Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

- Что-то я пока никого не вижу.

- Ну… последнее имя… Цеткрохъев.

Он замер, ожидая, что земля разверзнется или небеса закипят. Но ничего не произошло. Единственный, кто взорвался – это Умфи. От хохота.

- Ничего более нелепого я не видела. Ты так боишься эти шесть имён? Что они тебе сделали, что ты так их боишься? – смеялась она.

Ланмон выглядел смущённым и в то же время довольным собой. Отсмеявшись, девочка без запинки назвала имена, потратив на них не более четырёх секунд. И снова конец света не наступил.

Однако после этого ребячества между Умфи и Ланмоном зародилась крепкая дружба.

(1) Молитвы, посвящённые Терпящей, содержат по семь строк в одной строфе

========== Глава 4.2 Красная глина ==========

Я всегда была рассудительной и терпеливой, но при этом любопытной. В детстве мне больше нравилось наблюдать, нежели участвовать. Особую любовь к шалостям мне привил Ланмон, а тяга к приключениям передалась мне от Рандарелла. Вот почему эта история с Дойри не оставляла меня, вылезая из разных щелей и махая мне ручкой. Сначала Шитро поведал занимательную новость о том, что наша лучшая клиентка подверглась нападению сил зла и скончалась от потери крови в собственном погребе, где разделали ещё парочку каких-то бедолаг, по догадкам, местных торговцев, имевших неосторожность переступить порог страшного дома. Потом прохожие шептались на улице о прибытии служителей ордена. Один торговец подозрительно долго крутился возле дома мастера, маяча перед глазами своим зелёным платком на голове и сверкая передними золотыми зубами. Потом я отвлеклась, а когда в следующий раз выглянула в окно, он уже не играл в шпиона и, как надеялась, носился за прохожими в другом конце города. Возможно, я стала слишком подозрительной, но что ж поделать. Лучше пересмотреть, чем недоглядеть.

Я повертела в руках миниатюрный цветок, ещё мягкий и тёплый от прикосновения моих пальцев. Пока я возилась с мелкими деталями, мастер доделывал основную работу. В этот день он работал с глиняной вазой, которая и на вазу-то не была похожа, а больше напоминала усыпанную цветами скульптуру девушки, державшую кувшин на голове. Цветочки, что я лепила, должны стать частью её платья. Но из-за посторонних мыслей мне никак не удавалось сосредоточиться на работе, и вместо двадцати положенных деталей были готовы всего семь.

- Они слишком тяжёлые для тебя? – понимающе качнул головой Шитро. – С крохотными частями всегда сложно. Я бы сам ими занялся, но мои глаза уже не так востры.

- Всё в порядке. К завтрашнему дню я всё доделаю, - пообещала я.

- Есть ещё кое-что, что я хотел обговорить с тобой…

Выражение лица у старика было таким же, как и всегда. Разве что на лбу залегли едва заметные складки, свидетельствовавшие не то о неуверенности, не то о чувстве вины.

Я разгладила серо-фиолетовую тунику, купленную в этом городе на единственную премию, и приготовилась слушать.

- Я рад, что ты всё это время работала со мной, Умфи. Ты отличная заклинательница огня и нетребовательная помощница. Да и жизнь с тобой под одной крышей не приносила мне неудобств. Ты тихая, недокучливая, как мне, старику, и нужно.

- Вы куда-то уезжаете? – я поняла, что он пытался попрощаться.

- Нет. Вовсе нет, - замялся мастер, поглаживая шею. – Я останусь. Переезд предстоит тебе.

Он говорил это с такой уверенностью, как если бы точно знал, что так всё и будет. Вот только существовал один нюанс: кто-то забыл посвятить меня в этот план.

- О, не подумай, что я выселяю тебя! – поспешно воскликнул Шитро. – Я подыскал для тебя отличное место. Ты будешь работать с более опытным и талантливым мастером. Он также будет больше платить, не то что я, старый ремесленник со средним заработком.

- Но меня устраивают нынешние условия работы.

- Но ведь там тебе будет лучше, глупенькая, - старик кашлянул, сглатывая последнее слово. – Тебе, молодой девушке, нужно подумать о будущем. Со мной оно не такое ясное, как с господином Гтеком.

Ах, вот оно что! Теперь ясно, кто надоумил наивного старика «передать» меня в другие руки. Я не была удивлена. Лишь раздосадована.

- Хорошее предложение, - спокойно сказала я. – Спасибо, что думаете о моём будущем. Вы очень заботливый и добрый человек. Но я привыкла к вам и не смогу работать с другим мастером. Я отдаю себе отчёт, что, возможно, отказываюсь от удачи, но такова Судьба, - сама не знала, что несла. Начиталась книжек и использовала самые запоминающиеся и штампованные фразы, которые приходили мне на ум. Просто не хотелось завершать разговор грубым «нет!».

Моя тактика не сработала. Шитро, продолжая наглаживать шею и изображать из себя растерянного благодетеля, протянул:

- Но я уже заверил господина Гтека, что ты согласна. Я обещал ему, что уже завтра ты будешь жить в его доме.

Поразительно, какую наглую и вместе с тем выгодную позицию иногда принимают люди: они делают что-то, не спрашивая других, а тем только и остаётся, что согласиться с навязанными условиями. А если откажутся, будут выставлены виноватыми. Как я сейчас. Я не могла настоять на том, чтобы остаться в доме Шитро, потому что он хозяин и имеет полное право как пустить кого-то за порог, так и выгнать. Но при этом я не собиралась послушно отправляться к Гтеку только потому, что старый мастер ему чего-то там наобещал. Пусть несёт ответственность за свои поспешные слова сам, а мне незачем ему подыгрывать. Даже если со стороны это будет выглядеть так, будто я неблагодарным образом отказываюсь от величайшего дара в мире.

Вот только как показать ему это? Человек передо мной уже смирился, что отныне будет делить крышу лишь с самим собой, и внезапные изменения в планах сбивали его с панталыки. Я интуитивно знала, что он морально распрощался со мной, и теперь моё присутствие казалось ему неправильным. И почему я всё ещё здесь, когда он отпустил меня? Уверена, для него это не составило труда: на полочках в его сердце и так слишком мало места, и я там никогда не помещалась. Он ничего не терял.

Хотя почему же? Возможно, Шитро терял замечательного помощника. Но ему было всё равно.

Тупое недоумение, рисовавшееся на лице мастера, внезапно разозлило меня. Наш разговор мог приобрести весьма неприятный поворот, но от знакомства с недовольной Умфи старика спас посетитель. Я предоставила хозяину дома встретить гостя, полагая, что это очередной клиент. И была приятно удивлена, услышав голос Рандарелла. Юноша лучезарно улыбнулся мне и помахал. Шитро ретировался в соседнюю комнату, послав весьма недвусмысленный взгляд: наш разговор ещё не окончен.

- Вот тут ты и живёшь, - просовывая длинный смуглый нос в дверной проём, протянул Рандарелл. – Неплохой выбор. Хорошо справляешься с глиной? Покажешь мне свои шедевры?

- Неплохо справляюсь, - поправила я его. – Хочешь посмотреть, как я работаю? Или пришёл выпить морса?

- Вообще-то, думал выманить тебя на прогулку. Пока я здесь и у меня есть свободное время, я бы хотел пообщаться, - нетерпеливо покачиваясь на одном месте, сказал мой друг. – В конце концов, мы давно не виделись.

Я рассудила, что сбежать из дома – значит, подействовать на нервы мастеру и отложить наш неприятный разговор на неопределённое время. Да и сама перспектива прогуляться с Рандареллом меня воодушевляла.

День клонился к вечеру. Солнце отдыхало, обложив себя со всех сторон пуховыми облаками, так что его не было видно. С востока дул мягкий ветерок, нашёптывая что-то на своём ветреном.

- Как ты смотришь на то, если бы я вдруг – совершенно внезапно – позвал тебя на приключение? – проговорил Рандарелл.

- А когда было иначе? – потуже затягивая волосы в хвост, усмехнулась я. – Хотя сейчас это было бы немного удивительно.

- Почему?

- Ты на деле. Ходишь весь такой важный и с серьёзным видом.

- Вовсе нет, - заупрямился парень, проводя ладонью по лицу. – Так лучше?

- Значительно. Теперь с тобой можно нырять в приключения с головой.

Рандарелл едва не подпрыгнул от довольства. Его глаза казались почти чёрными. Он оделся теплее, чем того требовала погода: плотная рубаха и штаны, дорожная куртка. Парень заметно выделялся на фоне местных. Подавляющее количество жителей города носило длинные туники тёплых оттенков. У населения победнее одежда была однотонной, у более зажиточных слоёв рукава и подолы, в основном у женщин, украшала разноцветная вышивка.