице шрамы? Спи.

И, кажется, мне в лицо дунул. Когда очнулась, повязок на мне уже не было. Спасибо хоть халат оставил, развратник. Зато с утра мне разрешили снять повязку.

- Ну и как, как он выглядел? - тут же встрепенулась Чунтао.

- Как размытое пятно, - огрызнулась Янлин, - Чун, я демоны знают сколько в этой повязке пролежала! У меня глаза слезились даже от утренней зари.

- В углу лохань с водой, - сообщил Господин Размытое Пятно, - вам стоит помыться. Одежда рядом. Выпросил, что смог. Ваша совсем негодная. Зовите, если что.

Вот если что, интересно? Если мне с мужчиной в лохани поплескаться захочется? Решила, что не позову, даже если на меня демоны нападут. Впрочем, я об этом забыла, потому что вода оказалась горячей. Я там до обеда отмокала, клянусь! Это было прекрасно.

Правда, одежду он, кажется, отобрал у какой-то нищенки. - Янлин вздохнула, - ну ладно, может быть и не у нищенки. Может быть, у местных крестьян она считается даже вполне пристойной. Штаны, рубашка (женские даже, а то я думала, может, он своими поделился), халат шерстяной, синий. Всяко лучше, чем то вонючее недоразумение, в котором я до этого лежала. И лежала я не на кровати, как оказалось, а на какой-то каменной глыбе. Бр-р-р, словно жертва на алтаре. Кстати говоря, пока мылась, посмотрела - шрамов действительно не осталось. Даже тот, детский, когда я с дерева свалилась - и то исчез. Там же среди одежды и пояс нашелся с пайцзой именной государевой. Пояс нацепила, меч повесила - такой счастливой себя почувствовала, вы не поверите! Словно на крыльях во двор вылетела. Собственно тогда я его в первый раз по-настоящему и увидела, лекаря этого.

- Ну? - Чунтао подалась вперед. Даже старый генерал усмехнулся. Женщина, что с нее взять.

- Что ну? Мужчина, молодой, стройный. Волосы длинные, черные, в хвост стянуты, только две пряди белые. И не седые даже, а словно молоко. Не старик, симпатичный даже, а по лицу не поймешь, двадцать ему лет, тридцать или больше. Не то, чтобы высокий, но выше меня. Встал, поклонился.

- Рад видеть благородную госпожу в добром здравии, - говорит. А глазами так впился, я себя снова голой почувствовала. Разозлилась, ужас. А этот продолжает, уже с такой покровительственной насмешкой: - Осторожнее. Вам только кажется, что вы бодры и полны сил. В "танце шести потоков" на третьем свалитесь. Или на четвертом.

Ну спасибо, князь ты мой серебряный! Комплимент сделал слабой девчонке! Да я на одной злости готова была все шесть потоков пройти по два раза! Правда, к концу разминки злость поутихла. Да и силы кончились. А лекарь сидит, не смотрит даже, только в ступке что-то растирает. Ну и я на него внимания не обращаю. Воды из ковша выпила (специально его здесь оставил кто-то?), села, окрестности рассматриваю.

Хотя, что там и рассматривать? Дом не дом, сарай не сарай - так, развалюха деревенская. За домом грядки какие-то, изгородь невысокая, кривая вся. За изгородью лес. Тот самый - Шанюан "вершина горы". Мрачный весь, недобрый. А ведь снова туда идти придется. Успеть бы.