История Мариан (СИ)

Он отвернулся и направился к лодке Кирдэна.

- Я люблю тебя, - прошептала Мариан и прикрыла рукой рот, когда он остановился и напрягся от боли. Мариан так и не научилась говорить тихо, чтобы её не слышал эльф. Халдир выпрямился и ступил на борт вместе с Кирдэном. Я знал: не повернуться к Мариан – самое тяжёлое, что доводилось делать Халдиру.

Кирдэн посмотрел на меня – это был мой последний шанс уйти с родичами.

- Румил, иди к ним! – закричала Мариан и толкнула меня. – Тебе нельзя здесь оставаться! Иди!

Я покачал головой. Махнув рукой на прощание, Кирдэн отплыл к кораблям. Я с трудом удержал Мариан. В противном случае она нырнула бы вслед за Халдиром.

- Прости, милая, но нам нужно бежать!

Мариан не слышала. Она не понимала, что мы в опасности. Корабли Кирдэна развернулись и исчезли в тумане. Я встряхнул её:

- Мариан!

По поверхности моря, по утёсам возле бухты скользил луч прожектора. Вдали слышался рёв мотора катеров. Кажется, Мариан пришла в себя.

- Береговая охрана! – крикнула она. – Румил, они должны успеть! Должны!

- Как и мы. Нас не должны поймать здесь, между морем и дорогой. Бежим!

Я наполовину подталкивал, наполовину тащил её к тропе из бухты. Она схватила меня за руку, и мы вместе взобрались на утёс, а потом в кипарисовую рощу. Не обращая внимания на остатки провизии и другие вещи, намекавшие на наш поспешный уход, Мариан на бегу собрала свою сумку. Из кипарисов мы бросились бежать через высокую траву. Взвыли сирены. На шоссе впереди раздался визг покрышек.

- Я не дам им найти тебя, - сквозь зубы прошипела Мариан и вцепилась в мою руку. Мы припали к земле у дороги со стороны океана. По намокшему асфальту гулял тусклый свет фонариков. Две пары фар автомобиля свернули с дороги к воде.

- Давай! – прошептал я, и мы быстро перебежали дорогу и укрылись в кустах вдоль шоссе. Луч мощного фонаря осветил то место, где мы были мгновением раньше. Мы с Мариан накрылись плащами и замерли.

- Кажется, я что-то видел, - раздался мужской голос в нескольких ярдах от нас.

- Наверное, просто олень, - нетерпеливо ответил издалека другой голос. – Капитан сказал, свет шёл с побережья, а не с дороги. Пойдём отсюда.

Фонарь нерешительно завис у края дороги.

- Всё равно в этом тумане ничего не видно, - пробормотал первый голос. Свет фонаря стал удаляться.

Бесшумно, насколько могла это сделать Мариан, мы поднялись на возвышенность через низко лежавший слой тумана. Нам открылось звёздное небо. Мы встали под каменным навесом и оглядели море. В небе над туманным берегом особенно ярко сияли две звезды. За ними следовал эскадрон вертолётов. Но он опоздал. Очень яркий свет, слишком яркий для падающей звезды, пересёк небо и закатился за горизонт. После этого две звезды растворились вдали.

- Что это было? – спросила Мариан, зачарованно глядя на запад.

- Это могла быть комета, - мягко ответил я. – Или это Халдир вернул Сильмарилл на его законное место.

- У них получилось? – изумлённо спросила она.

- Да, получилось, - обрадовался я.

Под нами на побережье собралось много огней. Вернулись вертолёты, переставшие преследовать объекты, странным образом исчезнувшие. Успокоившись, Мариан обняла меня.

========== Глава 38. Всё хорошее и доброе. ==========

«Я знаю, что всё хорошее и доброе в мире стоит время от времени на острие ножа, и за него нужно сражаться…»

Торнтон Уайлдер.

Той ночью и следующей мы остались в каменистой расселине, которую я нашёл чуть выше на холме. Мариан была слишком истощена и удручена горем, чтобы идти дальше. Она плавала между сном и явью, периодически хватала меня за руку и задавала вопрос, возникший под влиянием сна – или тоски: поправилась ли Аллиндэ? Халдир забыл свою арфу – надо принести её. Я начал волноваться за неё. Видеть, как Кирдэн и Халдир исчезают на Прямом Пути – это слишком нереально. Ещё большее беспокойство вызывало то, что она тихо плакала, свернувшись в клубочек, когда просыпалась, или просто раскачивалась из стороны в сторону, смотрела в никуда и отказывалась говорить со мной. У нас не было никакой еды, воды оставалось мало. Дольше задерживаться в скалах без вреда для здоровья Мариан мы не могли. И потому с рассветом, несмотря на мои нежные чувства к ней, я заставил её встать и продолжить путь.

Следующие три дня я правдами и неправдами заставлял сопротивляющуюся и оцепенелую Мариан взбираться на холмы, идти по лесу, с каждым шагом немножко приближаясь к дому. Мы шли днём столько, сколько она могла, остаток дня и ночь она спала. Принуждать её идти под покровом ночи мне даже в голову не приходило. Мариан отказывалась от пищи, едва выпивая воду, которую я ей предлагал. Я никогда не видел ни одного эльфа, испытывающего такую депрессию. Казалось, она восприняла потерю моего брата так, как воспринял бы любой из моих родичей смерть супруга. Возможно, смерть была бы даже лучше: я-то знал, что снова увижусь с братом, наша с ним разлука была горькой, но терпимой. Мариан же угасала на глазах. К концу третьего дня, несмотря на ободрение и помощь, какие я только мог предложить, я стал бояться, что потеряю её.

Я напомнил себе, что люди в таких ситуациях более устойчивы, чем эльфы – слишком устойчивы, как однажды сказала Мариан – и это укрепило мои силы. Она много раз повторяла, что лес не имеет возраста, в нём она чувствует себя маленькой частичкой огромной вселенной. Величественные деревья помогали ей обрести силы. Поэтому каждый вечер я готовил для неё постель из папоротников, сосновой хвои, ароматной и мягкой. Я старался её разговорить, обнимал, пока она спала, пел песни о лесе. Сказать по правде, я очень находчивый, но здесь оказался бессилен.

Наконец, поздним вечером четвёртого дня после отплытия кораблей, когда я уже почти отчаялся, она проснулась, посмотрела на меня впервые за всё это время и заговорила.

- Прости.

Её первое, полное раскаяния слово, было произнесено голосом, почти разорвавшим моё сердце. Я спросил, за что она просит прощения.

- За то, что тебе пришлось остаться.

- Я не жалею об этом.

- Я приношу одни только несчастья, - спустя некоторое время ответила она, заправив за ухо прядь волос.

- С тобой сложно, - согласился я. – Ты напугала меня до смерти.

- Румил… Без тебя я бы ни за что не выбралась из этой бухты. Я бы не справилась… ни с чем.

- Я знаю, - скромно ответил я и уложил её спать. Я верил: именно деревья вернули её мне. А в последующие дни силы ей придавало обещание, данное Халдиру.

Мы вернулись, это вы уже поняли. Осталось рассказать лишь об одном: почему в начале повествования я назвал его историей о любви? Как получилось, что отчаяние Мариан превратилось в непреклонную и верную страсть, которую она дарила Метентауронду и всем, кто о нём заботился? Как её безграничная преданность Халдиру возродила в ней железную силу воли, чтобы довести начатое до конца и одержать победу?

Слушайте.

Мы наконец дошли и попали в долгожданные объятия наших друзей – за исключением Мэйсона и, что удивительно, Дитера. Нам сказали, что он ещё не вернулся.

На вполне ожидаемые вопросы Мариан сдержанно отвечала, что мой брат и родичи безопасно покинули круги Арды, а я избрал остаться. В глазах Мариан они видели смесь радости и боли и лишних вопросов не задавали. Все, кроме Джоэля. После нашего возвращения он снова дал понять, что Мариан должна быть с ним. Это последний раз, когда он так поступит.

Я сопровождал уставшую и по-прежнему удручённую Мариан в знакомое спокойствие её талана. По пути она предложила мне перебраться туда, а она бы нашла себе другое жильё. Я твёрдо, но вежливо отказался. Я даже не пошутил по этому поводу, что обязательно бы сделал при других обстоятельствах. Сейчас не время для шуток. Мы вошли в гостиную. Она бросила остатки своих вещей на пустой стол. Стол не был пустым, когда мы уходили. Что-то здесь было не так; я раздвинул занавески в её спальню – все вещи отсутствовали.

Недоумённо повернувшись ко мне, она хотела что-то сказать, когда Джоэль просунул голову в спальню и прочистил горло. В явном волнении и, если не ошибаюсь, нервозности он протянул Мариан руку и сказал, что должен кое-что ей показать. Получив в ответ пустой взгляд, он вошёл в комнату, взял её за руку и целенаправленно повёл к талану Халдира. На её усталые расспросы он ответил, что она сама скоро всё увидит. Естественно, я отправился за ними. Джоэль распахнул дверь в талан моего брата, словно он был его собственный, и провёл Мариан внутрь. Он обернулся через плечо, явно раздосадованный моим присутствием. Я сложил руки на груди и подмигнул ему.