Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни (СИ)

- Алма, подожди!

- Да? Что? – выдохнула она и повернулась к нему.

- Хотел спросить, не знаешь, о чём они будут разговаривать?

- Нет. Я и сама об этом думаю, но ничего на ум не идёт. А ты как считаешь?

- На самом деле отец часто рассказывал о твоей матери, и говорил, что они дружили раньше, но… я не знал, что это ты её дочь. И эта твоя пытка. Её бы не было, если бы ты сразу рассказала моему отцу, кто ты.

- Ему и не надо было говорить, он знал, – она почему-то резко захотела уйти, так, как на лице Ланса появилось выражение неприязни, а говорить что-то плохое про Неметона его сыну, девушка не хотела совсем.

- Как он тебя узнал?

- Просто… похоже, что он действительно хорошо общался с моей мамой, если тогда, смог во мне разглядеть её.

- Это было после пытки?

- Нет, когда только он увидел меня, сразу узнал, – повисла долгая пауза, во время которой собеседники смотрели друг на друга, в глаза, неотрывно, не задумываясь о том, как это всё выглядит со стороны, и Алма просто тонула в нём. Она чувствовала что-то странное, то ли она взлетает, то ли, наоборот, погружается и утопает, но это не так важно, только бы с ним, с этим взглядом.

- Я не знаю почему он…

- Ланс, я не требую ответа. Всё в порядке. Как рука?

- Уже отлично.

- Когда не больно, ты выглядишь более счастливым и весёлым.

- А тебе разве сейчас больно? Она же убрала все раны, которые только были.

- Нет. Нет, не все! Тут уже дело не в этом, а в том, сколько эта битва унесла жизней. И ещё больнее от того, что он, – она легко стрельнула глазами наверх, на пустошь, где их оставил Алекс, – был дорог мне. Ты сейчас потерял там кого-нибудь?

- Мог, но мне повезло.

- Рада за тебя, – чисто ответила она, искренне понимая, радуясь за Ланса всем сердцем. И тут же разглядела свечение слева.

- Алма! Подойти быстрее, у меня времени почти не осталось.

- Что? – спросила девушка, подбежав к свету, на прощание обернувшись и посмотрев на эльфа.

- Я так поняла, вы ищите сейчас алмазный жемчуг? – начала Кальек Бейра.

- Да.

- Здесь вы его не найдёте.

- Но разве не..?

- Нет, он не у моей мамы, не у Жалис. Его охраняет мурена.

- Это милое существо? – Алма едва сдержала смех.

- Та, которая охраняет – не милая. Большая и не любит людей, но не думаю, что ты её не победишь, так же, как и не могу обещать того, что это будет легко! Камень лежит у неё «дома», на дне.

- Где это?

- Там, где про воду говорят «мёртвая».

- Но это же около академии! Мне надо очень долго добираться.

- Это не ко времени, ты успеешь.

- Как он может помочь? Камень, я имею в виду.

- В одиночку он может ударить или защитить тебя невиданной силой, и развить твою физическую силу на столько, что ты можешь становиться не собой.

- Я и так превращаюсь в животных.

- Тут уже не о них, ты рождена уже иллювиатрой – можешь путешествовать сквозь миры, но шары помогут в другом, ты будешь становиться другой по внешности, это поможет, поверь.

Ноги начали рассыпаться золотым жемчугом, руки растворяться в тумане и воздухе, она снова исчезала.

- Мам, почему так мало времени всегда?

- Потому, что бы ещё сильнее ценила эти моменты, ведь если бы мы виделись постоянно, разве ты так бы относилась к нашим разговорам. Только ответь честно.

- Ты права, но я любила бы тебя в любом случае.

- Я тоже… и у тебя есть отец, – она уже почти растворилась.

- Считай, что нет. Хотя, надо ещё подумать, что лучше, – последнего предложения Бейра не слышала, он был адресован воздуху, в котором она распалась.

Девушка обернулась, Ланс куда-то ушёл, и она стояла одна среди низких палаток, все люди сидели внутри и залечивались. Алма резко захлебнулась в себе, в собственных ощущения, и точно не помнила, как попала на пустошь. Сидя на краю, притянув к себе колени, обняв их, и положив на них голову, она задумалась обо всём сразу. Как же всё-таки больно, когда умирает кто-то рядом, и возможно даже это противное чувство не из-за того, что он ушёл, а ты осталась, а наоборот. Тебя безосновательно режет мысль, заставляющая стыдиться жизни. Да, да, тебе стыдно, что он – твой лучший друг, человек, которым ты так дорожила, – погиб, а ты, будучи в той же битве, не более, чем в ста метрах от него… Ты живёшь! Как происходит этот отбор? Кто распорядился что, Алекса должны убить?! Алма знала ответ, и со злости начала сжимать рукой край обрыва, на котором и сидела. Будто сквозь мысли, она беспристрастно наблюдала за расположившимся внизу лагерем, за тем, как туда-сюда ходили люди, эльфы, среди которых девушка так же не сознательно различила Неметона, который поднимался по крутой тропе, ведущий к её выстроенному храму одиночества. Девушка мысленно расстилала над собой тишину, стены, которыми она отгораживалась от лишних звуков, были не чем иным, как руинами её прежнего замка, только тот был воздушным, и его наполняли мечты о хорошей жизни. Тот замок она пыталась удержать годами, сколько бы не приходилось стоять, а теперь она сама со злости рушила его, и из остатков возводила крепкие стены. Хотя, на самом деле, желание было другим! Это мечта – взять и кинуть все оставшиеся куски руин в расписанное витражами зеркало – окружение, слишком прекрасно отражало оно мир, в котором нет и дня без войны! Мир без войны существовать не может! Она глубоко втянула запах табака, но не повернулась к Глафнегу, севшему рядом с ней. Он выпустил ещё одно идеальное кольцо дыма, а потом заговорил.

- Знаешь, а ведь и ты так умеешь.

- Я не курю.

- А я про другое, посмотри.

Девушка покорно подняла голову, и увидела, как новая порция дыма поднялась вверх, начала крутиться, и потом поплыла куда-то вдаль грациозной акулой.

- Только у тебя акула в размерах больше получается.

- Хм… может потому, что больше материала для неё?

- А когда переизбыток, лучше как раз что-то создать.

- Такой материал терять не жалко, его противно приобретать… Я могу кого-то повредить, не следует выпускать Пени.

- Тогда что?

- Пожалуйста…

Она не договорила, но дедушка понял, и, когда он мягко обнял её, девушка по привычке подвинулась к нему, и уткнулась лицом в одежду пропитанную дымом. Её сердце забилось сильнее, настолько сильно, что маг отвёл забытый на горизонте взгляд от дали и посмотрел на внучку. Но с ней всё было в порядке, девушка просто вгляделась в чёрно-фиолетовое небо, и увидела в нём, как в зеркале, себя, Глафнега, а позади Ланса с отцом. Странное и непонятное сердце начинало биться ещё сильнее с каждым шагом эльфа. Его фисташково-синие глаза смотрели на неё, и Алма знала это только потому, что по спине пробежал холодок, а мысли словно затопил он сам, и как всегда девушка начала тонуть в нём. Все молча сели в ряд, Глафнег и Алма, дальше сел Ланс, Неметон остался стоять за магом.

- Алма? – тихо позвал Ланс, на чей голос она была готова откликнуться когда угодно.

- Мм..?

- Возможно этот вопрос не к месту, но просто хочу знать, та песня, «Shape of my heart», когда ты пела её, понимала слова?

- Неужели ты её с тех пор запомнил? – холодно спросила она, но в голове летал фейерверк восторга и эмоций, который она сейчас старалась погасить, – Да. Я всегда знаю, что пою.

- Это всё, что я хотел узнать, – ласково закончил он, и, притянув к себе одну ногу, другую свесив в пропасть, стал куда-то смотреть. Алма, закатив рукав, медленно начинала царапать себя ногтями, сперва немного, потом сильнее. Она больше не хотела быть здесь, и не собиралась скрывать это…

- Алма, – добавил он тихо, – можешь спеть песню, и как-то одновременно показывая перевод.

- Могу… – из воздуха взялась вода из неё красивые буквы (пока просто набор букв), – они будут меняться в зависимости от слов.

Она аккуратно отодвинула полу своего плаща и достала из внутреннего кармана золотую ракушку. Медленно зазвучала музыка. Воздух вокруг утонул в звуках пианино…