Поводок для пилигрима

˗ Не свежей не предлагают гостям, ˗ отводит он взгляд.

˗ Попробуем, ˗ ответил я, резко бросив кувшин под ноги водоносу. Диковина разлетелась на сотни радужных осколков. Раньше, чем торгаш успел отскочить, черное тело змеи метнулось к ноге и впилось в икру.

˗ Прости, махди! ˗ заблажил тот, сбивая рукой прилипшего к конечности гада.

Из крайнего ряда выехал кхадг. Черный жеребец в два подскока втоптал в землю и змею и водоноса.

˗ Далеко еще? ˗ я покосился на провожатого.

˗ Нет, ˗ повинно склонил голову амир.

Едем мимо огромных фонтанов, стеной поднявших воду на три роста человека, мимо высоченных минаретов, чьи тени благословляют своим присутствием мешуар ˗ площадь парадов.

Здесь нас поджидают всадники в чарайнах, с золотым змеем с левой стороны, пришедшие с Джумани. Всадники, не копейщики. Венмару. Их боевые топоры способны пробить любой доспех. Даже доспех кхангов. Венмару ничем им не уступают. И их больше.

˗ Здравствуй малик, ˗ приветствую я ашвина.

Джумани смотрит на дарви, на мою щеку, пытается сообразить, как ему поступить. Минуту назад он знал как. Но теперь он видит на мне атрибуты Аэхе, видит татуировку змея. Ему надо сделать выбор. Он его делает. Его рука тянется к мечу. Он не забыл Кааб Пайгют. Амир жестом предупреждает его остановиться. Кхадги готовятся для боя. Но одолеть венмару они не смогут.

На шее Джумани замечаю знакомую монету.

˗ Рад, что она тебе пригодилась, ˗ в глазах Джумани всколыхнулась все та же боль безвременной утраты. Выезжаю к нему. ˗ Отдай Айше, ˗ и протягиваю серебряный медальон Алэна, снятый с Радку Хулуга. ˗ Он верил, что невозможное действительно возможно.

Джумани смотрит на меня. Пауза в действии, пауза в мыслях. Чувства властвуют над всем. Что-то сейчас произойдет? Я не готов к драке и не хочу её. Обидно и не достойно проливать кровь когда вокруг такая красота.

По знаку малика венмару расступаются.

Квартал окраины. Здесь нет богатых домов, нет золоченых коньков на крышах, нет ажурных решеток, минареты скромней, рынки не так богаты. Но нет и грязи. В отбросах не роются нищие. Потому как нет ни отбросов ни самих нищих.

Улица приводит к высокой стене, сложенной из огромных глыб, плохо отесанных и кое-как пригнанных. В стене узкая калитка. В нее можно только пройти. Спешиваюсь в полукольце кхадгов.

˗ Дальше, один, ˗ объявляю я путникам. ˗ Амир, им надлежит вернуться. Они выполнили свой долг.

Пока я говорю с амиром, первым у калитки стал Форэ.

˗ Не выполнили.

Впервые джандар ослушался.

Желание настоять на своем борется с нежеланием расставаться. Они мне дороги, что бы сейчас не думалось. Я соглашаюсь вопреки себе.

За Форэ вхожу я, за мною, опережая Иллири, втискивается Альфи, потом гуськом остальные. Иефф замыкающим.

Ступаем по узкому проходу между стел испещренных хитрыми барельефами. Сотворение Мира спрятанное в иносказание. Выпуклые фигуры нарочито искажены. Сильно уж закамуфлировали, перестарались.

˗ Это что? ˗ шепчет позади меня Альфи.

˗ Храм Змея-Прародителя.

˗ Это твоя цель?

˗ Моя, ˗ соглашаюсь я. Действительно ведь моя.

˗ Что будешь делать? ˗ не унимается Альфи. Любительница секретов от передозы любопытства обтоптала мне пятки.

˗ Верну кое-что.

˗ Что?

˗ Камень Духа, ˗ легко признаюсь я.

˗ Так он у тебя?

Вопрос странен. Ей-то что у меня или нет?

˗ Конечно, ˗ отвечаю ей и оборачиваюсь на шуршащий звук металл.

На встречу мне летит меч бабочка. Хватаюсь за эфес. Не успеваю! Удара не следует. Расстояние между мной и острием клинка не сокращается. Форэ, схватив меня за шиворот, рвет на себя, опрокидывая на землю. Удар достается ему. Хороший удар. Не спасла и бригандина. Меч застревает в теле пикара. Альфи бешено рвет из ножен второй и наносит запаздывающий удар назад, Иллири. Обе бьют на поражение, не думая о защите.

Короткий бой. Ужасающе короткий. Бой в три удара и ценой в три жизни.

Когда я вскакиваю. Форэ и Альфи мертвы. Иллири зажимая рану, шепчет угасающим выдохом. Я склоняюсь к ней стараясь расслышать.

˗ У Трех Холмов… ты сказал… жалко что я жрица…

Киваю и беру её за руку. Я помню свои слова.

˗ Это правда, ˗ тихо говорю ей. Уже никому.

Теперь она очень похожа на девочку стоявшую за моей спиной у Трех Холмов. Девочку с большими напуганными глазами. Но теперь в её глазах нет слез. Только чужое небо и я.

˗ Что за хрень? ˗ расталкивая Волчат, выскакивает Иефф.

˗ Хрень, ˗ соглашаюсь и смотрю на Альфи. В её волосах прячется нефритовая бабочка, сверкая рубинами на крыльях.

Не один я догадливый.

˗ Идемте, ˗ произношу я и перешагиваю через тело воспитанницы ордена.

˗ Подожди, ˗ останавливают меня.

Пикар наклоняется к Форэ и достает из нарукавного кармашка джандара небольшой ключик на тонкой как волос цепочке.

˗ Святилище Хлоя, ˗ произносит он, протягивая мне ключ ничего больше не поясняя.

Забираю ключ. Только зачем он мне в конце пути? Моего пути.

Храм Прародителя невзрачен. Черная гранитная глыбища. Поднимаюсь на две ступеньки и поворачиваюсь.

˗ Все. Сам пойду, ˗ говорю я Волчатам.

Волчатам? Нет. Выросли. Смотрю на Джако, красавца с меткой на щеке… На Метта, пошмыгивающего носом… На Тима, набравшего мужскую стать… На Дешама… На всех своих парней. На Иеффа, его арбалетчиков, на пикара… Что мне им сказать? И нужно ли говорить? Неуместное длинное спасибо? Зачем им мое длинное спасибо? Пусть лучше у них будет длинная счастливая жизнь.

Подхожу к массивной двери-плите с зигзагом Змея. По изгибу, создавая рисунок, семь разноцветных камней. Их надо нажать в последовательности, которую должен знать допущенный войти. Ни чего хитрого. Последовательность определена Мирозданием. Каждый охотник желает… Красный, оранжевый, желтый… и по списку. Нажимаю. Дверь не откатывается и не распахивается, а чуть приподнимается. Для того что бы вползти в храм. Вползти, подобно Змею.

Не успеваю подняться с пола, плита опускается. Но в зале не темно. Подсвечивет, тускло переливается огромное тело Прародителя. Иду. В пустоте мои шаги отдаются пульсирующим эхом. Я знаю, что не один. Чувствую. Значит так и должно быть. Стаскиваю с себя оплечье. Мешает и надоело.

Подхожу к огромному Блюду. На нем тот же Мир что видел в Дедовом Зубе. Один в один. И над Миром, разинув щербатую пасть и вывалив длиннющий язык, завис Змей-Прародитель. В отличие от оженовского этот сделан из темного металла. Но как сделан! Того гляди укусит. Каждая чешуйка тела как живая. От Прародителя исходит тепло, словно под кожей циркулирует настоящая кровь.

Достаю Камень Духа. Фиолетовую алмазину с половину кулака. Не велика сущность у Змеюки. На такую махину пригоршня каратов.

Подкинув камень на ладони, положил Змею на язык. Могу поклясться, он шершав, влажен и липок.

˗ Глотай, не горько.

Он вышел из сумрака, будто был растворен в нем. Миг и здесь.

˗ Клык! ˗ проговорил мой наниматель. На удивление голос его эхо не повторило.

˗ Окулист я общеизвестный, ˗ сокрушаясь, мотаю головой, ˗ а вот стоматолог никудышный. ˗ И похлопал Змея по нижней челюсти. ˗ Глотай, жевать не обязательно.

Тело Змея дрогнуло, втягивая язык. Воссозданный Мир захлебывался в песке. Черном безжизненном песке, фыркающих фонтанчиков из миллиона открывшихся ран.

"…И станет как было и никто не скажет было ли по иному…" Аминь и аллилуйя!

Храм загудел. Заложило уши. С потолка посыпалась лепнина, с грохотом ударяясь и разлетаясь в куски. Пол пошел трещинами, крошась высохшей лепешкой.

˗ Клык! ˗ вскрикнул поп, устремляясь ко мне.

˗ Нет его у меня, ˗ признался я нанимателю. ˗ Сменялся с Аэхе. Я им клык, они мне камень. Честный обмен! Я даже в прибытке.

Слов нет отличный провернулся бартерец. Мне ˗ Камень Духа, меч с Хвитингом, оплечье-дарви, экскурсия по городу и торговым точкам, жрецам ˗ клык. А работодателю? Хлопаю себя левой рукой в локтевой сустав правой, перегнутой и сжатой в кулак. И работодателю! Добрый символ торжества правого дела над неправым. Что там буржуйский средний палец? Насмешка. По-нашенски, солидней выглядит.