Край Ветров: некроманс

— Ну, куда дальше? — спросил некромант.

Мйар повертел головой.

— Тут они, наверное, сели в машину. Запах слабее, но есть. Проклятье, — он ухватился за голову. — В этот раз меня так серьезно крутит, что я этот запах даже вижу!

— Это как раз хорошо! — Камориль огляделся в поисках чего-нибудь полезного. — Пока ночь, никого особо в этой дыре нет, а у нас есть след!

— Они могут быть уже как угодно далеко! — возразил Мйар.

— Погоди, сейчас… Сейчас все будет.

Камориль выбежал на трассу и стал ходить возле обочины, заглядывая в канавы и внимательно обследуя придорожный ров.

— То, что доктор прописал, — удовлетворенно произнес он, застыв возле какого-то пригорка.

Некромант расправил плечи, распростер руки вниз и немного назад. Потом с силой хлопнул в ладоши у себя над головой, припал на одно колено, поцеловал себя в открытую ладонь, затем как-то особо ее выгнул, и вонзил прямо в землю, казалось бы, твердую и сухую. Напрягся весь и вытянул… сначала рог, потом целый череп быка. За черепом потянулась шея. Земляной холм стал рушиться, а из него выходить скелет крупной рогатой скотины, видимо, сбитой несколько лет назад каким-нибудь грузовиком.

— А зачем нам мертвый бык? — не понял Мйар.

— Ну, я бы организовал коня, если б он тут был, — пожал плечами Камориль, — но из крупного зверья тут только бык! Он особенный, фольклорный наполовину, и наполовину — призрачный, а значит, моей силы почти не жрет. Только на поддержку формы и контроль поведения идет кое-чего. Я сейчас немного поколдую с амортизацией его суставов, чтоб быстрей и глаже шел, а потом нас ждет веселая ночная прогулка, с ветерком!

— На быке?

— На демоне-быке, который ненавидит жалких людишек и хочет их всех наколоть на рога. Потому он не будет медлить, он помчит нас на крыльях ночи!

Камориль суетился вокруг скелета, бык как-то смущенно смотрел призрачными огнями глаз на Мйара, а Мйар смотрел на быка так, что засмущаться было не грех. Наконец некромант хлопнул рукой по боку мертвой скотине, и та присела. Камориль забрался на быка верхом.

Обратился к Мйару:

— Ну, милейший, не робей, залезай!

Мйар умостился позади некроманта.

— Держись за меня и ори погромче, куда скакать!

— А зачем орать-то? — не понял Мйар.

Камориль хохотнул, бык поднялся и медленно пошел. Стал разгоняться. Мйар почувствовал, что сидеть на костях стало удобнее, глянул вниз и обнаружил, что останки животного обтекает некая светящаяся субстанция, полупрозрачная, и что из нее одна за другой вырастают новые ноги, а ход быка становится все более плавным. Глянув вперед, Мйар обнаружил у скотины три головы.

— Хорошего должно быть много! — донес ветер голос Камориль.

— Направо сворачивай! — крикнул Мйар.

Камориль пригнулся к общей шее трех голов, а бык, почти без заноса, свернул с трассы на второстепенную дорогу.

Сорок минут подобной сумасшедшей скачки хорошенько продули Мйару мозги, так, что он более-менее пришел в себя. Копчик болел. Путеводный запах, а Мйар видел его светло-фиолетовой рваной нитью, направлял их между частных домов куда-то за город, в сторону пролива и маяка. Потом похитители резко свернули к морю, а затем даже сошли с проселочной дороги и поперли напрямую через степь. Призрачному демону-быку любой ландшафт был нипочем, он рвал из-под себя, светился не счастием, так мертвенным нездешним задором, и нес своих седоков в чернильную ночь.

— Тпрууу! — приказал Камориль.

Бык начал замедляться. Не дожидаясь полной остановки, Мйар спрыгнул на землю. Через пару секунд к нему присоединился Камориль. Бык, правда, все так же сиял, перебирая огромным количеством копыт. Камориль щелкнул его по лбу пальцем.

— Упокойся.

Сияние вмиг потухло, а кости шмякнулись об землю.

— Бункер, — произнес Камориль.

— Катакомбы, — добавил Мйар.

В двухстах метрах от них черной дырой на фоне ночи зиял один из входов в давно рассекреченный военный объект. Обычно такие места облюбованы приверженцами военных спортивных игр, но этот бункер почему-то такой участи избежал. Или избегал — до некоторых пор. Ясно было одно: теперь здесь, скорее прочего, база загадочных ночных похитителей, и удивительного (или оригинального) в этом мало.

— Надо идти, — сказал Мйар. Потом почему-то замешкался. — Камориль… Я же… убью их… а вдруг они — просто дети?..

— Не бойся, солнце, — улыбнулся Камориль. — Если даже убьешь — я их тут же воскрешу!

— Правда?

Взгляд Мйара, искренний и слегка шальной, прожигал в Камориль дырку, аллегорично, конечно. Камориль понимал, что сейчас это существо — смертельно опасно и вполне может не просечь тонкого юмора, но ничего не мог поделать со своей манерой выражаться.

— Конечно, правда. Я сейчас свеж и бодр, почти огурцом, и взбудоражен зверски! Я тебя, если что, замечательно прикрою. Ты их, главное, если решишь убивать, убивай наверняка. Тогда — точно воскрешу.

В темноте блеснули лезвия. Мйар защелкнул два механизма так, что оба «клинка ярости» стали настоящим, физическим продолжением его рук, не мешая, в случае чего, выпускать когти.

— Пошли, — скомандовал он.

Камориль последовал за ним.

В отличие от Мйара, некромант запаха грабителей не слышал, но прекрасно видел, насколько богата здесь земля древними смертями. Путь ко входу в бункер буквально стелился по ушедшим в землю старым могилам и по более новым костям умерших при постройке объекта заключенных. Да и во время Войны Причин тут явно кто-то умирал, причем, не просто так, а хитро, и от того еще более мучительно. Это обилие смерти мешало, сбивало с толку, и, по правде сказать, Камориль боялся, что ему придется применять какое-нибудь по-настоящему сильное волшебство. Изрытая могилами земля могла среагировать непредсказуемо.

Может, именно эта гнетущая атмосфера погибели и отпугивала игроков?..

Они беспрепятственно вошли в бункер, в первый длинный коридор. Сюда проникало немного света снаружи, и его хватало.

Через несколько поворотов оказалось, что света больше нет.

В полной темноте Камориль видеть не мог, а эхолокации как-то не умел, и в кромешной тьме ему не помогали даже его сокрытые под кожей лба нечеловеческие глаза. Поэтому он подобрал какой-то крысиный черепок и вдохнул в него немного «жизни». Маленькие глазки засветились — побочный эффект кратковременного оживления, обычно бесполезный.

Мйар крался бесшумно. Он был босиком и он был… не совсем Мйар. Он смотрел своим особым зрением, различающим температуру, обонял обостренным нюхом и слышал в расширенном диапазоне частот, так, что смог бы, наверное, воспринять плач кита. Удивительные перемены с ним случаются, когда дело доходит до самочек человеческих! Даже обидно.

Камориль наткнулся на ладонь Мйара, распростертую, чтобы его остановить.

— Яма, — сообщил он.

Черепок к тому времени уже погас.

— Нет, я так больше не могу! — зашептал Камориль, поджигая спичку. Времени, пока она горела, ему хватило, чтобы обозреть двухметровый разъем в полу и отблески воды на дне пропасти. На другой стороне лежал деревянный мостик, который убрали дюжие похитители, перейдя.

Мйар мог бы перепрыгнуть сам, а потом оттащить мост на место. Но это бы было слишком шумно.

Он опрокинул Камориль к себе на плечо и прыгнул.

— Хам, мужик и быдло, — немного обиженно прошипел поставленный на землю некромант.

— Идем, я чую тепло, — сообщил Мйар едва слышно. — И скоро будет свет.

Камориль старался идти тихо, но не мог красться совсем бесшумно, как Мйар. Он понимал, что бдительный дозорный легко заметит их. Если, конечно, кто-то сейчас охраняет вход в основные помещения бункера, ведь вовсе еще неизвестно, насколько похитители дисциплинированы. Может, это какие-то отвязные раздолбаи — тогда с ними будет не так уж сложно. Может быть и наоборот. И есть еще, конечно, вариант, что похитители прошли этот подземный лабиринт насквозь и вышли в какую-нибудь бухту, а там поминай, как звали мальчика. Но гадать — бестолку, остается один вариант: проверить, как оно есть на самом деле.