Трени-ян (с иллюстрациями) (СИ)

Онемевшая от такой наглости ЁСыль начинает втягивать в себя воздух, видно соображая, как меня уничтожить на месте и одной фразой. Бросаю взгляд на СынРи. То стоит с видом — «ничё не понял». Пользуясь «технической паузой» у ЁСыль, возвращаюсь к прерванному разговору.

— Нужен голос с хрипотцой, — говорю я СынРи, — как у обветренного всеми ветрами дорог легионера. Хочешь, попробовать?

— Да как ты смеешь, девчонка, говорить мне такие слова! — закончив в себя набор воздуха, начинает выпускать его из себя обратно ЁСыль, при этом модулируя его самой высокой частотой, на которую только способна.

— Всё я пошла, — говорю я, сморщившемуся от визга СынРи, — всё что хотела, я сказала. Чао, бамбино!

— Эй, ты куда?! А ну, стой, негодяйка! — несётся мне в спину.

Почему сразу — негодяйка? — думаю я, устремляясь по коридору и не собираясь тормозить, — немножко агдан. Но это же, не преступление?

Время действия: следующий день

Место действия: школа Кирин

— Господин Пак ДонХё, — обращается к завучу учительница литературы, — я бы хотела получить от вас совет.

— Да, госпожа ДуНа, — вежливо наклоняет в ответ голову мужчина, — слушаю вас.

— Это касается моей ученицы, — неуверенно говорит ДуНа, — ЮнМи…

Услышав хорошо знакомое имя, ДонХё настораживается.

— Что она сделала в этот раз? — спрашивает он.

— Написала фантастический рассказ…

— Фантастический? — удивлённо приподнимает брови ДонХё.

— Это была работа на конкурс. Я попросила её сделать это, она выполнила. Правда, сделала это на английском языке…

— Вот как? — озадачивается ДонХё, — Она нарочно сделала так? Хотела этим что-то сказать?

— Нет, в условиях конкурса не было оговорено, на каком языке делать работу. Просто, по умолчанию считалось, что все будут использовать корейский.

— Раз условия не нарушены, не вижу преград, пусть участвует, — смотря на учительницу, говорит ДонХё, — Не понимаю, что тогда вас беспокоит, госпожа ДуНа. Главное, чтобы работа была достойной, чтобы представлять школу Кирин. Но тут вы, как учитель, должны дать первую оценку.

— Да, я понимаю, господин ДонХё, — кивает головой учительница, — вчера я закончила его читать и надо сказать, я растеряна. Очень взрослое и серьёзное произведение. Я не считаю себя экспертом в жанре фантастики и подозреваю, что мой английский всё же недостаточно хорош, что бы уловить все нюансы, но, мне показалось, это похоже на американских авторов, пишущих в подобном жанре. Известных авторов, сонсен-ним.

Учительница смотрит на ДонХё, ожидая реакции на свои слова. ДонХё думает, опустив голову и смотря в пол.

— Это не может быть компиляцией известных произведений? — спрашивает он, поднимая голову, — или, может быть, плагиат?

ДуНа отрицательно качает головой.

— Я отправила рассказ на рецензию моему знакомому. Он живёт в Америке и увлекается фантастикой. Так вот он сообщил, что в полном восторге и посоветовал обязательно отправить «Цветы» на литературный конкурс. Если бы это был плагиат, или, как вы говорите, компиляция, то он бы так не сказал. Мой знакомый очень хорошо разбирается в фантастической литературе. Читает её со школы.

— «Цветы»? — переспрашивает ДонХё с отвлечённым видом, похоже, осмысляя полученную информацию.

— «Цветы для Элджерона» — так называется произведение ЮнМи.

— А кто такой Элджерон? И зачем ему — цветы? Любовный сюжет?

— Элджерон — это лабораторная крыса. Единственное существо, которое главный герой рассказа не перестал считать своим другом.

ДонХё озадаченно смотрит на учительницу, словно пытаясь понять, шутит она или нет?

— Вот как? — помолчав, говорит он, и добавляет, — Да. Очень неожиданный сюжет…

— Сонсен-ним, вам нужно самому прочитать эту книгу! — говорит ДуНа, уже сердясь из-за того, что она начинает в этом разговоре выглядеть странно, — там много всего и если объяснять кратко, то это выглядит непонятно!

— Ммм… я не уверен, в том, что смогу прочесть художественное произведение на английском, уловив все нюансы, — уклоняется от предложения ДонХё и шутит, желая несколько разрядить обстановку, — так вы говорите, что ваш знакомый посоветовал отправить этот рассказ на соискание премии Хьюго? [56]

— А вы откуда знаете? — изумляется ДуНа.

— Что — знаю? — не понимает ДонХё.

— Что он так сказал?

— Вы же говорили про конкурс?

— Но я же не говорила о Хьюго!

ДонХё секунды три, молча, смотрит на собеседницу.

— Я пошутил, — наконец говорит он, — это была шутка. Извините.

ДуНа, поняв причину недопонимания, слегка конфузится.

— Простите, сонсен-ним, — говорит она, — но, мой знакомый, он так и сказал. Я не стала этого повторять, решив, что это слишком. Но, когда вы повторили его слова, я растерялась…

Мужчина и женщина озадаченно смотрят друг на друга.

— Итак, — помолчав, произносит ДонХё, беря разговор в свои руки, — в школе Кирин написан рассказ, и, скажем так, по заключениям знающих людей, он способен претендовать на премию Хьюго. Встаёт вопрос — что с этим делать?

— Думаю, что с этим проблем нет, — отвечает учительница литературы, — я направлю его на конкурс, как и предполагалось. Я хотела поговорить с вами о другом, сонсен-ним.

— О чём? — удивляется ДонХё.

— О ЮнМи. Вы знаете, меня самого начала насторожила выбранная ею тема. А после того, как я прочитала её рассказ, моя тревога возросла.

— Тревога?

— Да господин ДонХё. Тревога.

— Пожалуйста, объясните подробнее.

— Понимаете, сонсен-ним, рассказ ЮнМи — это повествование об одиночестве. Её главный герой — всегда одинок. Из умственно отсталого, он становиться гением, но это приводит его к ещё большему одиночеству. Вот смотрите, как она пишет…

Учительница достаёт из папочки заранее припасённый листок с текстом и читает вслух:

«… Глупость — искренна и понятна. Гениальность — сложна, недоступна, а потому страшна.

Глупость притягивает. Гениальность отталкивает.

Первое направленна на счастливое неведение любящего идиота.

Второе — в бесконечность познания в ужасе одиночества. Сделай выбор!..»

— Вы знаете, — говорит она, опуская листок и поднимая голову к ДонХё, — я специально не следила, но из моих наблюдений, по тому, как общается ЮнМи с одноклассниками, мне кажется, что это она написала о себе…

Расширив глаза, ДуНа смотрит на завуча. Тот молчит, озадаченный открывшейся истиной.

— Мне нужно прочесть этот рассказ, — помолчав, говорит он, — чтобы понять обоснованность вашей тревоги, госпожа.

— ЮнМи, вне всякого сомнения — талантлива, — говорит в ответ ему на это ДуНа, — и мне кажется, что другие дети не хотят с ней из-за этого общаться. Поэтому, в её психике возник и увеличивается конфликт! Но ЮнМи достаточно умна, чтобы понять проблему. Вполне возможно, что этот её рассказ, это просьба о помощи, направленная нам, взрослым!

ДонХё впадает в растерянность.

— Фантастический рассказ, достойный премии Хьюго — просьба о помощи? — недоумевает он, — мне кажется, вы несколько сгущаете краски, госпожа. Замечу, что в Кирин, все дети одарённые, но никто, пока, славу богу, с ума от этого ещё не сошёл. Хотя…

ДонХё задумывается.

— Что вы предлагаете? — спустя пару секунд, спрашивает он, больше не возражая.

— Нужно как-то разрушать стену между ЮнМи и её одноклассниками! — восклицает ДуНа, — Нужно начать с этого. Вы же знаете, что психика талантливых людей очень неустойчива! А на это у неё сейчас ещё накладывается подростковый возраст. Как бы это не закончилось глубоким психологическим срывом, сонсен-ним!

Сонсен-ним кивает.

— Да, — говорит он, — подростковая психика, она такая. Спасибо, госпожа ДуНа, что обратили на это внимание. Думаю, начнём мы со школьного психолога. Пусть он даст своё заключение, и если у него не будет возражений, то будем вовлекать её в школьную жизнь, пусть даже в принудительном порядке. Так и сделаем!