Русалочий омут

— Эту куклу маменька подарила мне на именины, — рассказывала Лизонька. – Ее специально привезли из Парижа в большой, красивой–красивой коробке. Она умеет говорить и ходить. А еще у нее закрываются глаза.

— Чудесная игрушка. Я много путешествовал, но редко встречал таких красавиц. Твоя маменька ни в чем тебе не отказывает, — Странник бережно принял из рук девочки фарфоровую куклу. – Сколько их у тебя?

— Не знаю, не считала.

Присутствие внимательного слушателя приводило Лизоньку в восторг и, воспользовавшись, случаем, она демонстрировала все новые и новые игрушки, рассказывала о событиях, случившихся в ее маленьком кукольном мирке. Странник не разделял энтузиазма своей собеседницы, но пытался скрыть под маской заинтересованности свои подлинные чувства. Он слишком хорошо знал, на что способна эта хрупкая девочка, и его сердце все сильнее сжимали тиски отчаянья.

— Может быть, нам стоит составить компанию очаровательным барышням и всем вместе отправиться на прогулку? Свежий воздух им не повредит.

— Не пытайтесь обмануть меня, — нахмурилась Лизонька. – Вы никогда не выберетесь отсюда. Маменька говорила: все, кто попадает в дом по ее воле, не могут уйти. Есть только вход, но нет выхода. Лишь один раз в год наступает день, когда можно выбраться отсюда.

— Но ты, Лизонька, беспрепятственно выходишь в наш мир?

— Да. Потому что я другая, так объяснила мне маменька, — девочка поднялась с ковра, достала из комода красивую коробку. – Довольно об этом! Посмотрите, вот чудесная музыкальная шкатулка. Музыка играет долго–долго, а маленькая танцовщица танцует перед зеркалом. Вы знаете песенку про голубую незабудку?

— Очень хорошо, — поморщился Странник.

Дребезжащие колокольчики начали вызванивать простенькую мелодию. Подхватив на руки большую нарядную куклу, Лизонька закружилась в танце:

— Маменька меня так любит, так любит! Она дарит замечательные подарки, и разрешает делать все, что я пожелаю!

— Правда? – мужчина задумчиво вертел в руках розовощекого пупса. – Ты счастлива?

Музыка смолкла. Девочка остановилась посреди комнаты, ее пухлые губки дрогнули, а на ресницах блеснули слезы:

— Мне скучно, вы должны развеселить меня. Давайте поиграем в то, как Мари отправилась в гости к Бетти. Служанка накроет стол…

— Боюсь, из меня получится плохой компаньон для игр, — Странник поднялся, направился к двери. – Желаю приятно провести время.

— Постойте! – Лизонька топнула ногой, собираясь расплакаться, и на миг ее лицо утратило человеческие черты, сквозь нежную кожу проступил жуткий оскал мумии. – Постойте, прошу вас!

— Иначе ты убьешь меня, превратишь в послушного зомби? – взгляд темных глаз мужчины был внимателен и печален. – Так гибнут все, кто не сумел развеселить тебя?

Златокудрая малышка подбежала к Страннику, взяла его за руку и произнесла тоном заговорщицы:

— У меня есть план. Вы должны помочь мне.

— Вот как?

— Я сказала неправду – маменька разрешает почти все, но кое–что остается под запретом. Мне нельзя заходить в одну комнату. А нам с Мари очень хотелось бы там побывать. Вы смелый, ничего не боитесь, так составьте мне компанию. Одна я не решусь заходить туда.

— А как же маменька?

— Она ничего не узнает.

Подхватив фарфоровую Мари, девочка выбежала в коридор и поманила Странника. Подумав, он вышел из детской. Золотистый свет остался позади и мрак темного, полного зловещих тайн дома, окутал их клейкой паутиной. Однако Лизоньку не смущала гнетущая атмосфера ее страшного жилища, и она уверено шла вперед, указывая дорогу.

— Мы в глубинах Черного озера? – предположил Странник, дотронувшись до отсыревшей стены.

— Да. Как вы догадались?

— Логика, интуиция. Черное озеро самое страшное место в этом городке, а еще, мне показались знакомыми бесконечные коридоры дома.

Он умолк, представив многометровую черную толщу воды над своей головой. Из этой могилы не было возврата, а где–то наверху по зеленым полянам бегал Бальт, играли и смеялись дети…

— Я помню, как меня столкнули в яму, на дне которой плескалась вода. Это ход, ведущий к твоему дому, Лизонька?

— Не знаю точно, как там все устроено, но это дорожка в один конец. Маменькины заклинания очень сильны, любой, кто попытается вернуться погибнет, — Лизонька остановилась, прижав пальчик к губам. – Тихо. Мы почти пришли.

Миновав несколько темных, отсыревших комнат, единственным источником света в которых была расползшаяся по стенам светящаяся плесень, они подошли к большой дубовой двери.

— С вами не так страшно, — прошептала девочка и, прижав к груди куклу, вошла в комнату. – Идите скорее сюда!

Странник и Лизонька оказались в просторном сводчатом помещении, посреди которого стоял монументальный письменный стол. Помимо старых книг на нем можно было заметить необычные, вызывавшие страх предметы – мумифицированную кисть руки, череп–подсвечник, склянки с разноцветными зельями, необычной формы нож и разрисованную пентаграммами чашу.

— Твоя маменька занимается здесь черной магией. Она до сих пор не поняла, что в этом источник всех ее бед.

Лизонька не слушала Странника, с огромным интересом рассматривая запретную комнату. Вскоре ее внимание привлекло стоявшее у дальней стены зеркало. Она подбежала к нему, попыталась открыть резные створки.

— Они не поддаются, помогите! – Лизонька топнула ногой. – Скорее, здесь что–то очень интересное!

Странник подошел к зеркалу, дотронулся до сомкнутых пальцев необычного замка. Тяжелый, полный тоски вдох пролетел под кровом зловещего дома, дубовые створки заскрипели и открылись сами собой. Мужчина заглянул в темную гладь зеркала. Собственное отражение удручало – осунувшееся лицо, тени под глазами, слипшиеся от крови волосы…

— Отодвиньтесь! Вы несносны! Дайте же мне посмотреть!

Златокудрая малышка оттеснила Странника и вплотную приблизилась к зеркалу. Около минуты она вертелась перед темным стеклом, рассматривая свое отражение, а потом под сводами комнаты завибрировал отчаянный, полный запредельного ужаса крик. Уронив фарфоровую Мари, Лизонька выбежала из комнаты. Все произошло очень быстро, но Странник все же успел увидеть то, что так напугало девочку. Отражение Лизоньки могло лишить сна кого угодно – из глубины зазеркалья на ребенка взглянул опутанный водорослями скелет с горевшими как уголья глазами и жутким оскалом почерневших зубов.

********************************

— Это ты! Смотри на себя! – исступленно кричала Стефания, подведя к зеркалу заплаканную русалку. – Видишь, кто ты?

— Да, — она закрыла лицо руками, не в силах больше смотреть на свое совершенное, неземной красоты отражение. – Да…

— Ты никогда не состаришься, не познаешь ужаса угасания и болезней. Ты будешь танцевать под луной, и чувствовать подлинную, настоящую свободу. Ни один мужчина не в силах устоять перед твоими чарами, и все они превратятся в твоих послушных рабов. Ты можешь играть с ними, а можешь убивать, утащить в черный омут, где только огромные безмолвные рыбы будут наблюдать за вами холодными немигающими взглядами… Ты совершенна и счастлива, но кто дал тебе все это, Зеленоволосая? Кто? – Стефания подошла к русалке, посмотрела ей в глаза, — Почему ты не хочешь помочь мне? Почему не довела до конца начатое?

— Что–то мешает мне. Здесь… — Зеленоволосая дотронулась рукой до своей груди.

— Время неумолимо летит вперед. Мои чары не могут изменить его ход. Опаздывать нельзя. Почти год я билась над разгадкой шифра, а теперь, когда все стало ясно, возникли новые проблемы. Двое взялись выполнить мое поручение, и никто не справился с ним! Я подстраховалась, попросив тебя заняться этим, но все впустую… Осталось только четыре дня, только четыре!

Ведьма без сил опустилась в кресло, ее взгляд рассеяно скользил по комнате, пока не упал на светлый предмет в углу. Присмотревшись, Стефания узнала любимую куклу дочери.

— Она приходила сюда, — голос женщины изменился, теперь он звучал мягко, ласково. – Бедная девочка не должна была видеть этого. Почему, почему она страдает? За что? Послушай, Зеленоволосая, ты говоришь, что в твоей груди бьется сердце, если это так, ты должна понять мою боль. Не лишай Лизоньку последнего шанса, помоги ей вернуться к жизни, стать человеком. Самоуверенный дурак, мечтающий повыгодней продать свою душу не справился с заданием, а время на исходе. Сделай же то, что должна!