Темные Волшебники. Часть первая. Триада (СИ)

И только повернувшись, наконец, лицом к Дамблдору, Гарри понял, что это надо было делать в первую очередь: Директор находился в центре буквально таки целого пожара. Черные и ярко-алые лепестки огня попеременно вздымались к потолку, тем не менее мало скрывая понимающую и спокойную улыбку Великого мага. Великого Темного мага в развевающихся от несуществующего ветра черных одеждах с посохом в руке.

Глава 31. Все встает на свои места

Рон, продолжавший недоуменно хлопать глазами, нервно сглотнул.

- Профессор, а у вас случаем чаю не найдется? - робко спросил он. - Хотелось бы горло промочить…

Серая пелена с кабинета директора мгновенно спала, и вокруг снова вспыхнуло буйство красок: огни хрустальной люстры, тьма за окном им в противовес, яркие корешки каких-то книг, золото магических приборов неизвестного назначения, цветастый ковер под ногами… и главное яркое пятно во всем этом - Альбус Дамблдор, на плече у которого примостился феникс, никак не реагирующий на то, что хозяин его оказался Темным магом.

- Конечно, мистер Уизли, - благожелательно улыбнулся директор Хогвартса, делая несколько взмахов волшебной палочкой. - Не хотите ли к нему ирисок?

Малфой, вцепившийся в свою чашку так, будто она его могла спасти от неминуемой смерти, все-таки нашел в себе силы язвительно буркнуть, что после зуболомательных ирисок Хагрида, это лакомство ему больше доверия не внушает. Двое других мальчиков выразили свою с ним солидарность, промычав что-то неопределенное.

- Что ж, тогда позвольте вас кое о чем спросить, прежде чем мы перейдем к главной цели нашей сегодняшней встречи, - произнес Альбус, наколдовывая себе к чаю блюдо с казинаками. - Вы все-таки уверены, что не хотите чего-нибудь сладкого?

Трое слизеринцев синхронно мотнули головами.

Они вообще, не сговариваясь, приняли решение ни с какими расспросами к Дамблдору не лезть - и так сам расскажет. Ибо, как гласит древняя магическая пословица: не беги впереди гиппогрифа - растопчет. Да и к тому же, мальчики пребывали в таком шоковом состоянии, когда радоваться надо, что можешь вежливо-удивленное выражение лица удержать, а не под столом валяешься.

- Я хотел бы прояснить кое-какие моменты в вашем рассказе о сегодняшних событиях. Так вот, у меня вопрос к вам, мистер Малфой. Касательно ваших способностей, если позволите. Мне очень интересно узнать, как же вы их сегодня умудрились применить, воздействуя сначала на мистера Мальсибьера и мисс Лестранж, а потом и на мисс Грэйнджер.

Драко поперхнулся чаем.

- Ну, я только примерно могу сказать… - откашлявшись, сказал он. - Я где-то с пол года назад свой амулет потерял. То есть, у меня раньше был амулет, который сдерживал мои способности, - обстоятельно начал Малфой, более или менее придя в себя, - и, как я только что сказал, я его потерял. Хотя, вообще-то я его просто выкинул… ну, в порыве чувств… а теперь еще и найти не могу…

Рон и Гарри тихо прыснули. Малфой-младший покраснел.

- В общем, мне пришлось учиться более или менее сносно владеть своей способностью, иначе жизнь среди более чем полтысячи магов в одном-единственном замке превращалась в сущий ад! Ну, и я стал разбираться, что к чему. Сначала пришлось понять, как действует мой амулет и только потом уже пытаться самостоятельно воспроизвести то же самое. Короче говоря, я все это вот к чему веду: благодаря амулету, мою способность можно было четко направить в определенное русло и использовать в каком-нибудь определенном случае - например, чувствовать эмоции только одного человека. Без него же, соответственно такой точности мне удалось добиться только к концу учебного года. И то, так, как надо, редко получается… Х-мм, что-то я начинаю заговариваться. В общей сложности, сегодня днем, когда я пробирался по коридору из учительской обратно в подземелья, я замешкался и поэтому практически нос к носу столкнулся с нашими старостами. Честно говоря, сам не понял, как это вышло, но я умудрился сделать так, что они меня просто не заметили и спокойно прошли мимо.

- То есть, вы для них стали фактически невидимы?

- Ну, да, похоже что так.

- Но тогда это значит, что вы можете воздействовать не только на эмоции, но и на другие чувства, как, например, осязание, слух? - Дамблдор слегка наклонил голову вперед.

- Не знаю, наверное. Во всяком случае, должен уметь, - быстро сказал Драко. - Но это очень сложно и требует…

- Так что же с мисс Грэйнджер?

- Ах, да, Грэйнджер. Ну, с ней было посложнее. Понимаете, профессор, Риддл ее каким-то образом себе подчинил, сделав так, что она не могла контролировать свои действия. Так что пришлось ее, образно выражаясь, слегка «встряхнуть». Я имею в виду - несильно ударить по всем ее пяти чувствам, чтобы она смогла вернуть себе контроль над телом. Честно говоря, я уж думал, что у меня вообще ничего не получится. И сразу хочу сказать, что наглядно вам прямо сейчас я ничего такого сделать не смогу - для такого этого нужна какая-то особенная ситуация.

- Иными словами, вы хотите сказать, что смогли бы подобное повторить только в случае угрозы для жизни?

Драко смутился.

- Скорее всего - да. В первом случае, с Като и Дереком, я жутко перепугался, что они меня обнаружат, потащат в гостиную, и все сорвется. А когда меня Грэйнджер душить начала… тут уж думаешь только о том, как бы жизнь свою спасти.

- Что ж, этот момент мне понятен, - директор Хогвартса сделал большой глоток из своей фарфоровой чашки с узором в виде каких-то неизвестных цветов темно-синего цвета и как раз собирался продолжить, когда дверь в кабинет внезапно распахнулась.

В проеме появился Люциус Малфой. Выражение его лица не сулило ничего хорошего.

- Доброе утро, Дамблдор, - процедил он. - Как вижу, вы все равно вернулись сюда, даже несмотря на прямой запрет Попечительского совета?

Драко вжался в кресло и старался быть как можно незаметнее.

- В общем-то, Попечительский совет меня вернул на должность директора Хогвартса. Вас, наверное, просто забыли об этом уведомить, - спокойно произнес Альбус.

- Хотелось бы знать, в связи с чем члены Попечительского совета вынесли такое решение, - голос Малфоя-старшего стал еще тише и звучал угрожающе. А заодно он заметил и скукожившегося на своем месте Драко, вознамерившегося спрятаться от своего отца за спинкой кресла.

- Узнав о последнем нападении и сложившейся в школе ситуации в целом, они решили, что лучше меня с нынешней ситуацией никто не справится, - ответил Дамблдор. - И к тому же прозрачно намекнули, что решение сместить меня с поста директора им навязал некто очень влиятельный и богатый, угрожавший их семьям.

Люциус неопределенно хмыкнул.

- Так как? Вы справились с ситуацией? Преступник пойман?

- О, да. Причем, этому поспособствовали трое молодых людей, которых вы видите перед собой. Если бы не они, я, в конечном счете, был уверен, что виновна в нападениях именно мисс Уизли, а теперь мне известно, что она находилась под чарами вот этого дневника, - директор положил на стол потрепанную книжицу в черном кожаном переплете, в центре которой четко виднелся разрез. - Жаль только, что в самом дневнике не осталось ни одной надписи или чего-либо еще, способного точно указать на своего бывшего владельца.

Малфой-старший, подошедший ближе к директорскому столу лишь мельком глянул на дневник, переведя свой яростный взгляд на сына.

- А все-таки, что же это за дневник, из-за которого в Хогвартсе весь год происходили нападения? - сухо спросил он, снова смотря на Дамблдора. - Кто его владелец? Уверен, вам это известно.

- Дневник принадлежал ученику Хогвартса по имени Том Риддл, уже тогда известным в узких кругах под псевдонимом Лорд Волан-де-Морт. Он же и был главным виновником всего этого. А вам этот дневник не знаком?

- Ни в коем разе, - процедил Люциус.

- Помнится, нечто подобное вы уже давно искали в архивах Министерства Магии и Аврориата.

- Вы ошибаетесь, Дамблдор.

Директор Хогвартса вздохнул.