Лоза Шерена. Братья. Часть первая (СИ)

— А вам?

— Я? — учитель тяжело сел напротив.

Положил локти на стол и посмотрел прямо в глаза, будто душу взглядом пронзил. Нехорошо от этого взгляда, от этого разговора нехорошо. И Аши почувствовал тревогу носителя, тенью встал за спиной, подбадривая и прислушиваясь. А Урий продолжал:

— Я... боги создали меня для темного цеха. И мне тут хорошо. А вот ты, приехал в столицу недавно. Вошел в род Гаарса — недавно. А так и не понял, что твой новый глава рода принадлежит к цеху наемников.

Наемников? Убийц? Статуэтка змеи вспыхнула в руках красным, металл расплавился и начал капать на стол, но Рэми все так же не поднимал взгляда на учителя. Лишь взял другой амулет, чувствуя, как поднимается к горлу, клубится в груди синим огнем гнев. Нельзя это выпускать наружу: снесет все. И эти стены, и этот дом.

Т-с-с-с… я рядом… я помогу сдерживать нашу силу…

Пусть будет «нашу». Аши здесь, и это хорошо. И теперь ближе, стоит просто за спиной, обнимает крыльями, выжидает.

— Ошибаешься, — так же спокойно сказал Рэми. — Гаарс — хороший человек. Он не может быть убийцей.

Урий лишь улыбнулся, обидно улыбнулся, как неразумному ребенку, и сказал:

— Одно другому не мешает. У каждого из нас имеется свое место и своя цель. Пусть даже это цель — чистка. Дележку на плохие-хорошие давай-ка оставим на совести богов, с нас, смертных, хватит и собственного выбора. Перед которым тебя вскорости поставят.

— Не понимаю, — прошипел Рэми, оставляя работу и в упор посмотрев на Урия. — Вы о чем, учитель?

Дивно, но Урий взгляда не выдержал. Посмотрел вдруг в исчерченный мелкими царапинами стол, взял из берестяной коробки «пустышку» и так же легко, как и ученик, наполнил ее магией.

— Мы думали, что договорились… — уже гораздо спокойнее заметил он, — и цех наемников тебя не тронет. Но что-то изменилось, говорят, им слишком много заплатили за какую-то не очень хорошую работу, глава заказ взял, а вот исполнять — некому. И потому вчера был у меня кое-кто из цеха наемников. Хотел узнать о твоих способностях. И я его понимаю. Еще бы — такое сокровище, маг, не подвластный Кодексу. Высший, который может убивать. Сильный, подчиняющийся Гаарсу, наемнику. Ты хоть понимаешь, какая это редкость?

— О каком Кодексе ты говоришь?

— Сила, дарованная богами, даже для высокорожденных, арханов, это проклятие, Рэми, — пояснил Урий. — И потому любого высшего мага-архана связывают магической клятвой. Пунктов там много, часть скрыта от простых смертных, но о части из них могу тебе рассказать. Клятва не убивать без веской причины. Не вредить. Не трогать тех, кто слабее.

— … без причины, — прошипел Рэми. — Только вот причины могут быть разными…

— Спасение жизни, — перебил его Урий. — Пусть даже и своей собственной. Если ты угрожаешь этому миру, высший маг может тебя убить…

— И угроза может быть всякой… может, кому-то только кажется, что ты угрожаешь…

Аши, например… они думают, что Аши им угрожает. Значит, могут убить и его, и Рэми, наплевав на все Кодексы!

Но мы ведь так просто не дадимся…

— Ты все понимаешь, мой мальчик, — усмехнулся Урий. — Не даром носишь в себе целителя судеб, видишь больше, чем дано кому-то другому, чувствуешь сильнее и глубже. Да, причины могут быть разными, но никогда высший маг не станет подчиняться цеху наемников. Над ним стоит лишь повелитель и его наследник и больше никто. Верь мне, это цепи, которые многие бы посчитали за свободу.

— Хорошо, понимаю, — прервал его Рэми и почувствовал, как легла на плечо, успокаивая, ладонь Аши, — клятвы я не давал, Кодекс соблюдать не должен. Дальше?

— А что дальше? В скором времени тебе предложат выбор, мой мальчик. И я бы очень хотел... когда это произойдет... чтобы ты не спешил с ответом, а пришел ко мне. За помощью.

— А какая мне разница? — холодно ответил Рэми, бросая амулет на стол. — Вы меня используете или они?

Урий опять замолчал. Прикусил губу, потом сделал еще один амулетик и вдруг прошептал:

— Мы знаем больше, чем цех наемников, — осторожничает в словах, ох осторожничает, Рэми это чувствовал. — Мы никогда не станем тебя ни к чему принуждать.

— Почему? — спросил Рэми, пытаясь поймать взгляд учителя.

И поймал. На свою голову. Бесшумно рассмеялся за спиной Аши, прошептав что-то вроде: «Ох уж эти люди», а Рэми шумно выдохнул, расплавил еще один амулет и, уже не обращая внимания на стекающий по пальцам металл, отрезал:

— Боитесь? Кого?

— Ты знаешь, — быстро ответил колдун. — Мы все боимся.

Рэми знал. И не хотел верить, хотя и сам недавно боялся Аши, боролся с ним, отказываясь делить тело с проклятым полубогом. Но теперь стало до боли обидно и горько. Аши не заслужил. Он никому не причинил вреда, чтобы его так опасались.

Они не меня, они себя боятся… своей слабости и ошибок, Рэми. Они боятся, что за все придется платить… я заставляю платить. Я, целитель судеб. Они думают, что я караю, а я…

А Аши спасает… Потому что наказание его куда милостивее, чем наказание богов.

— Тогда зачем я здесь? — спросил Рэми, глядя на стекшую с пальцев металлическую лужу. И показалось на миг, что в этой луже свернулся клубком, посмотрел недобро пушистый зверь… но в запале чего только не покажется.

— Хорошие вопросы задаешь, — усмехнулся учитель. — Правильные. Все вы, виссавийцы, это умеете — задавать правильные вопросы.

Виссавийцы? Уже не в первый раз Урий почему-то называл его виссавийцем. А что у него общего с этими самими виссавийцами — странными жителями соседней страны, всегда неприветливыми, неотзывчивыми, скрывающими лица до самых глаз. Рэми их толком никогда не видел, но почему-то терпеть не мог! Чувствовал, надо держаться подальше, а своему чутью он всегда доверял больше, чем чему-то другому.

— Я не виссавиец! — прошипел он. — Не хочу быть одним из них, слышишь! А ты уходишь от ответа. Почему? Почему я здесь? Если вы меня боитесь, к чему было связываться? А?

Урий вздрогнул, но ничего не ответил. Лишь поймал ученика за запястье, отвел его руку в сторону и посмотрел на лужу.

— Знак барса. Его знак. Ох, Рэми, как бы ты не хотел, встречи тебе с ним не избежать.

— Отвечай на вопрос! — не выдержал Рэми, и Аши склонился над ним да так близко, что Рэми почувствовал на щеке прикосновение его волос... тень, которая Урию не видна. Сегодня Аши не хотел быть замеченным.

— Что? — оторвался Урий от созерцания лужи. — Зачем ты здесь? Чтобы делать амулеты...

Скрипнула едва слышно ставня, Рэми через силу выдохнул, чувствуя, как поднимается к горлу волна гнева.

— Врешь! — выкрикнул он.

— А что ты ожидал услышать?

— Правду!

— Тогда слушай… правду, — усмехнулся Урий. — Ты — маг. Сильный, да неопытный, аж смотреть страшно. Как лавина — в любой миг можешь обрушиться и снести всех. Да тьма со всеми! Ты можешь снести себя самого, а это гораздо страшнее! И нашего главу темного цеха попросили за тобой присмотреть.

А ведь он прав...

— Кто попросил? Ну снесу, вам-то что?

Урий недолго молчал, а потом вдруг начал говорить, да с таким неожиданным жаром, что Рэми поначалу опешил, а потом и дышать забыл, слушая:

— Ты слишком молод, мальчик, потому и не помнишь! Виссавийцы тебе не нравятся? Вскакиваешь от одного сравнения с ними, а не знаешь. Совсем недавно, два десятка лет назад, все было иначе. Люди умирали от глупости, от царапины. Потому что помочь было некому. И даже моя мать умерла, а я как дурак — стоял и смотрел, как она мучается. А знаешь почему? Потому что молод был и глуп. И сила моя, которой теперь я горжусь, дремала. Была спрятана, чтобы не дайте боги, кто-то не учуял, не отправил меня на костер. Только я ведь о силе знал... и когда целитель выжрал все деньги, да махнул рукой, попытался помочь матери сам. Знаний не хватило... я ее изжарил. Заживо!