Солнечный змей (СИ)

- Фрисс, держи его! – ледяной голос Нециса рассёк воздух, как плеть. Некромант сидел над дрожащим Нкуву и завязывал на его затылке концы мокрой тряпки. Норси, выпучив глаза, хватал ртом воздух. Акитса закричал и дёрнулся, но Речник навалился на него всей тяжестью, припечатывая к стене.

- Это оно… опять оно… а-ай, камса! – вопил южанин, пока Нецис совал ему в нос изжёванные листья и завязывал лицо мокрой тряпицей. Несколько мучительно долгих мгновений спустя Акитса вытаращил глаза, выплюнул листья и глубоко вдохнул.

- Храни нас Укухласи! – белая крыса, сжимая в одной лапе деревянную рыбку, другой хлопала по щекам неподвижного Нкуву. Тот открыл глаза, изумлённо мигнул и попытался сесть. Акитса обмяк и сполз по стене, его глаза закатились. Фрисс придержал голову южанина и посмотрел на Нециса.

- Что с ними? Джеллита надышались?!

- Хуже, – поморщился Некромант. – Тут шахтные черви. Пол мокрый, следов не видно, но я мог бы и присмотреться… Илкор ан Сарк! Мы ещё вовремя поймали их.

Он кивнул на испуганных южан. Они уже поднялись с пола и растерянно ощупывали себя. Нкуву тёр глаза, ошарашенно мигал и снова тыкал пальцами в веки, Акитса пытался достать спину и странно дёргал плечами. Тарикча обрызгивал их чем-то пахучим из маленькой фляжки – Речник уловил приглушённый запах листьев Яртиса.

- Черви? – Фрисс недоумённо нахмурился. – Тут на века всякой дряни припасено, но черви… Нецис, может, отправим всех наверх и пойдём дальше вдвоём? Тут и так невесело, не хватало ещё норцев по углам ловить…

- Водяной Стрелок, – на плечо Фрисса легла мокрая рука. – Ты, наверное, ничего не боишься. Эти щупальца и огонь из каждой щели… А-ай, квалухуди… Храни меня богиня от ещё одной такой встречи! Как ты их отогнал?!

- Нет никакого огня и щупалец, – поморщился Речник. – Не снимай маску, Акитса, если жить не надоело. Тут в воздухе какой-то страшный дурман, хуже Джеллита. Ещё раз надышишься – отпаивать не буду. Опомнился? Что с Нкуву?

- Мы идём, – кивнул второй южанин, сжимая в руке топор. Голос сквозь повязку из листьев и ткани звучал приглушённо.

«Будь я умраном, как раз прибежал бы на эти крики,» – угрюмо думал Речник, освещая фонариком мокрые стены. Теперь он видел на водяной плёнке полосы пузырящейся жёлтой слизи, оставленные ползучими тварями, пену на краях широких щелей меж полом и стеной, странно оплывший, будто изъеденный кислотой, камень. Сквозь фильтры сарматской защиты понемногу просачивался сладкий гнилостный запах – где-то рядом разлагался труп, и немаленький.

- Ха… Камса! – Речник, вспомнив нужное слово, вскинул руку с фонарём, преграждая отряду путь. Луч скользнул по полу, но не обнаружил стены – здесь коридор внезапно расширился, разделился натрое, и на перекрестьи трёх дорог, в каморке с пенящимися стенами, Фрисс увидел тёмную копошащуюся массу. От света она вздрогнула и распалась на множество длинных плоских тел. Чёрные, блестящие, с тонкими красными полосами вдоль расплющенных спин и искрами круглых глазок вдоль тела, они брызнули во все стороны, растекаясь по щелям и оставляя потёки жёлтой пены. Даже сквозь сарматский фильтр её едкий запах резал ноздри.

На полу осталось лежать багровое раздувшееся тело. Кожи не было – сплошь вспухшее мясо, кое-где торчали кости, разъеденное лицо ничем уже не напоминало человеческое. Бесполезное копьё с широким каменным наконечником, переломленное на три части, валялось под рукой, среди ошмётков расползшегося кожаного доспеха. Фрисс отвёл взгляд и судорожно сглотнул, за его спиной в один голос помянули мертвечину трое южан. Нецис, присев у плеча мертвеца, что-то разглядывал в багровом месиве, потом достал костяной нож и потыкал в изъеденную плоть.

- Н-нецис, Вайнег тебя дери! – взвыл Речник, пытаясь совладать с потрохами – они рвались на волю. Луч церита-светильника уткнулся в пол, подальше от мертвеца, и Фрисс невольно отметил, что на камнях крови нет – только остатки пены, натёкшей с червей.

- Он умер совсем недавно, – спокойно сказал Некромант, разглядывая труп. – Черви едва надкусили его. Лицо у него было открыто… надышался, побежал и бился тут о стену, пока не потерял сознание от яда. Если повезло, то не почувствовал, как его начали есть. Та-а, илкор ан Сарк… вот так добывают себе пищу шахтные черви.

В щелях что-то булькало, высовывались усы. Фрисс, стиснув зубы, метнул в стену молнию – брызнула едкая жижа, скользкая чёрная лента наполовину вывалилась из щели и бессильно повисла. Речник разрубил её надвое, потом – ещё раз, и опомнился, когда от червя остались неразличимые чёрно-желтые клочки, тонущие в пене. На сапогах проступили белесые разводы – даже драконья кожа понемногу поддавалась едкому яду.

- Его сжечь бы, – пробормотал он, стараясь не смотреть на мертвеца. – Нецис! Ты живых чуешь?

- Тут много жизни, Фрисс, – глаза Некроманта неярко светились зеленью.

За дальним поворотом что-то громко заскрежетало – металл налетел на камень и прополз по нему, что-то влажно хрустнуло, пронзительный вопль разорвал тишину, отражаясь от стен в тысячах каморок. Речник подпрыгнул на месте, не хуже крысы, и бросился в темноту. Крик умолк, но ещё слышно было бормотание и негромкий горестный вой.

- Куда?! Там сгоришь на месте! Видишь, все камни красные?

- Мы сгорим тут, а скорее – задохнёмся! – второй голос, тонкий и пронзительный, резал уши даже на расстоянии. – Тут горит каждый камень. Я пойду, Квембе, а ты – как знаешь.

- Стой! Кьен, ты лезешь прямо в лаву! – кого-то, не обращая внимания на визг, схватили и крепко держали. – Я пойду вперёд, если мне не прижжёт ноги – скажу. А-ай, квамзога, сколько тут огня…

«Огня?» – Фрисс на бегу пожал плечами. Отовсюду тянуло холодом и сыростью, и запах растворяющегося трупа ещё не выветрился, но – огонь? Всякий огонь угас тут ещё двадцать веков назад…

- Квембе! – громко позвал он, остановившись. – Кьен! Вы где?

Кто-то испуганно вскрикнул. Все голоса смолкли, только скрежет и чавканье стали громче. За углом блеснуло что-то тускло-зелёное, луч выхватил кусок замшелой брони, стальной бок огромной тхэйги. С её коротких ножек, едва выступающих из толстого бока, свисало тёмное тело. Оно волочилось по земле, путалось под ногами голема, и его конечности время от времени застревали в трупе и с хрустом выдёргивались обратно.

- Кто-то кричал, – прошептали за одним из чёрных проломов. – Квембе, ты слышишь? Кто-то ходит там и зовёт нас по именам!

- Кьен, замри и замолчи, – прошипел второй голос. – Мёртвый коатек ходит тут, ищет нас, чтобы вырвать нам сердца. Зря мы сюда полезли, мертвецы разозлились и теперь сожрут нас всех…

Речник пригнулся – тут была дверца, чересчур низкая даже для южанина. Темнота сверкнула в луче светильника желтоватой россыпью, под ногами захрустели мелкие камешки. Кто-то вскрикнул совсем рядом, Фрисс направил луч на соседний пролом и встретился взглядом с южанкой.

Она была на голову ниже его – белые полосы на щеках, перепуганные глаза на пол-лица, накидка из рыжей коры, свисающая с плеч лохмотьями. Прикрыв её плечом, вперёд выдвинулся хмурый южанин с копьём. Луч дрожал и вспыхивал на блестящем наконечнике – копьё тряслось в тёмной руке.

- Выходите, – Фрисс показал им пустые ладони, рассегнул скафандр и ткнул пальцем в белую рыбу на своей груди. – Я вас не трону.

- А-ай, квамзога! Он стоит среди огня! – вскрикнул южанин, шарахаясь назад и увлекая за собой южанку. Она, вывернувшись из-под его руки с досадливым вздохом, шагнула вперёд и прикрыла глаза, будто стены дышали на неё жаром.

- Знак Укухласи! – она неуверенно усмехнулась. – Ты – мирный коатек? Ты пришёл не за нашей кровью?

- Я пришёл помочь, – покачал головой Речник. – Моё имя – Водяной Стрелок. У вас и огня с собой нет?

- А-ай, разве тут мало огня?! – двинулся вперёд Квембе, крепче сжимая копьё. – Как ты можешь стоять по колено в лаве и не кричать от боли?!

«Дурман,» – нахмурился Речник. «То же, что видел Нкуву. Дотащить бы их до Нециса…»