Год багульника. Тринадцатая луна

Всех этих причин было достаточно для того, чтобы недовольное выражение не сходило с лица хэура — только бы добраться до Имрана, а там уж он сумеет избавиться от эльфы и ее коня.

К полудню лес стал редеть; через некоторое время они, наконец, выехали на опушку, где в зеленеющей траве терялся маленький ручеек. Эльфа что-то крикнула коню, и тот остановился как вкопанный.

— Здесь будем обедать! — объявила она.

От такой непреклонности Сигарт аж растерялся. Обед — это что-то новое! Но пререкаться с капризной девчонкой ему было лень — пусть себе обедает, сколько влезет. Тем более что он сам еще чувствовал себя не совсем здоровым: бодрость, почерпнутая в лунном источнике, начинала улетучиваться.

Выбрав место, Моав принялась разжигать костер. Сидящий поодаль хэур с интересом наблюдал, как из ее кожаной сумки один за другим извлекаются: начищенный чайничек, две чашки, блестящая миска и другие странные предметы, в принципе неспособные поместиться в столь маленьком мешке. Видать, эти эльфы впрямь искусны в колдовстве… Сигарт особо и не удивился, когда из волшебной сумки появился кочан капусты и несколько красных яблок. Она протянула ему одно, он поморщился — такая еда не для рысей. Тогда Моав поднялась, взяла лук и колчан и быстро исчезла в ближайших кустах.

Ее отсутствие оказалось недолгим: ветки зашуршали, и из-за них появилась эльфа с подстреленным кроликом в руках. Сигарт молча следил за ее действиями. Она достала из-за пояса ножик — столь маленький, что хэур до сих пор даже не замечал его — и стала невозмутимо разделывать тушку.

Когда над поляной поплыл аппетитный запах жареного мяса, хэур воспрянул духом. Конечно, рысью он бы съел этого кролика и сырым, но для нынешнего обличья такой вариант был намного приятнее. Привлеченный ароматом, он подошел к костру — настроение было куда лучше, чем с утра.

— Я думал, эльфы не едят мясо, — заговорил он, указывая глазами на подрумянившегося кролика.

— Ты думал правильно: это для тебя.

— Ну, спасибо…

Слегка удивленный, он сел рядом с эльфой. Только теперь, наблюдая, как она ловко переворачивает мясо, он заметил у нее на ладони странный знак: темно-голубой контур обрисовывал распахнутые крылья большой птицы. Она была похожа одновременно на сову и на орла. Сигарт потер лоб, пытаясь припомнить.

— Это значит, что ты владеешь какими-то тайными знаниями? — неуверенно спросил он, показывая рукой на знак.

— Нет, это значит, что я — из детей Эллар.

— А… А я-то думал, ты особенная…

— А вот я зато никогда не думала, что ты особенный, — парировала эльфа.

Не найдя, что ответить — он ведь и впрямь не отличался никакими особыми талантами — Сигарт стал осматриваться по сторонам. Взгляд упал на легкий лук, лежащий на земле. Хэуры никогда не пользовались таким оружием, и ему было интересно. Он взял его в руки. Плечи лука выглядели необычно: грациозно выгнутые вперед, они были похожи на два полукруглых крыла, стянутых посредине. На внутренней части красовались отполированные роговые пластины со вставками из перламутра, а с внешней было прикреплено что-то подозрительно похожее на высохшие сухожилия. Спинка лука была украшена хитрым узором из тонких кожаных шнурков, сплетенных, точно стебли дикого винограда.

— Лук-бабочка, единственный в Рас-Сильване — озерные эльфы делали, — похвасталась эльфа. Было заметно, что она гордится своим луком не меньше, чем Сигарт гномьим клинком. — Почти вечный и в три раза мощнее обычного — выпускает стрелу на триста шагов!

Она отвлеклась от мяса и увлеченно продолжила:

— Понимаешь, когда ты начинаешь тягу, то рог сжимается, а потом с огромной силой распрямляется, добавляя выстрелу дальности. Ну а жилы растягиваются — в принципе, с этой же целью. Правда, и целиться из такого лука труднее — чуть ошибешься и промах!

— И чего тут сложного? — недоумевал хэур.

Моав фыркнула, но тут же снова пустилась в объяснения.

— Понимаешь, выстрел — это как продолжение взгляда, — торопливо заговорила она тоном человека, оседлавшего любимого конька. — Увидев цель, надо представить, что между ней и тобой протянута тонкая нить, вдоль которой и летит стрела. Для этого нужно забыть обо всем, как будто в целом мире есть лишь ты и твоя цель — и больше ничего! Вот это-то и есть самое сложное.

Хэур все еще скептически вертел в руках странное оружие. «Надо как-то попробовать», — решил он про себя.

— Ну ладно. Думаю, с жареным кроликом ты справишься и без оружия, — примирительно улыбнулась эльфа, переворачивая мясо другим бочком к огню.

Положив лук на место, Сигарт взял лежащий рядом футляр со стрелами. Он был удивительно тонкой работы: почти весь расшит прозрачным синим бисером и цветным шелком.

— Красивая у тебя сумка, — отметил Сигарт, вертя в руках этот шедевр.

Эльфа неожиданно рассердилась и быстро выхватила странный предмет из его рук.

— Это не сумка, а колчан! И вообще, отдай сюда — это подарок!

Хэур покорно отдал колчан и сел рядом с костром — наблюдать, как готовится кролик, было куда спокойнее. С минуту оба молчали. Моав сидела, отвернувшись от хэура и глядя в костер, потом взяла нож и надрезала мясо, чтобы посмотреть, готово ли она — взгляд Сигарта упал на ее тонкую руку. Он вспомнил, что его удивило при первой встрече с эльфой.

— Слушай, а почему у тебя перчатка на правой руке, а не на левой, как положено?

— Наверное, потому что я левша, — фыркнула Моав, оставляя кролика в покое. — Все эллари левши. Левой стороной правит луна — ее мир это как будто отражение дневного мира в зеркале ночи. Она противоположна солнцу, как холод — огню, тени — свету, как право и лево. Ясно тебе?

— Чего уж тут не ясного! А я и не заметил, что ты левша…

— Ты вообще много чего не замечаешь, — съязвила она.

— Так тогда зачем же ты тогда взяла меня с собой, раз я такой чурбан? — не спустил хэур.

— Чтобы хоть как-то разнообразить дорогу — зачем же еще! — как само собой разумеется ответила она.

Сигарт лишь вздохнул в ответ — глупо ссориться, когда обед уже почти готов… Погрузившись в молчание, он, за неимением иных занятий, принялся искоса рассматривать эльфу. И чем больше он предавался этому занятию, тем сильнее чувствовал, какая огромная между ними разница. Она ведь — ну точно овечка! Чистенькая, беленькая, а он… Куртка потертая, вся в пятнах, да и вообще весь наряд его уже далеко не первой свежести… И потом, она такая молоденькая — он не удивится, если окажется, что она и с мужчиной-то никогда не спала, — а он уже довольно на жизнь насмотрелся… Нет, не дело такому утенку с чудищем эдаким по лесам шастать! Да еще и весной, когда кровь так и вскипает в венах. Он невольно поежился: ну, ничего, до города уж как-нибудь дойдут, а там — каждый своей дорожкой. Эта мысль немного успокоила его.

Внезапно он вспомнил, что еще до ранения хотел вернуться в город, чтобы доложить фринну о бесчинстве гарвов, напавших на виверна. Он даже дернулся: и как мог забыть о том, что составляло его службу?! Однако в следующий же миг его вспыхнувший было взгляд смягчился и снова устремился на огонь: наверняка Тив уже знает о гарвах и без него… «Едва ли ему стоит поворачивать обратно в город», — подумал Сигарт, и эта мысль ему самому показалась странной.

***

От опушки пришлось ехать по дороге — до самого Имрана тянулись бесконечные поля с крохотными островками лысых деревьев. Не привыкший к открытым пространствам, Сигарт чувствовал себя крайне неуютно. Навстречу им то и дело попадались телеги, влекомые понурыми лошадьми, и всадники. Каждый встречный считал своим долгом пристально рассмотреть хэура и его спутницу. Такое внимание постепенно начинало раздражать Сигарта. Не в пример ему, лиаф чувствовал себя куда спокойнее: исполненный чувства собственного превосходства, он даже не поворачивал головы в сторону прохожих и верховых, по-видимому, не считая их чем-то, достойным внимания.

Между тем, настроение Сигарта стало портиться. Он успел заметить, что они были не единственными, кто направлялся в Имран — вдалеке за ними давно темнели силуэты нескольких всадников. Впрочем, они не слишком спешили — расстояние между ними и лиафом не сокращалось… Передвигаясь шагом по обочине раскисшей дороги, Сигарт уже давно жалел о том, что согласился ехать с эльфой. Один раз он попробовал пнуть коня пяткой, но тот обернулся и окатил его таким высокомерным взглядом, что Сигарт еще больше укрепился в решении во что бы то ни стало при первой же возможности избавиться от этой странной компании. К счастью, ждать оставалось недолго: до города было не больше двух дней пути. Пока же от делать нечего Сигарт как будто ненароком взглядывал через плечо на попутчицу. Надо же, лунная эльфа в краю людей, и еще такая маленькая! И как ей не страшно? Чтобы хоть как-то убить время, он решил немного порасспросить новую знакомую. Он обернулся, его глаза встретились с глазами сидящей за ним эльфы; по спине хэура пробежал холодок, но он тут же овладел собой.