Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

Губы девушки тронула слабая улыбка, нечастая гостья на лице Китти ─ именно такое имя она носила в миру, среди друзей. Вот уже много лет к ней обращались не иначе как «леди Кэтрин Вилариас». Заявив Миднату, что уходит спать, девушка направилась к кормовой надстройке, что размещалась на срезанной корме, в отведенное ей жилье.

Сняв лишь плащ и стряхнув с волос влагу, девушка стянула сапоги и легла на узкую кровать, накрытую плотным шерстяным пледом. Наверху мерно поскрипывал такелаж: тросы, канаты, крепления; тревожили слух редкие тяжелые хлопки парусов, слышалось бормотание спавших по соседству моряков, свободных от вахты. Она не сразу привыкла к качке и жестким постелям, и первые дни Китти долго не могла заснуть, но это было уже в прошлом. Ей нравилась жизнь на галеоне. Постепенно корабль убаюкал ее, и девушка погрузилась в сон.

Ей снились заснеженные пики северо-западных гор, пронзавшие низкое небо, как копья, искрившиеся водопады, тугие струи ледяных вод, ярко-синих, как кровь фей, серо-зелёные хвоинки, лежавшие на белом свежевыпавшем снеге. Зима заканчивалась быстро, сменялась летом, и в долине Верберга земля превращалась в сад, полный цветов и разноцветных домиков, в которых жили феи, ундины и другие существа, о которых смертные слышали лишь легенды…

Там стоял храм Антареса, где она, мемория храма — боевой маг, проводила тоскливейшие годы своей вечной жизни.

Проснулась Китти от холода. Пальцы на всех конечностях застыли, плохо слушаясь хозяйку. Коснувшись пальцем кончика носа, Китти почувствовала, что он заледенел. Плед перестал греть: девушка выбралась из него и сразу же накинула на плечи плащ. Мех подкладки давал тепло и чувство уюта. Она пару раз потерла ладони и выдохнула, чтобы увидеть пар, что шел от её дыхания. Китти прикрыла глаза, призывая силу ─ по телу постепенно разлилось живительное тепло. Дрожь прекратилась.

Почему стало так холодно, может, они уже вошли в воды севера? Китти встала. Она была одна в помещении и внезапно осознала, что потерялась во времени. Крохотное оконце почти не давало света. Был ли сейчас день? Если да, то почему так темно?

Ощутив смутное беспокойство, нараставшее с каждой секундой, Китти открыла дверь и, кутаясь в плащ, держа равновесие под усилившуюся качку, вышла на палубу корабля. Подумав, она надела перчатки, которые всегда были в кармане. Они превосходно скрывали излишне белые вены, вместо положенных синих. Сегодня на небе властвовала противоположная звезда, и Антарес был слаб, делая слабой и её. Приходилось полагаться на весьма прозаические способы сохранения необходимого телу тепла. Бессмертная жизнь все же имеет свои границы.

По палубе в молочной пелене двигались призрачные фигуры матросов. Из тумана то и дело показывались их тени: то промелькнет голова в странной высокой вязанной шапке, то половина туловища, чтобы тут же исчезнуть в молочной мгле. Команда судна трудилась, выполняя свою повседневную работу. Последний раз такую активность она видела во время шторма.

─ Что случилось? ─ спросила девушка, выловив из тумана первого попавшегося матроса.

─ Тяжелый переход выдался, леди, ─ ответил тот, хмуря кустистые брови, на которых застыли капли осевшего тумана. ─ Такого «молока» даже капитан еще не видел. А он ходит этими водами столько, сколько носит свои нашивки. Шкипер не покидает штурвал уже пять часов.

Китти, подойдя ближе, подняла голову к мостику. Там, у штурвала, стояли все: капитан судна, сам рулевой, боцман и старый штурман. Мужчины тоже накинули утеплённые плащи и обсуждали между собой последние измерения маршрута. Со своего места она слышала голос Мидната, поднявшегося на мостик с картой в руках. Расстелив карту прямо на штурвале, он сосредоточенно тыкал пальцем в линию пролива.

─ Я никогда не видел здесь такого тумана, ─ Миднат простуженно гундосил. ─ Вода на западе слишком низкая, с нашей осадкой мы не пройдём мимо этих рифов, если не найдем более глубокий фарватер. В пяти милях выше сильное течение Селирьеры, нас просто размажет о скалы, если мы пройдём хоть немного восточнее привычного курса, или утянет на юг, если попадём в течение Риорре. Я бы на вашем месте, капитан, повернул бы назад. Стоит отстояться на якоре в безопасном месте, пока не пройдет туман. После чего мы проложим новый путь.

─ Что за вздор, я хожу на «Восходе» в этом проливе семьсот лет, ─ прорычал Онда, происходящий из расы эльфов, барабаня пальцами по ребрам штурвала. ─ А ты предлагаешь мне повернуть назад из-за тумана?!

─ Видимость не нулевая, нужно быть просто осторожными, ─ поддержал штурман.

─ Можно пустить шлюпку впереди, ─ предложил боцман. ─ И идти, ориентируясь на ее сигналы.

Ничего не понимая в их разговоре, Китти отошла к фок-мачте (2). Туман был настолько плотен, что поверхность моря за кормой оставалась невидимой. Галеон «Восход» плыл словно в гигантском густом облаке, скрывавшем и берега, и небо, и очертания самого корабля. Зябко кутаясь в плащ, девушка подумала, что или они сбились с курса, или погода решила изменить своим привычкам. Матросы, кряхтя, спустили на воду шлюпку. Миниатюрный туз (3) был практически невидим с борта галеона, только фонарь, укрепленный на высоком носу шлюпки в медной петле, с трудом разгонявший мглу желтоватым кругом света, показывал, где находится мелкое суденышко, казавшееся щепкой по сравнению с галеоном. Править им вызвался один из незнакомых Китти матросов: щуплый, сухопарый парень с изрытым оспинами рябым лицом и блекло-голубыми глазами. Несмотря на пятидневное пребывание на судне, его лицо она видела впервые. Спустившись на верёвке, он так же исчез в жемчужной пелене.

Девушка свесилась с борта. Тишину прорезал методичный шелест волн и скрип вёсел в железных уключинах (4). Жёлтое светящееся пятно, покачиваясь впереди, поплыло на северо-запад, от залива. По палубе задвигались все прибывавшие тени матросов, они шустро убирали паруса, лазая по мачтам, как сосредоточенные муравьи, с поясами из парусины и веревочных тросов вокруг талии, что должны были уберечь их от падения с влажной древесины перекладин.

─ Не нравится мне это… ─ пробурчала Китти. Такая погода, особенно в Сирмэне, в непосредственной близости от Тьмы, не внушала ей доверия. Все дни, что корабль шёл от Верберга, самого западного поселения в Мосант, в их маленьком мире погода была ясной, солнечной, только у одного мыса их ненадолго затянуло в шторм.

В обычные дни воды Сирмэна размеренно ласкали волнами берега, купаемые в лучах солнца, и лениво перекатывались через рифы. Лишь на востоке пролив укрывала извечная туманная пелена, да на западе бурлил беспокойный Риорре, раздирая своим течением воды у берега. Река Тьмы, Селирьера, властвовала, вливаясь в воды пролива, там, где никогда не ходили корабли Империи Света. Но сегодня пролив между материками взбунтовался сам, решил показать свой истинный характер.

─ Мне тоже не по себе, ─ просипел Миднат, неожиданно оказываясь рядом. Он, как и девушка, кутался в просторный теплый плащ на подкладке из волчьего меха, скрывавший под собой тёмный камзол из замши и короткие бриджи из плотной шерстяной ткани, заправленные в сапоги.

─ Вы хотя бы понимаете, где мы находимся? ─ не выдержав, спросила девушка, не отрывая глаз от слабых очертаний туза. Фонарь шлюпки колебался под движением волн, не приближаясь и не отдаляясь, сигнализируя о том, что на шлюпке больше не правили веслами. Со стороны судёнышка послышался громкий всплеск.

─ В паре миль от Селирьеры, ─ неохотно ответил Миднат, поправляя воротник. Теперь были видны лишь его глаза. Холод шёл волнами, словно от порывов ветра, которых не было. Китти снова взмолилась Антаресу, прося хоть чуть-чуть тепла. Магический огонь вновь потёк по венам. ─ Полчаса назад прошли Гифтгард.

─ Это хорошо… ─ пробормотала Китти.

Гифтгардом называли громадный чёрный замок, стоящий на берегу Сирмэна в окружении скал. Равнина между горами и Селирьерой, тёмной реки, была покрыта пеплом, летевшим с северо-востока на протяжении вечности. Говорили, что пепел вулканов на Синаане заменяет снег. Иногда, когда менялся ветер, чёрный снег шёл и в долине земель Империи Света: зима в такой год обязательно была ужасающе морозной. Именно войско Гифтгарда представляло собой наиболее грозную, многочисленную и, главное, мобильную часть армии Синааны. Во время войны их войско переправлялось на другую сторону Сирмэна за одну ночь, сея хаос и разрушения; в мирное же время жители Гифтгарда грабили корабли, но никто так и не смог это доказать. Воды Риорре вполне могли затянуть в себя целый флот.