Синяя бабочка плетельщика судеб (СИ)

— Ничего нового ты мне не сказал, — хмыкнул я, залезая на кровать с ногами. — Ты явно стараешься переманить меня на свою сторону. Зачем?

— Жалко, что такой материал пропадает, — просто сказал император. — Убьют тебя как-нибудь в темной подворотне…

Охренеть! Он обо мне беспокоится!

«Рот закрой», — посоветовал Олест.

Громко клацнули зубы.

— Ну и наглость… — протянул я даже чуточку уважительно, после того как оправился от удивления.

— А что такого? — протянул Гуахаро, поворачивая свои паучьи лапки вверх ладонью.

Бр-р-р!

— Ты убил моего отца и ещё хочешь, чтобы я на тебя работал?!

Я нервно захихикал. Ещё немного и он доведет меня до истерики. Ребенок я очень капризный и эмоциональный.

— А знаешь, почему и как? — проваокационно спросил император.

— Э-э-э… — тут до меня дошло, что подробностей я действительно не знаю. — Нет.

— А хочешь узнать?

В этот момент я серьезно задумался. С одной стороны, любопытно было жутко, с другой — даже если Гуахаро и скажет правду, то лишь частично и только в выгодном для него свете. Впрочем… Я ведь все равно ничего не теряю.

— Хочу, — решился я.

— Ты прекрасно знаешь, что твой отец был охотником, — начал Гуахаро. — Самым сильным, честным и дальше по списку достоинств. Только вот не бывает людей без недостатков, в данном случае его подводила просто убийственная честность, за которую его в ордене просто люто ненавидели. Ну не мог он молча смотреть, как орден загнивает… В одиночку с этим не справиться, друзья хоть тоже неординарные личности, но своих армий не имеют. Вот он решил немного… Э-э-э… Обострить вечный конфликт между мной и Обителью. А я очень не люблю, когда мной пытаются втемную играть.

Я даже не стал злиться на такой поклеп. Знал ведь заранее.

— Не веришь? — понял император. — Ну да ладно, я не настаиваю. Вот, возьми.

Передо мной появилась классическая цепь демонолога серебристого цвета с прозрачным Камнем на конце.

— Это принадлежало твоему отцу, — пояснил Гуахаро, видя, что я не спешу хватать магическое оружие. — Большая часть моей сокровищницы состоит из таких вот трофеев… А я все наивно жду, когда придут наследники и заберут свое барахло. Возьми цепь и свали с моих земель, а?

Последнее предложение было произнесено с явной тоской. Прав был учитель, я действительно могу достать кого угодно.

— А что так? — немного даже разочарованно спросил я. — Мы же только начали!

— Ненавистный мне логический казус, — развел своими передними конечностями император. Рукава халата задрались, обнажая скелетообразные предплечья, по которым можно изучать кровеносную систему. Какая мерзость! — Ты уже меня убивать не хочешь, но по-ослиному упрямо считаешь, что должен. Мне тебя убивать жалко, но если будешь и дальше нарываться, придется. Наилучшим решением я считаю твое изгнание, до тех пор, пока мозги не проснутся.

Челюсть я, наученный горьким опытом, держал крепко сжатой, зато глаза стали как у лягушонка.

— Меня и отсюда выгоняют?! — возмутился я, подгребая к себе мишку. На всякий случай. — Да сколько можно уже?!! Я даже ещё не осмотрел достопримечательности!

— Тебя отпускают живого, непокалеченного, накормленного и даже с подарками, а ты ещё возмущаешься, — покачал головой император. — Ладно, если будешь вести себя хорошо, то можешь оставаться здесь сколько захочешь.

— Что, в твоем понимании, хорошее поведение? — деловито уточнил я. Может ещё есть шанс…

— Во-первых, не устраивать на меня покушений, — начал перечислять Гуахаро. — Все равно не поможет, я бессмертный. От слова совсем. Я даже сам не знаю надежного метода моего убийства. Во-вторых, не портить мне учеников, подговаривая их на восстание. Поверь, вла с этим справятся даже без напряжения. В-третьих, не портить мое имущество. То есть, не ломать замок, ничего не трогать в лаборатории, не доводить до нервного срыва моих учеников, не калечить их физически… Вроде, все.

Я в задумчивости почесал подбородок, где уже начала пробиваться легкая щетина. Борода у меня растет редко, неровно, так что у меня не остается иного выхода, кроме как бриться.

То, что бессмертный — плохо, хотя он может и соврать. То, что отпускает — хорошо, можно подучиться для следующей попытки или собрать отряд, хотя опять-таки он соврать может… Турум-пум-пум, чего я теряю? Даже если это и ловушка, я могу ещё этой сволочуге нервы попортить. Это надо уточнить.

— Тебя доводить можно?

— Попробуй, — холодно улыбнулся в ответ Гуахаро.

Как всегда, улыбка не коснулась глаз.

— Тогда, может ответишь мне на парочку вопросов? — делано равнодушно произнёс я, но губы предательски дернулись, пытаясь сложиться в хищную улыбку.

— Задавай. Но ответов не обещаю, — милостиво кивнул он.

— На какой… Зачем я тебе нужен?

— Стой, где очерчен мелом круг… — тихонечко, словно про себя пропел Гуахаро. — Пока секрет. Незачем тебя знать это сейчас, может не сложиться ничего.

— Какой ты расы? — допытывался я. На первый вопрос я и не ожидал честного и внятного ответа, так что не сильно расстроился. Но попытаться стоило.

— Теоретически — человек, на самом деле — генетический урод. К счастью, изменения самым положительным образом сказались на моем разуме, чего нельзя сказать о теле.

— Как ты выжил?! — вылупился я.

И до появления Пустошей, и после всех физически или умственно отсталых детей убивают. И так места мало, чтобы ещё уродов плодить.

— Мать меня очень любила, прятала на болотах… — пояснил император равнодушно. Или у меня опять восприятие его голоса сбилось, или он действительно по этому поводу ничего не чувствует, или он специально прячет эмоции. — Когда мне было восемь, нас поймали. Мать казнили первой, за злостное нарушение всевозможных законов… Впрочем, она и до моего рождения была в розыске. Тогда-то у меня и проснулась сила. Только поздно, к сожалению.

Восемь лет? Я чуть не присвистнул. А у меня-то, оказывается, было счастливое детство!

— И ты придумал гениальный план мести?

— Нет, — покачал головой император, чуть усмехнувшись. — Уже тогда я знал, что мстить глупо и бессмысленно. Просто поубивал в гневе всех, кто пришёл полюбоваться на сожжение живого человека, — кстати, палача не тронул, работа у него такая, неприятная, тяжелая, но нужная — а потом ушёл обратно в болота, в самую глухую топь, куда мать мне раньше не разрешала ходить. Очень полезное умение в таких условиях — по воде ходить. Там я и познакомился с вла. Остальное вполне четко отражено в хрониках. Лично за этим следил.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — с недоумением спросил я. На его месте я бы ни за что никому даже не намекнул бы на это.

— Потому что ты спросил, — чуть улыбнулся император.

— «Зачем?», а не «Почему?» — поправил я.

— Хочу переманить тебя на свою сторону.

Блин… По части уклонения от ответов ему явно нет равных.

— Почему ты все время ходишь в этих тапочках? — все умные мысли вылетели из головы, выбитые таким откровением, так что для поддержания разговора пришлось спрашивать такую ерунду.

— А что с ними не так? — удивился Гуахаро. Приподнял ногу, из-за чего полы халата чуть разъехались, обнажая тощую лодыжку покрытую полупрозрачной кожей. Пошевелил ступней вверх-вниз. Меня передернуло. — Мне нравится… Этот замок — мой дом и я могу ходить в нем, как захочу. А хочу я тепла сухости и удобства. Жизнь на болоте этим не изобилует, знаешь ли…

— Замок ты сам проектировал? — осенило меня.

— Конечно, хотя строили вла. А что? — удивился он.

— Все такое мрачное и строгое, — я ещё раз поежился.

— Мне нравится, — повторил император, пожав худенькими плечиками. — На черном сразу видно где и что не так.

— А фиолетовый почему? — вспомнил я форму воинов тьмы.

— Чтоб от стены отличались.

Я с ним скоро совсем с ума сойду.

— Ещё вопросы? — уточнил Гуахаро.

— Я свободен в перемещениях?

— Вполне. Только предупреди, когда уходить соберешься. Пока.