Край Ветров: некроманс

И баб Паша замолчала на долгие полторы минуты, и никто не смел нарушать тишины. Наконец, она продолжила, покачав головой:

— Ее длинные черные волосы не путались. А на платье не липла грязь. Крапива не хлестала ее по ногам. Она ничего не привыкла делать сама — может, кроме каких-то банальных жизненных мелочей. Мир вокруг нее вертится так, что ей ничего не надо делать. И, тем не менее, она любит жизнь, и стремится познать ее как можно глубже, как можно лучше. И боится смерти — панически. До припадков. Настолько, что готова несколько раз умирать, лишь бы убить в себе этот страх.

Когда баб Паша говорила это, Камориль явно косился на Эль-Марко с выражением лица «А с ней точно все в порядке?..» Эль-Марко повел плечом, мол «отстань, сам не знаю».

— Это все звучит странно, я понимаю, — баб Паша заметила их бессловесный диалог, — но она — это то, с чем мы имеем дело и с чем вам придется столкнуться гораздо ближе, чем стоило бы. Если вы мальчику-то помочь хотите.

— Мальчику? — встрепенулась Никс. — Ромке?.. Вы его видели?

— Глазами колдуний вероятностей, через тонкий слой изнанки — видела, да, — кинула баб Паша. — Его поди не заметь… Так вот, эта женщина взяла меня из дому для того, чтобы я делала за нее то, что она делать не может. Я пекла для нее пироги там, внизу. А она кормила ими мальчишку. Может быть, я ей была и еще зачем-то нужна — не знаю. Может, она держала меня, как козырь, на случай, если что-то пойдет не так и мальчишка взъерепенится и не станет ей помогать. Как последний, стало быть, патрон… или — один из. И когда она ушла из дому — меня охватило это оцепенение… Внезапно, как запоздалая кара небес, настигшая провинившегося перед древними богами. Там, внизу, в темноте, было страшно и пусто, и если бы я смерти боялась — то наверняка сошла бы с ума. А так — что… темница своего тела… так мы же и так все в ней, если только не видим сны… А мальчишка… он… то ли ничего не заметил. То ли он куда умней и проницательней, чем думает она, и чем думали мы с вами. Он делал все, как она ему говорила, в ненужные стороны не смотрел, отворачивался, когда надо, и даже помог ей подвинуть холодильник без лишних вопросов. Молчал он. Чуял что-то. Кожей. Нутром. Сердцем. Чуял, с чем имеет дело, и не рыпался.

— И эта женщина… — проговорил Мйар, — ее Варамира зовут, так?

— Так, — кивнула баб Паша. — И если смотреть на нее через изнанку, как никто из вас не умеет, — то можно увидеть, что она такое на самом деле.

— Я могу немного, — заметил Камориль. — Верхним левым глазом.

— Экий ты непростой, — хмыкнула старуха.

— А вы тоже не так просты. Не знал, что колдуньи вероятностей могут смотреть в изнанку без заклинаний…

— А будто бы ты с нами дело имел, хороший мой. Ну, а ежели с Варамирой лицом к лицу столкнешься — сам посмотри. Такого ты больше не встретишь и не увидишь.

— Так и где она сейчас? — спросил Мйар. — И мальчик где?.. Вы не знаете?..

Старуха покачала головой.

— Откуда ж мне знать. Я все это время была там, внизу…

— А может, вы можете что-нибудь такое наколдовать, чтобы узнать, где они? — настойчиво перебила Никс. — Какое-нибудь пророчество сообразить? Ведь у Мари — получилось!

— Предвидеть — значит всего лишь ясно видеть настоящее и прошлое в их движении, — спокойно ответила старуха. — А я сейчас не вижу. Более того, на старости лет мне стало казаться, что прошлое вариативно, точно так же, как будущее…

— Ох ты ж надо же, — сказала Никс и ухватилась за голову руками.

— Никс? — Эль-Марко встал с подоконника и быстро подошел к девчонке, присел рядом. — Никс, с тобой все в порядке? Что… дай я…

Никола свернулась клубком, все так же держась за голову. Эль-Марко накрыл своими ладонями ее, но тут же отпустил.

— Никс? — он положил ей руку на плечо, легонько сжал, — Никс, с тобой все в порядке… но… что?.. что не так?..

Девочка чуть расслабилась, моргнула, а потом уставилась на Эль-Марко дурным взглядом:

— Она сказала «прошлое вариативно» и меня скрутило. Как будто бы спица в голову вошла! Вот тут, во лбу, — Никс коснулась кожи лба пальцами. — Раскаленная спица! Белая! Никогда, никому не позволю стрелять из лука в яблоко у себя на голове!

— Очевидно, я, сама того не ведая, произнесла слово-ключ, — спокойно сказала баба Паша. — Это мне знакомо… Видела я такое уже и слышала. Девочка, ты имела дело с чтецами?..

— Да вроде того, — Никс все еще терла лоб. — С одним… Но он показался мне вполне нормальным…

— «Нормальный чтец» это оксюморон, — заявил Камориль, и тут же спросил, обращаясь к Никс: — Что тебе открыло это слово-ключ?

Все уставились на Николу. Та молчала и смотрела куда-то в пол, сурово нахмурив брови. Потом выдала, наконец:

— Это бред какой-то. «Прошлое вариативно»… Я бы не принимала такое на веру — опасно оно… Но… Кажется… кажется, Абеляр Никитович использовал меня. Фу, какая дурацкая роль. Но ему, видимо, было больше некого, или он воспользовался последним шансом…

— Никс, так а что..? — это произнес Мйар. — Ты, может, поведай, что вспомнила, а то мы все, как дураки, не понимаем же ничего.

— У Абеляра Никитовича есть родственник, — ответила Никс медленно. — Наверное, он мне о нем навнушал, чтобы я его нашла и ему рассказала о том, что случилось с Абеляром… или чтоб спасла его… родственника? Или Абеляра? Или чтобы родственник спас Абеляра?..

— А зачем это знание на слово-ключ закрывать? — спросил Камориль.

— Чтецы, — пожал плечами Эль-Марко.

— Не знаю, не в том дело… — Никс помотала головой. — Хотя, может в этом и есть смысл. Но, в общем, этот родственник — тоже чтец, но с ним надо быть осторожней. И нам надо с ним встретиться, да. Но быть с ним надо еще осторожней, чем с любым другим чтецом.

— А не Зорея ли этот родственник? — спросил Мйар, решив, что обо всем догадался.

— Нет, — ответила Никс. — Его зовут Родн Кои, или — Родион Сизый. Это кому как удобнее.

— Хм, какое же из имен настоящее, интересно, — протянул Камориль.

— В общем… — продолжила Никс. — Я теперь знаю, как его найти. А он — спрятан. Найти его не так-то просто. А я знаю, как. Это где-то в старом городе, что на холмах. Вообще мало кто знает, как его найти. Но зачем это знать мне?..

— Чтец, говоришь? — переспросил Мйар. — Думаю, неспроста все это. Раз, как ты рассказывала, Абеляр считал твою память — он многое о нас узнал. И, мне кажется, спрятал в тебе память об этом «Сизом» — тоже не просто так. Может быть, этот Родн Кои поможет нам… поможет мне вернуть мою память?.. Раз он спрятан — может быть, он вне закона.

— А если он вне закона, то он, скорее всего, пришибленный на всю голову изгой и фрик, прячущийся от собственной гильдии и от поглощающих, — улыбнулся Камориль. — Все, как я люблю!

— Значит, следующий пункт программы — найти этого Родиона, или как его там, — порешил Мйар. — Отличный вариант, я считаю.

— Я не согласен, — произнес Камориль холодно. — Я вообще не согласен с твоим решением вернуть память. Даже несмотря на все «за».

Мйар и Камориль уставились друг на друга, ничего более не говоря. Вероятно, каждый понимал, что от перечисления аргументов мнение другого не изменится, а потому они просто молчали и сверлили друг друга взглядами.

— Все будет хорошо, — тихо проговорила баб Паша. — Это… Все что я могу вам… пообещать. Опасность была… раньше. Теперь ее нет. Если ты, рыжий, вернешь свою память — теперь… Теперь ты справишься. Я верю в это. Нет… я почти что уверена, что знаю это.

— Правда? — глуповато переспросил Мйар.

— Да. И, кроме того, если ты встретишься с ней… то должен знать, что такой, как сейчас, ты ей не чета.

— Варамире? — уточнил Мйар.

— Да. И никто из вас не чета. Пойдете на нее с пулями — сами себя покалечите. С ножами — тоже. С магией… кабы не случилось беды. Не знаю, может ли она обратить против колдующего его собственное волшебство, но я бы рисковать не стала. Эта женщина — очень опасна, и это не пустые слова. Я бы предпочла с ней в жизни не встречаться.