Долг (СИ)

Лорин прошёл мимо меня в ванную и затих там. О, какие мы недовольные. Он был одет. Собрался, что ли, куда? Отлично, чувство вины меня хоть оставит в покое.

 — Тебе налить чай? — спросила я, прячась за своей кружкой.

Не могла сидеть в тишине. Не то время, когда бы я радовалась тишине в доме, как манне небесной. Теперь всё, я изменилась, ликан тоже. Отступать поздно и глупо. Он делать первый шаг не собирается, поэтому шанс попытать счастья выпал мне.

Тот остановился с полотенцем на плечах. Протирал лицо. Потом глянул на меня. Не зло, скорее удивлённо.

 — Можно, — вдруг согласился он и прошёл к столу. — Ты особенно любезна сегодня.

О, он знает такие слова… Ещё и вместе их употребляет? Да ты не так прост, Лорин Толстолобый.

Поднялась и быстро сообразила наш первый завтрак. Чай — это всегда хорошо. Согревает и успокаивает.

 — Первый завтрак в новом доме, — вслух произнесла я свои мысли и начала вновь разглядывать всё вокруг.

Ликан сделал глоток и сложил руки в замок на столе. Чувствовала его взгляд. Надо поговорить. Да и делать нам больше нечего.

 — Объяснишь, что вчера было, или это останется твоей тайной? — спросил мужчина, беря кружку в руки.

Посмотрела на него. Ну, правда симпатичный. Зелёные, какие-то манящие глаза, а на их дне были демоны. Много демонов, которые изредка оповещали о своём присутствии, делали заявления и творили плохие дела. Внимательный, избавленный от возмущения взгляд, который казался скорее ждущим, нежели пытливым. С ним действительно непросто, боюсь представить, кем должна быть его жена, чтобы иметь такое колоссальное терпение и пару вёдер мудрости.

 — Извини меня, Лорин, — сделав ещё один глоток горячей жидкости, произнесла я. — Я вчера перегнула, не должна была так себя вести.

Я на него не смотрела, было стыдно. Его вина больше моей, разумеется, но кто-то должен извиниться. Для меня это ничего не стоит, я всегда готова признавать собственные ошибки и отвечать за последствия — это просто, когда твоё самомнение идёт с тобой в ногу, либо же отстаёт, а не бежит впереди тебя.

 — Ты просто пойми, что ты мне симпатизируешь как женщина, и видимо ты ещё не сталкивалась с мужским «общением» так близко, к тому же ликаны раз в десять упрямей людей в этом вопросе. Я не привык просто так отступать и делать этого не собираюсь, — заговорил он вкрадчиво и негромко.

Мне показалось или раздался звук закрываемой решётки? Это слуховые галлюцинации или…

 — И ликаны не спрашивают объект своей симпатии о её согласии? — подпёрла я подбородок кулачком.

Я на него по-прежнему не смотрела. Ещё чего. Покраснеть от его «взрослых» взглядов не очень хотелось бы.

 — Вообще, нет, — удивил меня мужчина.

Брови приподнялись сами собой. Это что же у них такое за общество?

 — То есть у вас процветает насилие и домогательства? И всех всё устраивает? — таращилась на тумбочку. Да уж, а я тут себе свободу требую… у них со своими небось разговор короткий, а со мной так и молчанием обойтись можно.

 — Не в том смысле, о котором ты думаешь.

Вот тут я не выдержала и насмешливо взглянула на Лорина. Тот был серьёзен, хотя в его глазах нечто отдалённо напоминающее любопытство. Что на этот раз ты задумал?!

 — У насилия есть другое понимание и смысл? — всё-таки вслух озвучила я свою мысль. — Ты хоть понимаешь, как это звучит?

 — Одна из возможностей обрести постоянного партнёра — это настойчивость и грубая сила, — вздохнул Лорин. — Я уже говорил тебе, разве нет? Наши самки признают лишь силу в любом её проявлении. Богатство, уверенность, кровожадность — это всё синонимы ухаживаний. Мы так живём уже множество столетий, и всех это устраивает.

Я ему не верила. Опять он лжёт.

 — Ты хочешь сказать, что перед тем, как Мелинда и Морик стали жить вместе, он её лупил по-чёрному? — я даже усмехнулась, не веря.

 — Не лупил, они просто дрались, — поправил он меня спокойно. — До крови, он ей даже пару рёбер сломал однажды, после этого они, кстати, окончательно сошлись.

Я округлила глаза. Морик… да я в жизни в это не поверю! Они отличная пара! Ни разу не видела, чтобы они грызлись или ссорились из-за чего-то! Это очередная его уловка!

 — Я не верю, — выдала я. — Морик не стал бы. И Майла не выглядит… жадной и свихнувшейся женщиной.

Лорин вздохнул.

 — Сама у них потом спросишь, Майла и Тур ещё хуже воевали, — добил он меня. — Наша суть — борьба, Богдана.

Вот чёрт! Я была так удивлена, что даже про чай позабыла. То есть, они реальные дикари?! А я всё оправдывала их, думала, это просто моя злоба говорит…Так, брось! Не думай об этом! Потом, всё потом. Нужно выудить главное, то, о чём Лорин так не любит говорить.

 — А я тут причём? — чуть прищурила я глаза. — Если я правильно поняла тебя, ты поправь меня, если что не так, ладно?

 — Да.

 — Я тебе нравлюсь? — решила я наконец всё прояснить.

 — Это глупо отрицать, думал, ты сама догадалась, — обыденно выдал он, отпивая свой чай.

Тут-то поджилки затряслись, но я их уняла, ибо дальше будет «интересней».

 — И чего же ты намерен добиться?

Замерло всё внутри меня. Давай, удиви меня.

 — В плане? — мне показалось, или это насмешливо-деловой тон?

Он издевается или пытается быть серьёзным?!

 — Ой, Лорин, вот только не надо так смотреть на меня, — не выдержала я и закатила глаза. — Ты сам прекрасно знаешь, о чём я говорю.

 — Не знаю, — продолжил он издеваться и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — Поясни.

Вот сейчас я разозлилась. Мы тут о серьёзных вещах разговоры ведём, а ему лишь бы издёвку свою продемонстрировать! Мужик!

 — К чему ты идёшь? — покачала я головой. — Пристаёшь ко мне постоянно, так и норовишь поддеть меня при каждом удобном моменте.

Убью его. Вот только за одно такое выражение лица. Издевательское! Ему же весело! Разумеется, почему нет?!

 — Я так обхаживаю тебя, — пожал он одним плечом. — Мы же живём в одном доме… мне просто удивительно, как ты ещё сама на меня не накинулась?

И вдруг я почувствовала, как моей ноги что-то коснулось. Это его нога! Чего это он делает?! Наглаживает!

 — Так не обхаживают! — повысила я голос. — Ты просто ведёшь себя распущенно! Тебе должно быть стыдно! Вечно только одно на уме!..

 — Ла-ла ла-ла, — начал напевать он, перебивая меня. — Убереги свой путь от ненастья… на-на…

Я так и замерла на вздохе. Он меня… перебивает! «Перепевает», — вдруг поддакнул кто-то в голове. А ну, цыц! Я просто… не сталкивалась с таким раньше и замолкла. Ну… сволочь!

 — Ты ребёнок в теле взрослого и к несчастью сильного мужчины, — изрекла я и решила красиво уйти.

Последнее слово за мной и так далее. Я поняла, что он дурак, хотелось побыть подальше от этого ненормального, и поднялась.

 — А ну села, — эта фраза, произнесённая всё в том же положительном тоне, возымела незамедлительный эффект, и я плюхнулась обратно, насупившись.

Почему я не могу показать своё «фи»?! Хоть раз! Просто проявить своё негативное отношение к его поведению! Он не позволяет! Мне так страшно сразу же становится… что уже и на гордость как-то наплевать. И не такой он и ребёнок…

 — А как обхаживают? — спросил он, будто ничего не произошло.

 — Я не знаю, но точно не так, — фыркнула я тихо.

 — Тебе не нравится грубость или сам факт моего внимания?

О, да это же старый добрый допрос! Ему интересно? С чего бы это? Даже покосилась на него.

 — Ты мне не нравишься со всем вместе взятым, — не стала я долго думать. — По мне всё должно быть не так.

Он усмехнулся.

 — Просвети же меня, котёнок.

Фу. Ещё и нежности все эти. Или это не нежность? Издевается опять, небось!

 — У меня должен быть выбор, — упрямо взглянула я на него. — А ты должен быть терпеливым и обходительным. Тогда бы всё может быть сложилось.

По большому счёту я не солгала. Так и есть. Знакомимся и присматриваемся друг к другу. Месяц, два, год, кто знает?