Долгое лето (СИ)

- Ты надышался ртутью, Фрисс. Но нээр"иси предусмотрели и это, - усмехнулся Нецис, вливая в Речника белесую жижу со вкусом прогорклого жира - нечто подобное Фриссу доводилось есть, когда он жил в Олдании, и теперь его перекосило от одного запаха, но Некромант был настойчив, и пришлось это выпить.

- Мрря... - Алсаг ткнулся носом в грудь Речника. - Фррисс, тебе дуррно?

- Ещё как, - вяло откликнулся Фрисс и почесал кота за ухом. - В Вимласоте какая-то страшная магия, такого я ещё не видел. Нецис, скажи, этим видениям можно верить?

- Несомненно, Фрисс, - кивнул Некромант. - Вимласоту несвойственно лгать. Отдыхай. Моя очередь травиться ртутью...

Фриссу трудно было отсчитывать время, когда под черепом словно перекатывались шарики жидкого металла. Он вытянулся на циновках и закрыл глаза, отстранившись от горячего Алсага и не в меру мохнатого Гелина, и поднял голову очень нескоро - тогда, когда над западными горами остался лишь верхний краешек солнечного диска. Рядом, судорожно сжимая в руках тростниковый сосуд, съёжился Нецис. Он казался ещё более бледным, чем обычно.

- Я вижу, что тебе уже лучше, Фрисс, - сказал он, поморщившись, и отпил из сосуда. - Это вселяет в меня надежду. Некроманта по рождению нелегко отравить, но я, кажется, справился. Неуёмное любопытство - это бич Нэйна, Фрисс. Настоящее проклятие...

- О чём ты спрашивал, Нецис? - спросил Речник, с радостью заметив, что боль уже не молотит по вискам, а еле заметно пульсирует в глубине черепа. Некромант отпил ещё глоток и с трудом сфокусировал взгляд на Речнике.

- О Нэйне, - ответил он, с сомнением покосился на сосуд и заткнул его пробкой. - И о червях. Интересные вещи происходят там, откуда мы оба ушли... Тебе знаком гвельский город Риогон? Я заглядывал туда в молодости...

Он поморщился от боли и прикрыл глаза.

- Я там тоже был, - ответил Фрисс, засовывая уже ненужную тканую повязку в водяной шар. - По молодости, когда Канфен ещё не утратил надежды научить меня магии. Хоть какой-нибудь.

Мокрая тряпка опустилась Некроманту на лоб. Он вздрогнул и слабо усмехнулся.

- Тогда ты не мог не увидеть там храм Кеоса, - прошептал он. - Я его тоже видел. Но я и подумать не мог, что его жрецы настолько... невнимательны? Да, наверное. Принять в дар Ангахара, притворившегося золотой статуэткой... это трудно даже слепому от рождения, но им это удалось. И теперь я не завидую им, Фрисс, и никто им не позавидует... я почти уверен, что никого из них нет сейчас в живых. И что стало с Риогоном, сказать трудно... а второй раз дышать ртутью я сам не хочу и тебе не советую.

Он замолчал и опустил голову на прохладный камень в тщетной надежде умерить боль. Фрисс смотрел на него озадаченно.

- Так червяки сползаются к Риогону? Это недалеко от Реки... - нахмурился он. - Нецис! Можно ли отсюда послать весть Астанену? Через летучих мышей, нежить, ту тварь, которая пишет в твоём дневнике...

- Фрисс, - Некромант неохотно приоткрыл глаза, - я уверен, что Астанен обо всём уже знает. Риогон действительно недалеко от Реки. А вот мы - далеко. Слишком далеко...

***

Клочковатая свинцовая туча проползла по крышам полуразрушенных исполинских башен, посверкала молниями и ушла на юг, и теперь о недавней грозе напоминали только отдалённые затихающие раскаты грома да мокрый блеск фрила на когда-то подвижной ленте мостовой. Вода в Старом Городе не задерживалась - быстро утекала в незаметные щели, в сеть туннелей под заброшенными зданиями, и из-за развалин долетали перепуганные и сердитые вопли крыс - кто-то неосторожно открыл люк и затопил весь туннель.

Гедимин в последний раз оглянулся на приоткрытые двери станции - никто не смотрел на него - и спрыгнул с высокого крыльца, неожиданно мягко приземлившись на мостовую. Он вдохнул холодный воздух Старого Города, навеки пропахший гарью и оплавленным фрилом - этот запах не выветривался тут и упрямо сочился сквозь фильтры шлема, и никакой дождь не мог его смыть. Сармат довольно сощурился и выпустил дымящиеся когти. Он слегка подтянулся на ближайшей стене и повис так. Стена выдержала.

Он быстро добрался до ближайшего оконного проёма, окинул равнодушным взглядом то, что было когда-то жилищем человека, и сел на краю, задумчиво рассматривая развалины и пустое крыльцо. Растворы, добавленные Огденом в его кровь, сделали своё дело - Древнему, переполненному свежими силами, хотелось теперь размяться. Возможно, прокатиться кубарем по крутой кромке обломанной стены, или наконец снести и разобрать этот "гнилой зуб" - бывшую башню, половину которой снесло когда-то взрывом, и теперь она торчала перед станцией и портила весь вид... Да, возможно, он сейчас этим и займётся.

- Командир! - послышалось снизу, и Гедимин невольно вздрогнул. У крыльца по мостовой расходились слабо мерцающие зелёные круги, и еле слышно булькал смыкающийся туннель подземного транспорта. Чуть в стороне от кругов стоял, запрокинув голову, ликвидатор Кейденс.

Гедимин соскользнул по стене, оставив восемь дымящихся прорезей на рилкаре, и протянул сармату руку. Кейденс пожал её, пытаясь скрыть усмешку.

- Прибыл... Хорошо, - кивнул Древний. - Очень хорошо. Ничего непредвиденного?

- Всё по плану, командир, - всё-таки усмехнулся Кейденс. - Осенью закончим, как и собирались. Станция, как я вижу, тоже цела...

- Мы ей не слишком повредили, - в тон ответил Древний и спросил, понизив голос:

- А как... как движется эксперимент? Удалось найти для него время?

Он старался говорить ровно, и ничего у него не получалось. Кейденс молча кивнул и достал из-под броневой пластины небольшой прозрачный контейнер с раздвижной крышкой и множеством мелких ячеек. В них на мягкой подложке темнели некрупные щётки кристаллов - чёрных и серо-коричневых.

- Небольшой запас Квайи для исследований, - пояснил Кейденс, передавая Гедимину контейнер. - Ты не ошибся в свойствах этой субстанции. Мы испытали многие материалы, самой разной природы... Это вещество в разы ускоряет коррозию. Природные кристаллы мориона, кажется, единственный накопитель, способный содержать Квайю в себе и не разрушаться. Что делает морион таким устойчивым, мы пока не выяснили. Но ты прав - это необычайно интересная субстанция. Я собрал для тебя немного информации о наших опытах...

Из передатчика на руке сармата проросла пара коротких расплющенных "усов". Гедимин подставил запястье, откидывая крышку на своём передатчике. "Усы" воткнулись в узкие гнёзда на приборе, оба передатчика быстро замигали.

- Очень хорошо, Кейденс, - кивнул Гедимин, пристально глядя на свой экран. - Отличное начало... Ускоряет коррозию и даже вызывает её в условиях идеальной сохранности... Очень интересно. На ипрон и кеззий это её свойство распространяется?

- Нет, - ответил сармат, втягивая "усы" в передатчик. - Это единственные вещества, устойчивые к разъеданию Квайей. Они могут, пожалуй, служить отражающим экраном...

- Ипрон - более, кеззий - менее, - пробормотал Гедимин в задумчивости, - равно как и для ЭСТ- или ЭМИА-излучения. Любопытно... Итак, скорость накопления Квайи в кристаллах постоянна... и зависит только от свойств кристалла, но от каких именно, пока неизвестно?

- Не только, - качнул головой Кейденс. - Мы обнаружили странный эффект... Она как будто вырабатывается при... при повреждении живых организмов. Это очень странно. Мы собирали Квайю в степи. Когда рядом с кристаллами топтали или вырывали траву, Квайя накапливалась очень быстро. И с животными то же самое... сильные всплески. Я провёл опыт на себе... всплеск был ещё сильнее, как если бы выделение Квайи было как-то связано с разумом. Одно из самых странных веществ, которые я когда-либо видел. Я очень надеюсь, Гедимин, что ты продолжишь этот проект. В нём что-то есть...

- Опыт на себе? - Древний сузил мгновенно потемневшие глаза. - Ты причинил себе вред? Насколько серьёзный?

- Не стоит беспокойства, командир, - поспешно сказал Кейденс. - Небольшой порез на пальце. Но даже это вызвало такой эффект... Просмотри показания дозиметров, Гедимин. Ты очень удивишься.