Зачем нам враги

о шла именно за тем. Не было сил больше выносить это зрелище далекой, лениво шевелящейся буро-желтой массы, похожей временами на муравейник, временами — на сорванный с дерева осенний лист, а временами — на гниющие останки чудовищного зверя. Последнее казалось самым близким к истине, особенно сейчас, после этого взгляда Рослин и после ее тяжелого голоса, в котором прозвучало куда больше, чем в словах. И это было так страшно, что Эллен хотела подойти ближе — и удостовериться, что вблизи оно не так, совсем не так...

Хотя в глубине души она знала, что просто ищет Рассела. Теперь и правда его ищет. И уже почти нашла.

Она обогнула холм, сперва идя медленно, спотыкающимся шагом, а остаток пути пробежав, потом вскарабкалась на пологий склон, хватаясь руками за кусты и траву, снова спустилась и оказалась внизу, а дальше, в нескольких шагах от нее, начиналось поле, по которому далеко впереди, ярдах в пятистах, вышагивали тальварды. Справа на горизонте виднелся небольшой форт, и тальварды шли прямо на него, не сбавляя шаг, будто собирались стереть с лица земли.

Эллен пошла вперед и остановилась, услышав позади крик:

— Не надо!

Кричала Рослин. Не что-то темное и могучее в ней, говорившее из ее уст несколько минут назад, — на сей раз она сама. Крик был отчаянным, умоляющим. Эллен оглянулась, посмотрела вверх и увидела на вершине холма маленькую светлую фигурку.

— Эллен, не надо! Ты не знаешь! Ты ничего не поняла!

— Я поняла только то, что вы убьете Глоринделя, маленькая госпожа, — тихо сказала она, зная, что Рослин не может ее слышать. — Или, может быть, что-то в вас. А я должна его защищать. Его, а не вас. И чтобы понять как... я хочу посмотреть на них. Вблизи.

Она пошла дальше, хотя крики вверху не ослабевали. Вскоре к ним присоединились мужские голоса, быстро стихшие вдали. Они все трое там, думала Эллен, шагая по вязкой траве, которой поросло поле. Они все там и смотрят на меня и думают, что я сошла с ума. Возможно, они и правы. Возможно, я действительно...

Эта мысль оборвалась, когда она увидела — и замерла, а потом рухнула на колени, задохнувшись, пытаясь выдавить из горла крик и чувствуя, что не может. Крик Эллен не был криком Эллен... это она была Эллен своего крика. Она ему принадлежала. И он вертел ею, как хотел.

Я твоя, и ты делаешь со мной, что хочешь... если только захочешь...

Рассел!!!

Он был там, она видела его — хотя еще, кажется, не подошла настолько близко, чтобы различать черты отдельных людей. шедших в общем потоке, но его видела ясно: то самое лицо, милое, родное до судорог, и такой знакомый рубец, и эти складки на лбу... и взгляд, глаза все те же — там, с уже убитыми врагами, которые нужны, чтобы понять, чего ты стоишь...

Возлюбленный враг мой, что я без тебя стою?!

Она хотела кричать и не могла, она просто бежала, почти летела над землей, и видела его, и сама не верила, что видит, что дошла, что все это было не зря. Вблизи войско перемещалось намного быстрее, чем казалось издалека, и к тому времени,