Черная река (СИ)

Нингорс взвыл, окутываясь янтарным пламенем, прижал к бокам крылья и рухнул вниз сквозь алую дымку и стаи разъярённых хесков – но улетел недалеко. Прямо над ним в потолке пещеры с громким чавканьем распахнулось окно, вспыхнуло дрожащим белесым светом, и Кесса не успела и глазом моргнуть, как её, Нингорса и сотни две подвернувшихся хесков подхватил бешеный вихрь. Ещё доля секунды – и их поволокло по тесному тёмному туннелю, переворачивая так и эдак, кидая друг на друга и колотя о стены. Кесса с протяжным воплем выронила поводья, но Нингорс зубами поймал её за капюшон и крепко обнял, заворачивая в крылья. Туннель извивался, как змея, уходя куда-то вниз, вокруг выли и визжали на все голоса. Через пару мгновений нора пошла под крутой уклон – и оборвалась тёмной пещерой. Всех хесков выкинуло туда, и они, сваленные в кучу, шипели, фыркали и стонали, пытались расползтись по углам, но в норе было чересчур тесно. Нингорс рявкнул на кого-то, лезущего ему на голову, и лизнул Кессе макушку. Речница неуверенно хмыкнула.

- Где это мы? – тихо спросила она, выглядывая из-под крыльев. – Ни рыбьего хвостика не видать! Откуда в небе норы?!

- Тихо, детёныш, - Нингорс уткнулся носом ей в ухо, его жёсткие усы пощекотали шею. – Мы в ловушке Сиангов. Йяррх! Как они проковыряли небо?!

Он щёлкнул зубами, прихватив за крыло некрупного, но кусачего хеска, и отшвырнул его в кучу его соплеменников. Они затрепыхались, заверещали, и два десятка глаз зажглись во тьме синевато-белым светом. Кесса охнула, Нингорс опустил ладонь ей на макушку, заталкивая её под крылья.

Стены пещеры часто и громко залязгали, пол затрясся, и хески, погасив огонь в глазах, слились с темнотой, но ненадолго – из-под свода рухнула, освещая залу и накрывая мерцающим покровом копошащихся пленников, частая сеть из лиловых лучей. Она легла на загривок Нингорса, и хеск попробовал её на зуб и удивлённо фыркнул. Кесса протянула к ней руку, но потрогать не успела – своды пещеры сверкнули, и на всех, кто был внизу, обрушился огненный дождь.

Это были крохотные тёмно-медовые искры, и, пока они летели, Кесса завороженно глазела на них, не видя в них угрозы. Нингорс распознал её раньше, и Речница и мигнуть не успела, как оказалась в плотном коконе крыльев. Она рванулась было на волю, но тут искры долетели – и пещера наполнилась истошным воем и запахом жжёной шерсти. Нингорс вздрогнул, опустил голову, сворачиваясь клубком вокруг Кессы, и дёрнулся снова – она только услышала, как он тихо скрипит зубами, сдерживая стон. На перепонке крыла проступали выжженные прорехи.

- Ал-лийн! – вскрикнула странница, тыкая пальцем в обожжённое крыло. Руки вмиг отяжелели и налились болью, водяная взвесь повисла над ладонью, но тут же испарилась. Нингорс дёрнулся ещё раз, хрипло взвыл и прижал ладонь к носу. Запахло горелым мясом.

- Хаэ-эй! – крикнула Кесса, высовываясь из-под дрожащего крыла. Теперь она видела, что пещера, пока сыпались искры, заметно расширилась и «пустила корни» в скальную породу – от неё пучками расходились скупо освещённые туннели. В лиловом сиянии из полумрака проступали тени – высокие серокожие существа в лёгкой броне. Полосы раскраски на их лицах ярко блестели. Они стояли с копьями наперевес, внимательно глядя на прикрытых сетью пленников.

- Хаэ-э-эй! – заорала Кесса, выбираясь из-под крыльев Нингорса и размахивая руками. Хеск не мешал ей – он корчился от боли, прикрывая обожжённый нос.

Серые демоны переглянулись. Один – самый рослый, чьё лицо, не подсвеченное раскраской, сливалось с темнотой – протянул к пленникам копьё, и его наконечник вспыхнул золотистым светом.

- Отпустите нас! – крикнула Речница, подставляя Зеркало Призраков под жёлтое сияние. Отразившись, блик скользнул по стенам, высветил плосконосые лица серых хесков и пластины их брони. Существо с копьём изумлённо мигнуло.

- Вас? – оно покачало светящимся наконечником, выискивая в груде тел источник звука, наткнулось на Кессу и снова мигнуло.

- Нингорс ранен! Зачем вы жжёте существ живьём?!

- Родиться в воду! – существо повернулось к малорослым спутникам. – Тут знорка!

- Не лезьте к ней, - прохрипел Нингорс, рывком поднимаясь на ноги. Он развернул крылья и вздыбил шерсть на загривке, и сеть над ним всколыхнулась, как от сильного ветра. Самый высокий Сианг поддел её копьём, рассекая лиловые лучи.

- Вменяемый Алгана?! – копьё коснулось тёмного камня на плече Нингорса и качнулось в сторону. – Держись и не отпускай!

Ещё одно копьё поддело сетку, и они, скрестившись, замерли рядом с Алгана, чуть-чуть не дотянувшись до его груди. Кесса ухватилась за древко – оно не шелохнулось, даже приняв на себя её вес.

- Чего ждёте? Хватайтесь! – потеряв терпение, крикнул один из Сиангов. Нингорс, недоверчиво оскалившись, взялся за оба древка – и копья взлетели к сводам пещеры и плавно опустили ношу на каменный пол. Алгана отпустил их, не дожидаясь, пока его ступни коснутся земли, и сдёрнул вниз Кессу. Она тут же повернулась к разрезанной сети. Никто не заделывал прорехи в ней, и пленные хески, толкая друг друга и жалобно повизгивая, лезли наружу. У прорехи, выстроившись цепью, стояли Сианги, и каждого выбравшегося тут же хватали две пары рук, а третий прикасался короткой палочкой к его лицу. Не успела Кесса приглядеться, как схватили и её, развернули к выходу и прижали тёплую рогульку к крыльям носа. Знакомое жжение расплылось по коже, и пыльный воздух пещеры вдруг показался Речнице свежим и чистым. Холодный камешек на другом конце жезла коснулся её лба, и она заметила фиолетовый отсвет – по её коже провели большим аметистом. Нингорс хрипло рявкнул, когда его схватили за плечи – и Сианг с жезлом вытянул руку и привстал на цыпочки, чтобы наложить печати на слишком высокого хеска, но уже не пытался заставить его согнуться. Алгана скрипнул зубами и лизнул нос – видно, Сианг задел свежую рану.

- Ищите, кому нужна помощь! – голос высокого хеска, гулкий и раскатистый, эхом отражался от стен пещеры. – Раненых и измождённых – к лекарям, остальных – в купальню!

Пленники, понемногу приходя в себя, вереницей потянулись к туннелю, кто-то уже пытался взлететь, и все мигали и мотали головами. Нингорс со вздохом склонил голову, провожая их взглядом.

- Хорошо, когда Агаль затыкается, - еле слышно сказал он.

- Пойдём, Нингорс, - Кесса потянула его за руку. – Нам тоже нужна купальня! И лекарь. Твой бедный нос… Покажи, что с ним?

Двое Сиангов с поднятыми копьями встали на их пути, и Речница вздрогнула и сощурилась от слишком яркого света. Ощупав чужаков подозрительными взглядами, хески переглянулись и жестами позвали их за собой. Третий туннель – тот, что не вёл ни к лекарям, ни в купальню – поглотил их и выплюнул под красным солнцем Хесса, на узкой лестнице, зажатой среди изрытых пещерами скал. Кесса замигала, прикрывая ладонью обожжённые глаза, - их опалило ещё в пещере, но только теперь она почувствовала боль.

- Мирный Алгана и знорка в полосатой броне, - Сианг обвёл их непроницаемым взглядом холодно мерцающих глаз. – О вас многие говорят. Чёрная Речница Шинн, Оседлавшая Волну?

Кесса вздрогнула и изумлённо мигнула.

- Вы знаете нас?!

- Знаем, что вы – не враги Дзэвсэга, - отозвался хеск, разглядывая раны на крыльях Нингорса. – Вы – гости. Можете идти, куда угодно. Если есть нужда в лекаре… или в защите – возвращайтесь сюда. Сейчас многим нужна такая помощь…

Он кивнул на пещеру, оставшуюся за его спиной. Там снова лязгали расползающиеся плиты, шипел оплавленный камень, и пахло горящей шерстью. Ловушка подцепила ещё каплю с гребня Волны.

- Вы очень добры, - склонила голову Кесса. – То, что вы делаете, - благородно и угодно богам… хоть и неприятно. А что вы потом делаете с пленными?

- Смотри, - Сианг невесело усмехнулся, указывая на лестницу. Она спускалась на улицу – такую же кривую и изрезанную ступенями, но более широкую. На углу прямо в скале зияла прикрытая циновкой дверь, ещё одна – десятком локтей выше, и на ступеньках, ведущих вниз, и на большой лестнице, и на каменных скамьях сидели и висели десятки существ. Кто-то дул на горячие лепёшки, кто-то неспешно цедил мутную жижу из глиняной кружки, кто-то задремал, улёгшись на скамью. Пятеро низкорослых Джаксов, ящер в жёлтой чешуе и двое Инальтеков играли в кости; сейчас проигравший хеск, надувшись, сел в центр круга, и остальные принялись щипать его. «Они играют на щипки!» - хихикнула про себя Кесса и потёрла предплечье – кожа загорелась от воспоминаний.